48 законов власти - Роберт Грин

Соблюдение закона

Однажды, году приблизительно в 1926-м, высокий, щегольски одетый молодой человек посетил Аль Капоне, самого известного гангстера того времени. Его речь отличал элегантный иностранный акцент. Человек представился как граф Виктор Люстиг. Он пообещал, что если Капоне даст ему 50 тысяч долларов, то он сможет удвоить эту сумму. У Капоне было более чем достаточно средств, чтобы покрыть такое «вложение», но не в его привычках было раздавать крупные суммы незнакомцам. Он присмот­релся к графу. Что-то в нем привлекло гангстера — шикарный стиль, манеры, — так что Капоне решил подыграть ему. Он собственноручно отсчитал купюры и протянул их Люстигу. «Хорошо, граф, — сказал Капоне, — удвойте их за два месяца, как обещали». Люстиг ушел с деньгами, положил их в банковский сейф в Чикаго, а затем отправился в Нью-Йорк, где у него были запущены много­численные операции по добыванию денег.

50 тысяч лежали нетронутыми в чикагском банке. Люстиг не делал попыток их удвоить. Через два месяца он вернулся в Чикаго, забрал деньги из банка и вновь отправился к Капоне. Он осмотрел каменные физиономии телохра­нителей гангстера, примирительно улыбнулся и сказал: «Прошу принять мои глубочайшие извинения, мистер Капоне. Я с прискорбием должен сообщить, что мой план не сработал. Я проиграл».

Капоне медленно привстал. Он разглядывал Люстига, прикидывая, в каком месте реки удобнее будет его утопить. Но граф сунул руку в карман пальто, вынул 50 тысяч дол­ларов и положил их на стол. «Здесь ваши деньги, сэр, до еди­­ного цента. Я еще раз приношу мои искренние извинения. Это крайне неприятно. Все пошло не так, как я планировал. Я очень хотел удвоить ваши деньги для вас и себя само­­го — видит Бог, я в этом очень нуждаюсь, — но план не удалось реализовать».

Капоне в замешательстве откинулся на спинку кресла. «Я знаю, что вы мошенник, граф, — произнес Капоне.— Я знал это с первого момента, как увидел вас здесь. Я ожидал 100 тысяч долларов или ничего. Но это... вернуть мои деньги назад... м-да». — «Я еще раз прошу простить меня, мистер Капоне», — сказал Люстиг, беря шляпу и пово­рачиваясь, чтобы выйти. «О господи! Да вы честный человек! — вскричал Капоне.— Если у вас затруднения, возьмите хоть это». И он отсчитал пять купюр по тысяче долларов из 50-тысячной пачки. Граф, казалось, был ошеломлен, он пробормотал слова благодарности и вышел с деньгами.

Именно ради этих пяти тысяч Люстиг все и затевал.

Толкование

Граф Виктор Люстиг, человек, владевший несколькими язы­­ками, гордившийся своим воспитанием и культурой, был одним из наиболее талантливых афери­стов XX века. Он прославился своей дерзостью, бесстрашием и, что особенно важно, знанием человеческой психологии. Он мог раскусить человека за считаные минуты, понять его слабости, у него было невероятное чутье на простаков. Люстигу было известно, что большинство людей готовы обороняться от жуликов и других нарушителей спокой­ствия. Его целью было поломать эту оборону.

Один из верных способов справиться с этим было изображать полную иск­ренность и честность. Кто отне­сется с недоверием к человеку, которого буквально застали за совершением честного поступка? Люстиг применял избирательную честность много раз, но в случае с Капоне он пошел на шаг дальше. Ни один нормаль­ный аферист не отважился бы на такое дело. Он выбрал бы себе в жертву кроткого, безобидного человека, один вид которого говорит, что он, не ропща, проглотит горькую пилюлю. Обмани Капоне — и тебе придется дрожать всю жизнь (сколь короткой ей ни суждено после этого быть). Но Люстиг понимал, что человек, подобный Капоне, никому не доверяет. В его окружении нет честных или щедрых людей, а постоянно находиться в компании волков очень тяжело, это может даже вызвать депрессию. Человек типа Капоне втайне мечтает испытать по отношению к себе бескорыстный или честный поступок, чтобы убедить­ся, что не все вокруг только и ждут, чтобы его обокрасть.

Люстиг обезоружил Капоне полной неожиданностью своего поступка. Талантливому аферисту нравилось вот так играть чувствами, эмоциями, поскольку в такие минуты человека очень легко отвлечь и обмануть.

Не смущаясь, применяйте закон на таких, как Капоне. С помощью хорошо рассчитанного проявления честности или великодушия вы заставите самых жестоких и циничных зверей есть из ваших рук.

