Братство - Сергей Палий

— Всё, достал, — сурово выдохнул Викинг.

Он схватил Мага за шиворот и затолкал в сортир, предварительно вытащив оттуда Куклюмбера и какую-то пышногрудую негритянку. Бобер растерянно зажмурился от света и спросил:

— А что, вечеринка уже кончилась?

— Милые дамы, — обратился вернувшийся из тамбура Кулио к Лажатэль и Обломисте. — Насколько я понимаю, встреча с вашим боссом произойдет чуть раньше, чем планировалось. Объясняю. Сейчас как жахнемся брюхом о воду, и хана нам.

— Это нехорошо, — Лажатэль зевнула. — Братство внесли в рабочий график лишь на среду: очередь плотная. К тому же вас ждут со служебного входа, но никак не с парадного. Как же быть? Подождите-ка, попробую связаться с нашим секретариатом.

Смартфон долго выплевывал монотонные гудки, на том конце никто не отвечал. Когда Эльф уже скуксил физиономию и собрался капитально разреветься, вызов, наконец, прошел. Лажатэль принялась балаболить в трубку на непонятном языке. Потом она умолкла, выслушала невидимого собеседника и властно прикрикнула на него. Дала отбой.

— Сейчас подоспеют ребята из хозотдела. Обещали помочь с самолетом. Сначала ни в какую не соглашались: мол, работы у них там невпроворот. Пришлось надавить. По должности им не положено мне перечить. К сожалению, только среда, как и планировалось. У босса очень жесткий график.

— Ой, да вы знаете, мы и не торопимся, — заверил ее Фантик. — Среда так среда, куда нам раньше-то.

— Триста. Метров. До. Столкновения, — доложил Киборг. — Критическая. Опасность.

Несчастные пассажиры еще сильнее вжались в спинки кресел и запричитали. Лажатэль нервно посмотрела на часы и сказала:

— Вечно задерживаются. Эти бездельники из хозо только за получкой раньше других приходят. А как делом заняться, так тормозят.

Из сортира донеслась невнятная брань Шу. Кулио закурил сигару. Степан прильнул к иллюминатору и постарался разглядеть темные контуры поверхности. Кажется, океан остался позади, а внизу потянулись густые джунгли.

Лайнер чиркнул брюхом по верхушкам деревьев.

— Не понос, так золотуха, — подмигнул Маньякюр стюардессе. — У нас еще есть время, милаха.

Стюардесса хлопнула ресницами, а стоявшая рядом Лажатэль ревниво поджала губы и влепила морскому волку звонкую пощечину.

— Спасаем мы спасаем эту планету, — обиделся Маньякюр, потирая щеку. — И никакого уважения.

— Нам-то как раз ваше спасение во вред, — гневно сказала Лажатэль, отворачиваясь. Вдруг она прищурилась и воскликнула: — Вот они! Приперлись, лентяи!

За бортом замелькали призрачно-черные тени. Они двигались все быстрее и быстрее, окружая лайнер со всех сторон, обволакивая сплошным коконом мрака. Несколько пассажиров при виде этой душераздирающей картины потеряли сознание. Киборг проверил энергозапас пистолета, Эльф прижался к тинейджеру, а Викинг крепче перехватил дрын.

Но беспокоились Братья зря: не произошло ничего страшного. Когда тени окутали самолет объемной сферой, он плавно замедлил ход, замер на мгновение и медленно опустился на землю.

Лажатэль снова набрала номер на смартфоне. По-деловому коротко сказала, на этот раз по-русски:

— Да, опять опоздали. Нет, ничего страшного, но еще несколько секунд, и полторы сотни смертных пришлось бы брать вне графика. Что? Ну да, конечно, кому нужны накладки. Я не злюсь, просто дайте втык, наряд вбабахайте внеочередной. Что? Нет-нет, сильно гнобить не стоит: ребята свою работу знают.

— Веа ви а? — сдавленным голосом спросил кто-то из пассажиров по-английски. — Ай нид май эмбассадор.

— Какой тебе посол, — похлопал его по плечу Кулио. — Мы живы, и это главное! Эх, Безро, видел бы ты меня сейчас… Почёт, уважение и надежда! Когда столько глаз смотрят на тебя как на спасителя, ощущения круче, чем на американских горках.

— Ишь как распелся, — ввинтил Куклюмбер. — Ты тут никого не спасал, между прочим.

— Жало вырву, — обронил Кулио.

Бобер пренебрежительно фыркнул и потрепал смущенную негритянку лапой по лодыжке.

Кулио раздраил аварийный люк, выбросил надувной трап и съехал по нему вниз. Степан прыгнул в мягкий желоб следом за ним, сошел на песок и стал помогать остальным. Краем глаза он заметил, как Кулио вдохнул воздух тропической ночи и улыбнулся проглянувшим сквозь уходящие тучи звездам.

