История Соединенных Штатов Америки - Андрэ Моруа

парламентского правления, считая, что истинная демократия заключается лишь в городских собраниях, на которых он блистал как оратор. Его ужасала сама мысль о примирении с Англией. Как мог он прожить без этой ненависти? В 1770–1773 годах, когда британское правительство приумолкло, Сэмюэлу Адамсу тоже следовало бы притихнуть, но «он не мог отказаться от борьбы, потому что борьба эта жила внутри его». Напротив, в этот самый период он вел самую активную пропаганду против «наших лютых врагов». Видя, как глубокой ночью горит его одинокая свеча, жители Бостона говорили: «Это Сэмюэл Адамс пишет что-то против тори». Он сочинял памфлеты, статьи, подписывая их десятками имен, писал бесчисленные письма, в которых доказывал, что дела колоний шли бы гораздо лучше, если бы там существовало самоуправление. Обладая гением профессионального агитатора, он создавал комитеты, призванные поддерживать постоянные связи между радикально настроенными фермерами и рабочими в городах. Палата бюргеров тоже запустила проект подобного рода. Таким образом, подспудная агитация не только продолжалась, но и расширялась. Теперь достаточно было ничтожнейшего инцидента, чтобы спровоцировать кризис.

10. В мае 1773 года у Ост-Индской компании, совершенно раздавленной долгами и близкой к банкротству, в Лондоне скопилось семнадцать миллионов фунтов чая. Пытаясь спасти эти запасы, а также в целях борьбы с голландским чаем британское правительство согласилось отменить для компании, и только для нее, все налоги за пределами Англии. Кроме того, руководство компании решило обойтись без посредников и торговать напрямую с потребителями. Таким образом, их чай стал бы дешевле голландского и они вернули бы себе потерянный ранее рынок сбыта. Трудно представить себе более глупый проект, словно специально придуманный для провоцирования волнений в и без того накаленной атмосфере торгового сообщества. Он возмутил бостонских коммерсантов, у которых также скопились запасы чая, и в частности Джона Хэнкока, ставшего после своего процесса чем-то вроде политического лидера. Ост-Индская компания пользовалась не слишком хорошей репутацией. В Индии ради собственной выгоды она разжигала войны, подстрекала население на бунты, свергала правителей. Что же она затевала в Америке? Что помешает ей, получив монополию на торговлю чаем, распространить ее впоследствии на пряности, шелк? «Мы, слава богу, не сипаи, не маратхи, а британские подданные и рождены свободными». Даже умеренный Джон Дикинсон в своих «Двух письмах о налоге на чай» выразил резкий протест в отношении министров, которые попытались поправить дела разорившейся фирмы в ущерб американским свободам.

11. Однако для начала решительной кампании против Англии почва была еще недостаточно твердой. Как убедить массы в том, что снижение цены на чай на целых девять пенсов на самом деле является возмутительным притеснением? Без специальной инсценировки это было невозможно. Помог случай — и Сэмюэл Адамс. Когда первый корабль Ост-Индской компании «Дартмут» пришвартовался у причала Бостона, в «Старом Юге» собралась разгоряченная толпа. Сэмюэл Адамс и Джозайя Куинси клеймили позором Англию, Георга III, парламент и компанию. «У этого собрания, — сказал Сэмюэл Адамс, — одна задача — спасение страны». Сказано довольно сильно, но Сэмюэл Адамс знал свою аудиторию. Тем временем неподалеку проходило совсем другое собрание, гораздо более веселое: группа молодых людей, переодетых в индейцев-могавков, попивала пунш. Когда выпитое произвело должный эффект, а разноцветные перья крепко засели в волосах всех присутствовавших, «могавки» побежали на причал, взяли «Дартмут» на абордаж и побросали весь чай за борт, призывая короля Георга III положить конец их «чаепитию». Прибой разметал по ближайшим отмелям восемнадцать тысяч фунтов чая. Несколько листьев того исторического чая хранятся сегодня в стеклянной банке в музее Массачусетса. На следующее утро умеренно настроенные горожане сурово осудили этот дорогостоящий маскарад. «Индейцы, — говорили они, — никогда не допустили бы столь дикой выходки!» Ни один благоразумный торговец не одобрил бы уничтожения восемнадцати тысяч фунтов чая. Осудили этот поступок и в других колониях. Франклин выразил надежду, что беззаконие будет наказано. Джон Адамс высказал опасение, как бы в результате подобных безумств население не обнаглело и не утратило дисциплинированность. То есть последовавшая реакция была такова, что, будь британское правительство половчее, оно нашло бы в этом инциденте повод к примирению.

«Бостонское чаепитие». Уничтожение чая в Бостонской гавани. Литография. 1846

12. Но у правительства Георга III гордыни было гораздо больше, чем ловкости. Оно пошло по пути крутых мер. «Ставки сделаны, — сказал король. — Колонии должны либо победить, либо подчиниться». В апреле 1774 года парламент принял пять законов, которые в Америке получили название «Невыносимых». Согласно первому, бостонский порт подлежал полному закрытию до тех пор, пока не будет возмещена стоимость уничтоженного чая, что лишало наиболее миролюбивых бостонцев средств к существованию и превращало их в революционеров. Второй отзывал Массачусетскую хартию, наделяя короля правом назначать должностных лиц и запрещая городские собрания. В соответствии с третьим все судебные процессы, связанные с применением этих законов, переносились в Англию. Четвертый касался размещения войск в городах Массачусетса. Пятый, так называемый Квебекский акт, предоставлял католикам Канады религиозную свободу и значительно расширял границы провинции Квебек, в чем граждане Новой Англии увидели чудовищную попытку установления в колониях абсолютизма, а может даже, и привлечения Французской Канады на сторону королевской власти, и восстановления на Американском континенте баланса сил. И наконец, губернатором Массачусетса был назначен генерал Томас Гейдж, военный крепкой хватки, сказавший когда-то Георгу III: «Пока мы будем вести себя как ягнята, они будут львами, но стоит нам занять твердую позицию, они сразу присмиреют». Многие британские газеты осудили такую чайную торговлю с артиллерийской подготовкой. «Сент-Джеймс кроникл» опубликовала стихотворение:

О дамы Бостона, спешите к нам за чаем,

Лапсанг сушонг — вкуснее чая нет,

Но, если вы пренебрежете нами,

Мы город ваш спалим, а вас отправим

Без промедленья сразу на тот свет.

Принятые парламентом меры были американским радикалам на руку, поскольку давали то, чего им до сих пор недоставало: законный повод для претензий. Чатем и Франклин с самого начала советовали бостонцам выплатить компенсацию за погубленный чай и на том закрыть дело. Эта попытка уладить ситуацию мирным путем возмущала и огорчала Сэмюэла Адамса: «Франклин, возможно, великий философ, но политик он никудышный».

13. Был в британском парламенте один человек, обладавший ясным умом, который выступил против глупой несговорчивости правительства. Этим человеком был Эдмунд Бёрк. Он призывал депутатов выйти за рамки мелких разногласий. «Никто никогда не сомневался в том, что такому продукту, как чай, вполне по силам пошлина в три пенса. Но никакой продукт не вынесет пошлины в три пенса и даже в одно пенни, когда бушуют страсти и два миллиона человек твердо решили их не платить. Когда-то колонии и Великобритания испытывали одни и те же чувства. Те же чувства