Франческо Борри, придворный шарлатан

Франческо Джузеппе Борри из Милана, чья смерть в 1695 году почти совпала с окончанием XVII столетия, предвосхитил тот особенный тип шарлатана, авантюриста, самозванца — придворного или кавалера...

Настоящая слава пришла к нему по переезде его в Амстердам. Там, присвоив себе титул Medico Universale, он окружил себя огромной свитой и разъезжал в карете, запряженной шестериком лошадей...

Пациенты стекались к нему отовсюду, некоторых больных несли в портшезах от Парижа до самого Амстердама. Борри не брал платы за свои консультации, раздавал значительные суммы бедным, и о нем было известно, что он никогда не получает денег по почте или по векселям. Поскольку при этом он продолжал жить в роскоши, вскоре распространился слух, что он владеет философским камнем. Внезапно этот благодетель исчез из Амстердама.

Тогда обнаружилось, что он увез с собой деньги и драгоценности, которые были доверены ему на хранение.

Грете де Франческо.

«Власть шарлатана», 1939

Все становится серым, если вокруг в обозримом пространстве нет хоть одной сделанной мною отметины. Жизнь тогда кажется пустой и подавляющей. Я не могу понять честных людей. Они ведут беспросветную жизнь, полную скуки.

Граф Виктор Люстиг, 1890–1947

Ключи к власти

Квинтэссенция обмана — отвлечение внимания. Отвлекая людей, которых вы собираетесь обмануть, вы выигрываете время и пространство, чтобы сделать что-то незаметно для них. Добрые, великодушные, честные поступки часто являются наиболее эффективным способом отвлечения внимания, так как обезоруживают даже самых подозри­тельных. Это превращает их в детей, готовых поверить любому эффектному жесту.

В Древнем Китае это называлось «дать раньше, чем возьмешь». Наблюдая, как вы отдаете, окружающие не замечают, как вы берете. Это механизм с бесчисленными вариантами практического применения. Неприкрыто отнять что-то у кого-то опасно, даже для власть имущих. Жертва воспылает жаждой мести. Так же опасно просто попросить то, что вам нужно, даже если попросить очень вежливо: если другие не увидят в этом выгоды для себя, они могут обидеться на вашу просьбу. Научитесь давать прежде, чем возьмете. Это готовит почву, смягчает реакцию на будущую просьбу или просто помогает отвлечь внимание. А даяние может принимать разные формы: действительно дар, акт щедрости или великодушия, добрая услуга, «честное» призна­ние — смотря по обстоятельстам.

Частичная честность лучше всего срабатывает, если вы впервые имеете с кем-то дело. Мы все дети привычки, и наше первое впечатление сохраняется надолго. Если кто-то в самом начале вашего знакомства поверил в вашу честность, убедить его в обратном будет трудно. Это дает вам пространство для маневра.

Джей Гоулд, как и Аль Капоне, не верил никому. К тридцати двум годам он уже был мультимиллионером, сколотив состояние в основном благодаря обману и применению силы. В конце 1860-х Гоулд вложил большие средства в железнодорожную компанию «Эрие», а затем обнаружилось, что рынок наводнен ее фальшивыми акциями. Фортуна изменила Гоулду, ему пришлось пережить много невзгод.

В разгар кризиса некий лорд Джон Гордон-Гордон пред­ло­жил свою помощь. Гордон-Гордон, шотландский лорд, по-ви­­димому, добился некоторого успеха, вложив средства в железные дороги. Наняв экспертов-графологов, Гордон-Гордон смог доказать Гоулду, что в выпуске поддельных бумаг на самом деле виновна группа людей, занима­ющих руководящие посты, в том числе и в компании «Эрие».

Гоулд был благодарен. Гордон-Гордон предложил ему объе­ди­нить усилия, чтобы выкупить контрольный пакет ак­ций. Гоулд согласился. Какое-то время предприятие, каза­лось, процветало. Наши герои стали друзьями, и каждый раз, как Гордон-Гордон обращался к Гоулду с просьбой дать денег на покупку новых акций, тот давал деньги не задумываясь. Однако в 1873 году Гордон-Гордон не­ожиданно сбыл с рук все свои акции по демпинговым ценам. Он получил прибыль, но цены на акции Гоулда резко упали, нанеся ему непоправимый урон. После этого Гордон-Гордон скрылся.

В ходе следствия выяснилось, что ГордонГордон был на самом деле Джоном Кроунингс­филдом, внебрачным сыном матроса торгового флота и лондонской официантки. И раньше многое указывало на то, что Гордон-Гордон был аферистом, но его первый честный поступок так ослепил Гоулда, что, только потеряв миллионы, он смог увидеть очевидное.