Грани уязвимости - Екатерина Петровна Шумаева

повышенных тонах.

– Привет, Картер. Как дела? – Поворачивается ко мне она.

Вижу округлившиеся глаза Оливии и понимаю, что теперь мне точно придется объясняться перед ней.

Надо подобрать слова, но сначала разобраться в ситуации. Что она здесь делает и что наговорила моей девушке? Стейси смотрит в мои глаза, и я вижу значительные перемены в ней. Во взгляде больше нет робости, он полон уверенности, но ее глаза чужие, не те, которые были раньше. Что-то в ней изменилось, но я не могу понять что.

– Еще раз я повторяю, что ты здесь делаешь? – Спрашиваю я.

– Вы знакомы? – Вмешивается Оливия.

– К сожалению. – Отвечаю я. – Что ты хотела от Оливии, Стейси?

Она смотрит на меня и твердым, уверенным голосом говорит:

– Я говорила, чтобы она больше никогда не приближалась к тебе.

Такой дерзости я не ожидал. Может, она пьяна? Но у нее нет никаких признаков алкогольного опьянения. Но я знаю одно, она знатно меня достала. Последний год она постоянно преследует меня везде, где бываю я. Рука сжимается в кулак, это видит Чак, который прекрасно понимает в каком я состоянии и пытается отвлечь меня.

– Картер, мы с Оливией пойдем, попьем кофе, а ты присоединяйся, когда закончишь разговор.

Он утягивает Оливию за руку, и в любое другое время я бы начал кипеть от злости, но сейчас меня совсем это не волнует.

– Еще раз ты подойдешь ко мне, к моей девушке или к моему брату, пожалеешь. Ты же понимаешь о чем я? – Говорю я Стейси, делая шаг к ней для устрашения моих слов.

– Я буду подходить к тебе, пока ты не поймешь главное, она тебе не пара, мы должны быть вместе. – Отвечает она с насмешкой.

Я открываю машину, кладу туда сумку, хлопаю дверью и прохожу мимо Стейси.

– Картер, подожди, я не договорила. – Кричит она мне в след.

– Пошла к черту. – Отвечаю я и направляюсь в кофешоп.

Оливия

– Куда ты меня так сильно тащишь? – Спрашиваю я у Чака, а он продолжает держать меня за руку. – Отпусти.

Он, наконец, отпускает меня, мы заходим в кофейню и садимся за стол. Чак уходит делать заказ, а я начинаю перебирать в голове события прошлого года, начиная с приезда в университет и знакомства с Картером. Девушка показалась мне очень знакомой.

– Вспомнила! – Громко восклицаю я, посетители оборачиваются, и теперь все внимание людей в кофейне приковано ко мне. – Извините.

Я хочу провалиться сквозь землю от стыда, пока жду Чака, который возвращается с двумя капучино.

– Я ее знаю. – Говорю я. – Мы виделись в Рождество, она спала у двери квартиры Картера. Тогда я не знала, кто она. И даже попросила его отвезти ее, куда ей нужно, мне показалось, что она неадекватная, потерянная, я хотела вызвать скорую, но Стейси отказалась. А Картер ничего мне не сказал.

– Это в его стиле, молчать, когда нужно что-то сказать. – Вздыхает младший брат.

В это время к нам подсаживается мой парень. Он выглядит злым, хоть и пытается изо всех сил скрыть свои эмоции. Но мы вместе не один месяц и я научилась видеть то, что он так тщательно скрывает от посторонних.

– Я все уладил. – Произносит он.

– Может, стоит объясниться? Начать с того, почему ты ничего не сказал мне в Рождество. – Говорю я, мне нужно знать, к чему быть готовой. Я и так постоянно разгребаю проблемы своей семьи с незнакомыми мне людьми, а сейчас еще и Картер.

Картер бросает взгляд на Чака, потом на меня.

– Не сейчас. Поговорим дома, Оливия. – Отвечает он.

– Либо сейчас, либо никогда. Мне угрожают. Она сказала, что убьет меня. Мне страшно. – Говорю я.

– Не воспринимай ее угрозы всерьез. – Ухмыляется он в ответ. – Это Стейси, она может только плакать.

Я понимаю, что он не собирается объясняться здесь и сейчас, а мне нужны ответы. Поэтому, я встаю и ухожу, зная, что он не пойдет за мной. Пусть подумает над своим поведением. Вся его жизнь до меня покрыта ореолом тайны и меня начинает раздражать этот факт.

Я для него раскрытая книга, которую он изучает изо дня в день, а он для меня ботанический справочник на китайском языке. При этом я не знаю ни китайский язык, ни о растениях.

Виню себя за глупость и неосмотрительность, ведь на стадион мы приехали на его машине, а моя осталась у нашего дома. Мне придется пройти пешком достаточное расстояние, а я на каблуках. Да, я пришла на стадион на каблуках, я же выросла там, где даже на бейсбол ходят при полном параде. Сегодня я планирую переночевать в общежитии, а завтра, пока Картер будет на тренировке, я заберу свои вещи из его квартиры.

Из нашей с Картером квартиры. Мне будет очень жаль расставаться с ней, ведь я полюбила наше жилище за все это время. Да и личный душ, а не общий, как в общежитии, будет теперь мне сниться только в хороших снах.

Захожу в комнату, разуваюсь и падаю на кровать. Чарли смотрит на меня удивленными глазами. Она уже привыкла жить одна, я ночую здесь, только в ночь перед игрой Картера, чтобы он мог выспаться и не отвлекаться ни на что. А сейчас я приехала сюда днем.

– Что-то случилось? – Спрашивает Шарлотта.

– Да, мы поссорились. Точнее снова поссорилась я. А ему словно все равно. – Отвечаю я, и по щекам катятся слезы.

– Так, я звоню Макс, и ты все нам рассказываешь. – Говорит она и выходит из комнаты.

Сбрасываю звонок Чака и жду подруг. Комната кажется мне очень маленькой, по сравнению с нашей квартирой. Мне уже не так уютно находиться здесь как раньше. Я настолько зависима от комфорта, что успела отвыкнуть от всех прелестей общежития. Хотя в нашем университете не самые плохие места для проживания студентов. Я знаю, что есть намного хуже. Тут бы Картер посмеялся и сказал бы мне, что всему виной мое происхождение. После Хэмптонса сложно жить в более стесненных условиях. И сейчас я с ним согласна.

Шарлотта и Макс заходят в комнату вместе. Одна держит ведро с мороженым, а другая бутылку вина.

– С вами можно завоевать мир, я говорила? – Я улыбаюсь, смотря на подруг.

– Говорила. – Смеется Макс и протягивает мне ложку. – Рассказывай.

За час я рассказываю все. Вот так можно уместить семь месяцев жизни в час рассказа.

– Лампой? Он кинул в тебя лампой? Почему ты никому не рассказала, Оливия? – Спрашивает Макс.

– Он был зол, к тому же был его День Рождения, а мы поругались.