— Что-то начинает получаться, — прошептал Кулио, думая, что его никто не слышит. После чего громко скомандовал: — Бюргер, Викинг, живо за дровами!

Глава 13

На затерянном острове

Киборг поправил сложенные «ёлочкой» ветки, обложил костер подсохшим хворостом и пальнул в кучу из бластера, чтобы огонь занялся. Бюргер пинком отшвырнул сырые спички и с благодарностью похлопал здоровяка по плечу.

— Вот вам очаг, робинзоны, грейтесь, — барским жестом указал Кулио на полыхнувшие поленья экипажу и пассажирам. — Мы в сторонке расположимся. Если что, кричите.

Викинг организовал несколько бревен на соседней поляне, соорудил костерок и развалился рядом. Шу, воодушевившись романтикой острова, наколдовал бутылочку «Малибу», отпил пару глотков и передал Кулио. Шеф наигранно-сердито погрозил Магу пальцем и тоже глотнул. Передал Маньякюру. Тот — Фантику. После Фантика в бутылке ничего не осталось. Маг замахал руками, выписывая в воздухе руны, но, кроме тусклой искры и запаха озона, у него на этот раз ничего не получилось.

— Догнаться бы, — жалобно обратился он к Кулио.

— Хватит, — решил тот. — Не погань вечер.

Степан лег на спину, подложил руки под голову и залюбовался звездным небом. Даже бобер притих, проникнувшись тропической романтикой.

— Когда я был студентом, — вспомнил Степан, — мы ходили в походы. Брали котелки, спальники, палатку…

— Шу, — пробасил Викинг, — а почему у нас нет палатки?

Маг фыркнул и небрежно отмахнулся. С его пальцев скользнули сиреневые нити, раздался треск, и между пальмами возникла огромная армейская палатка.

— Весь обзор на океан закрыл, — недовольно буркнул Фантик. — Убери.

Шу пришлось заставить палатку исчезнуть. Он дрыгнул руками, пустил целый сноп искр и забрюзжал себе под нос:

— Вот так всегда… Какую-нибудь ерунду — пожалуйста, а вторую бутылку — фигушки…

Степан обратил внимание на сидевших в сторонке Эльфа и его нового друга Томми — того самого тинейджера, которого коротышка подцепил в самолете. Они зачарованно следили, как силуэт армейской палатки исчезает в ослепительном сиянии Луны, выглянувшей из-за грозовых облаков.

— Диа Томми, — сказал Эльф, положив голову на плечо тинейджеру. — Зис из, вордс нет, кул… Бат эт сам дэй ви л гоу ту май бабушка. Траст ми, май френд, там небосвод — так небосвод.

Томми глупо улыбнулся и спросил:

— А зачем ты со мной разговариваешь на неправильном английском?

Эльф удивленно посмотрел на него.

— Так ты понимаешь по-русски?

— Ну да, мы с мамой совсем недавно переехали в Оклахому. А вырос я вообще в Одессе.

— Ах, как это романтично, — вздохнул Эльф.

Степан поежился, отвернулся от парочки. Ему стало стыдно, что он их подслушивает.

Костер тихо потрескивал.

— Луна и Солнце, — пробормотал засыпающий Самурай. — Как все сложно и просто. Двойственность. Двойственность это почти то же самое, что девственность, только…

Он зевнул и потерял мысль. Повернулся к Фантику, спросил:

— Ты веришь в графа Дракулу?

Фантик недоуменно пожал плечами и продолжил грызть копченый окорочок. Самурай закрыл глаза, засопел.

Вслед за Самураем задремал Кулио.

Степану не спалось. Он попросил у Киборга фонарик и спустился к берегу океана. Здесь было очень красиво. Лунный свет дрожал на размеренно накатывающих волнах. Прибой шумел успокаивающе.

Степан погасил фонарь, сел и задумался о будущем. Отчасти оно его пугало, ведь Братство собиралось встретиться с самой Смертью, а такие встречи, судя по фильмам и книгам, заканчиваются плачевно. Но Степан нисколько не жалел, что судьба выдернула его из серой провинциальной жизни и утянула в такой фантастический водоворот событий. Все высосанные из пальца сенсации вдруг показались ему какими-то мелкими, а изображающие из себя акул пера папарацци — смешными…

Сзади раздался шорох, заставив Степана вздрогнуть и обернуться. По склону кто-то спускался. Журналист встал, хотел было пойти навстречу, но по силуэтам определил, что на пляж пришли Эльф с Томми.

Степан тихонько скользнул в сторону, собираясь оставить их наедине, но Эльф и Томми внезапно уселись прямо на тропинке, перегородив ему путь к отступлению.

Степану пришлось остаться и стать невольным свидетелем разговора. Выйти из тени пальмы и обнаружить себя он не решился, о чем потом неоднократно пожалел.