История шрамов - Кая Север

что моя компания тебе явно ни к чему, — не дожидаясь её ответа, я развернулся и двинулся обратно в сторону машины.

К черту душ. Ночью в него схожу. А вот Ванда меня отчего-то и впрямь разозлила окончательно.

POV Ванда

— …Не видела, чтобы ты за девушками увивался, впрочем, оно и понятно.

Разумеется, своими безобидными подколками я подразумевала наличие у Алька девушки, и другого смысла, который можно было извлечь из моих слов, я просто не видела. Может, потому я до сих пор и доверяла Альку — потому что знала, что с его стороны интереса ко мне попросту быть не может.

Ну а с недавних пор даже начала испытывать какие-то смешанные чувства по этому поводу. Скорее, похожие даже на чувство несправедливости. Словно единственный парень, на которого я и сама могла бы — чисто теоретически! — обратить внимание, был безнадежно занят и влюблен.

Вот и не обращаю поэтому, что уж там. Словно мало мне и без того проблем.

— Если ты не заметила, мне было не до девок в последнее время, — как-то внезапно резко ответил мне парень, из-за чего я на пару мгновений даже впала в ступор. — Вижу, ты неплохо здесь освоилась. Так что моя компания тебе явно ни к чему,

Я успела только удивленно повернуться к Альку, но увидела уже его спину. Потерять место в очереди и броситься вслед за ним, чтобы выяснить, в чем дело? Но я решительно не понимала, чем могла его обидеть... К черту. Его настроение меняется по десять раз в секунду. И каждый раз за ним бегать? К тому же, это бессмысленно.

И только после, когда я уже смывала в душе с себя, как мне казалось, килограмм дорожной грязи, я поняла, какой же была дурой. Только я могла так бестактно напомнить Альку о разлуке с его любимой девушкой. Ему и так наверняка тяжело из-за всего этого... Нужно будет обязательно попросить прощения... Причем, сделать это невзначай. Так, чтобы сгладить ситуацию и больше не напоминать о ней.

И впредь следить за языком. Балбесина.

Уже выйдя из кабинки и роясь в сумке, дабы выудить оттуда расческу, которую я все-таки купила в последний наш заход в магазин, я наткнулась рукой на коробку тампонов, что лежала там неприкаянной уже очень давно. И сама сперва не поняла, почему по спине пробежал такой холодок.

Последний раз я ими пользовалась, когда переехала в Техас. Полтора… Нет, почти два месяца назад.

Дерьмо.

Я постаралась запретить рукам трястись, а ногам — так предательски подгибаться. Обратно до машины я шла, будучи словно в тумане, ничего не помня и не чувствуя. 

Нет, нельзя. Нельзя наводить панику раньше времени.

Альк уже устроился на разложенных сиденьях в машине, потому, мне ничего не оставалось, кроме как прильнуть к нему со спины и закрыть глаза. Внутренне я молилась о том, чтобы как можно более быстро отрубиться.

— Прости, — прошептала я, просто потому что собиралась ему это сказать, как вернусь. На деле же мои мысли уже давно были в отключке.

Если бы я не включила систему предохранения, хрен знает, во что бы это вылилось. Но одно я знала точно — погружать Алька в свое дерьмо я не собиралась. Не надо ему об этом знать.

Только не ему.

12. Как я поняла, что нельзя доверять бритоголовым лесбиянкам

Трейлер-парк в окрестностях Риверсайда

Калифорния

Все утро я вела себя в буквальном смысле, как заторможенная черепаха. Альк что-то говорил мне, а я лишь кивала, не в силах ответить ему что-то путное и уж тем более — развести свою обычную каждодневную болтовню.

— Не вляпайся ни во что, пока меня нет, — давал он мне напутствия, собираясь уехать в город, — И не уходи далеко. Чтоб я по всему штату тебя потом не искал.

Я рассеянно кивала, забирая из пикапа все необходимые мне вещи. Мыслями я была совсем не с ним. Так уж устроен мой мозг, что я всегда пытаюсь рассматривать варианты возможного будущего. Очень часто даже — самые плохие варианты развития событий из всех, чтобы быть готовой ко всему.

Я могла с легкостью представить, что будет, если нас настигнут копы. Еще более живо я рисовала в голове картинку, что будет, если меня найдет отчим... Я была морально готова даже к тому, что Альк решит меня бросить, в конце концов. Продумывала варианты, как буду жить дальше в любом из таких сценариев. 

Сейчас же в моей голове была абсолютная пустота. Ноль. Ничего.

У меня нет документов. Нет медицинской страховки. Денег на аборт — тоже. Мне хотелось блевать от одной лишь мысли о том, что я могу быть беременна. Это было противоестественно, отвратительно, тошнотворно и мерзко.

И я уже в это вляпалась.

Даже отвлекаться на знакомство и общение с соседями не удавалось. У одной из пожилых леди я узнала, где прачечная — и решила направиться туда, чтобы постирать все наши с Альком вещи, которые заблаговременно забрала из машины с этой целью. Но предварительно нужно было раздобыть еду — и, желательно, место, где ее приготовить. Простые ежедневные заботы могли бы меня отвлечь, рассчитывала я. Помогут протянуть до вечера. Мне повезло почти сразу же — та парочка, с которой я познакомилась вчера, согласилась накормить нас сегодня и завтра в обмен на помощь на кухне и мойке их трейлера.

Примерно в обед я услышала, как еще одни из наших соседей — кажется, шведская семья из трех лесбиянок? — собираются в супермаркет, и я не могла упустить такую возможность купить то, что мне нужно, без участия Алька. Джулс, самая бойкая из них, кажется, сразу вошла в мое положение, чуть ли не по-братски сгребая в полуприятельские объятия за плечи. Мне же оставалось лишь вежливо улыбаться и надеяться, что пять баксов, что я ей дала, должно хватить для теста на беременность.

Освободилась я от работы только к вечеру — в прачечной слишком уж увлеклась, наблюдая за тем, как стирается чужая одежда в барабанах, к тому же — хотелось высушить белье в сушилке под шумок, договорившись с одной милой девчушкой о том, чтобы разделить одну машину на двоих.

Когда я возвращалась с корзинкой наших вещей, машина уже была на месте, наверное, как и сам Альк. Сердце отчего-то неприятно заныло.

Не представляю, как рассказывать ему обо всем этом. Но чем дольше я