Ангел ходит голым - Андрей Нариманович Измайлов

как люди! Хотя люди способны по-всякому. См. Камасутра. Так ведь и бонобо способны. Самые близкие к нам. И, repete, во главе — самка. Чуть что — секс, секс, секс. Всех излечит, исцелит… Смело! (Бонусом: согласно древней африканской легенде, бонобо научили человека определять, какие продукты можно есть без опаски. Спасибо. А при чём тут? Да к слову, бонусом.)

Смоковница-Верже, Эммануэль-Кристель. Делай с нами, делай как мы, делай лучше нас! Логичная перемычка. И та, и другая, в определённом смысле, обезьянка-бонобо. Не так ли?… Вот ещё. Насчёт присовокупления Коллонтай Александры Михайловны к сладкой парочке. Методологически, пожалуй, обоснованно. Тем не менее эта дамочка со своим «стаканом воды» выпадает чисто эстетически. Хотя, казалось бы, ничем не отличается от. Частное мнение, никоим образом не навязываемое.

Наконец, Ангел Огюста Монферрана как таковой. Да, белые одежды ни к чему. Если беспол — ни того ни другого нет. Если (вопреки канону) всё же имеется то или другое, дай хоть полюбоваться на ангельское… Иначе, значит, есть что скрывать — под Prada. Значит, не ангел? Дьявол, демон? Думайте сами, решайте сами.

Всё, пожалуй. Не следует утомлять и не хочется утомляться.

Последнее. Лилит. Совпадение имён автора эссе и шумерского суккуба — конечно, кокетство, но изящное, что ж. На первый взгляд, включённая в текст объективка суккуба Лилит — уместна. Более того, необходима. Более того, неизбежна. Для тех, кто понимает. Однако лишь на первый взгляд. Но если перечитать внимательно… то так оно и есть. Спасибо за внимание.

* * *

Обожаем и ненавидим — одновременно. Мамонт кафедры мастерства.

Уб-била бы! Там же, в аудитории, по ходу. Но растаяла. И снова уб-била бы! И снова растаяла. Нет, всё-таки уб-била бы! Перепады настроения. Ничего личного, только автор.

Опозорил! Поощрил? Опозорил, опозорил! При всём честном народе. Бесчестном. Новорожденные акулы пера бесчестны априори (с годами — по нарастающей). А на кафедре мастерства у мамонта — всегда битком. Круги по воде — уже завтра, уже сегодня. Оно, конечно, любая реклама хороша, кроме некролога.

Не принимай близко к сердцу, Лильк! Пошли по пивасику! И — на флэт! А он старый маразматик, импотент! И текст твой классный! Все в полном ох…

Ох!!! Взгляд и нечто. Шли бы вы все.

И они все шли. Кругами по воде.

* * *

Воспаление Даниялова. Как очевидное следствие. Неизбежное.

Он-то, чемпион наш (R. I. P.), не слишком охоч до чтения, чего там. Жена что-то там пишет? Пускай пишет.

Каждому своё.

Он же, толерантный, не принуждал её к восхищению своими моротэ-гари (китити-таоси, коси-гурума, тани-отоси). Иппон? Снова всех победил? Вот молодец! Рада. Но и тому, прежде всего, что вернулся с этих своих турниров, а то скучала.

Правда, скучала?

Правда, правда. Чтобы не так скучалось, пыталась отвлечься, написала тут всякую… про зомби-сфинксов, про грифонов-стражей — в «Талисман». Будешь смеяться, все поверили, все! Письмами завалили! Напишу-ка ещё про кайякентских барсов-лизунов — тоже ведь поверят.

В Кайякенте — барсы? Какие там барсы?!

Такие… для радикального похудания. Не заморачивайся. Пока в стадии бреда, ещё не сварилось, но булькает. Лучше почитай «Талисман» — про сфинксов и грифонов. Это пока тебя не было…

Да-да. Ну, ты молодец! Но потом, позже. Устал. Представляешь, двенадцать боёв за турнир. В финале вообще монстр! Из Испандии. Против него и моротэ-гари, и китити-таоси, и коси-гурума, и тани-отоси. Хоть бы хны! Сто двадцать кило! Но я его всё-таки сделал! И как сделал! Запись привёз. Взглянешь?

Да-да. Ну ты молодец! Но потом, позже…

Каждому своё.

А вот Ангела он, Амин, прочитал. Про сфинксов и грифонов — руки (ну не руки) так и не дошли, а вот до Ангела… Добрых людей всегда много.

Очевидное следствие — то самое воспаление Даниялова. Вот оно что! Вот ты какая! Давно чувствовал, жмурился: пусть останется между нами. Но теперь, когда ты сама… Сама всем про себя сказала! Как могла такое написать?! Знаешь, что?! Удушающие приёмы, болевые и прочие — не по-мужски. Но знаешь, что?!

Что? Что?! С какой стати вдруг воспалился? Ах, Ангел ходит голым? Неужели прочитал? Ну ты молодец! И?

И… Сама тогда объясни(сь)!

Легко! Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя редакции. Кто бы сбацал нечто читабельное, скандальное, на грани приличий, концептуальное — про то, что секс у нас есть? Желательно, с неожиданным вывертом. А? Время пришло, время пошло. Старые пердуны журналистики мучительно краснеют даже от слова презерватив. Вы, нынешние, ну-тка!

Легко! Вот и Ангел ходит голым. С вывертом, да. Про женскую вседозволенность. Игра ума, только и всего. Правда, маргинально окультуренный читатель воспринимает автора как героя-героиню текста. Ещё объяснять? Если надо объяснять, то не надо объяснять. Ага!

Ты, чемпион, тогда и в зомби-сфинксов уверуй всерьёз, в грифонов-стражей! Ах, да. Не удосужился прочесть. В кайякентских барсов-лизунов тогда уверуй! Ах, да. Не успел прочесть. Чисто по жизни. R. I. P.

Но в то, что Ангел ходит голым… За подписью — Лилит… Уверовал сразу, да? Претензии, да? И кто ты после этого? Даже если всё так и есть. Кто ты есть после того, как уверовал в то, что написано? Нет, не чемпион ты после этого. Любой Бамбай Цыжыпов примитивным о-сото-гари тебя одолеет. И поделом! Ты виноват уж тем…

Да ну его! И не надо, вот не надо про «с больной головы на здоровую». Забыть! R. I. P.

* * *

Умеют они — нас! Белая зависть. А хоть бы и чёрная!

Тут годы и годы методички зубришь, годы и годы практикуешься, вербальное и невербальное шлифуешь. Ненавязчиво погрузить объект в состояние вины, навязав ему себя в имидже праведника. Приосаниваешься спустя годы и годы: вот я и профи!

А тут…

Что умеют, то умеют, заразы!

Да, ещё! Ведь что характерно. Тот самый казус в тысячу знаков для затычки дыры — про бездетную супружескую пару из Любека — ведь не из пальца высосан второпях, но имел место быть на самом деле. Вот и верь им после этого. Или не верь…

* * *

А мамонт вымер.

Синекдоха синекдохой, но здесь и сейчас — про конкретного мамонта, с кафедры мастерства. Так будет с каждым, кто покусится!.. Она же сказала (ну, подумала): уб-била бы! И — ага!

Но — нет. Мамонт кафедры вне списка жертв. Ничего плохого ей не сделал. Наоборот! Вы помиритесь с ним, по размышленьи зрелом. Себя крушить и для чего!

Подумала. Мельком: интересно, в интиме он так