В смысле, Белоснежка?! (СИ) - Разумовская Анастасия

– А зачем по-вашему вообще нужны балы?

Румпель подошёл и присел на краешек стола рядом со мной. Нарушаем этикет? Личное пространство и… и это неспроста, правда? Ведь всё, что ты делаешь, господин капитан, ты делаешь не просто так…

– Ну… потанцевать. Девицам найти женихов…

– Верно. А ещё показать своё богатство, могущество, обновить социальные связи и завязать новые.

Что? Я откинулась на спинку кресла, в изумлении глядя на него. Социальные связи? Ты откуда слова-то такие знаешь, чудовище средневековое? Румпель, не смущаясь, продолжал:

– Вы никому не известны. Ваши подданные совсем не знают вас. Как думаете, если Белоснежке придёт на помощь какой-нибудь… виконт де Бражелон, то за кем пойдут люди? Все те, что вчера лобызали вашу ручку? Нет, Майя, бал – это твой шанс показать себя. Показать свою уверенность в себе, свою власть, щедрость и умение общаться с подданными. Если турнир или охота это ещё и боевая тренировка, то бал… Бал остро необходим именно сейчас.

Меня покоробил его внезапный переход на «ты».

– Я не люблю охоту…

– А придётся, – Румпель жёстко посмотрел на меня. – Майя, я поставил на тебя, а не на Белоснежку, потому что ты показалась мне более умной женщиной. Но если ты поведёшь себя вздорно и глупо, я не стану рисковать своей головой.

«И первым переметнусь к Белоснежке» – он это не сказал, но я услышала.

– Понятно. Я не умею стрелять, ездить верхом, не знаю правил охоты…

– Этому надо будет научиться. Кроме стрельбы. Женщине стрелять не обязательно.

– Танцевать я тоже не умею…

– Несложно. Я пришлю учителя танцев.

«Ну вот… у меня образовался пиар-менеджер».

– Румпель, – я внимательно взглянула в его носатое лицо, – почему ты меня поддержал?

Он криво усмехнулся. Прищурился.

– Ты умнее Белоснежки. Менее избалована. Более зависима. Ты ведь не станешь идти нам поперёк?

– Нам?

– Конечно. Или ты думаешь, я один?

«Послушная марионетка, иными словами». Я задумалась. Через некоторое время спросила снова:

– А кто стоит за тобой? Кто эти «мы»?

– Неважно.

– Но как же я тогда пойму, что не перешла дорогу тем, кому переходить не нужно?

Чёрные глаза блеснули насмешкой.

– У тебя же есть я. Подскажу.

«Ах ты ж мерзавец!». Чем дальше, тем меньше мне это всё нравилось. Я боялась Анри, но не он был главным в этой игре. Совсем нет. Не потому ли король погиб? Не из-за этих ли таинственных «мы»? Они годами равнодушно взирали на смерть несчастных женщин, но вдруг Анри всё же перешёл им дорогу? Бертран явно был слишком зелен и молод и ничего не знал… Хотя… С чего я решила? Может мой Кот как раз в игре? Может даже он состоял в этих «мы». Королева Илиана, например, совершенно точно не могла не знать про них.

Кстати… Илиана… Кто её упрятал в Зазеркалье? И вообще… Она свергла Анри, захватила власть. Каким образом узник смог сбежать? Кто дал ему силы, поддержку, чтобы свергнуть королеву-магиню?

Сейчас эти силы поставили на меня. Но морозом по коже меня волновала мысль: кто? Зачем? Сегодня они на моей стороне, и переворот свершился с лёгкостью детской игры. Но завтра… Завтра эти же силы могут так же отвернуться и от меня.

– Просто будь послушной девочкой, – шепнул Румпель, словно читая мои мысли. – Ты сообразительная, умная девочка, Майя. Ты не станешь делать глупостей. Не будешь грозить казнью всем подряд, не станешь унижать своих верных слуг. Не будешь объявлять войну соседним королевствам. И так далее.

– Иными словами: будь куклой, Майя, – резко заметила я.

Слишком резко. Румпель поморщился, но потом снова улыбнулся. Его узкие глаза мерцали.

– Зачем так? Будь собой. В тебе хватит здравомыслия и воспитания, я уверен. Но прежде, чем отдавать важные приказы, советуйся. Просто советуйся.

Я выдохнула. Невозможно воевать с тем, о ком ничего не знаешь. Ладно, притворимся этой самой «послушной девочкой». Потупившись, я осторожно спросила:

– Что будет с Белоснежкой? Я не хочу её казнить, бросать в тюрьму и…

– ... и это глупо. Но я тебя услышал. Делай с ней то, что пожелаешь.

Услышал он… Ваше высокомордие.

– Могу ли я вернуть Бертрану титул принца?

Румпель усмехнулся. Думаешь, я – влюблённая дурочка? Ну что ж. Так даже лучше.

– Нет. Прости, нет.

– Отменить приказ Анри насчёт уничтожения магов?

– Зачем?

Взвесив все за и против, я решила сказать правду:

– Мне жаль фею Карабос. Не хочу, чтобы она пряталась и боялась. Да и вообще… Если уж в Эрталии есть волшебство, почему бы королеве его не использовать? Вот мы своих магов уничтожили, а если придут чужие? Как мы защитимся от…

– Понял. Разумно. Но не сейчас.

– Почему?

– Король погиб. Королева сразу отменяет его приказы. Ты сначала укрепи свою власть. Не поворачивай резко политику королевства, иначе могут начаться возмущения. Ты – никто, Майя. За тобой не стоит король-отец, или герцог, или какая-либо партия. На тебя дунул – и ты слетела с трона и потеряла голову.

– Ты мне угрожаешь?

– Не я, – меланхолично возразил он. – Законы жизни.

Понятненько. Но всё равно стало ещё более не по себе.

– Но Карабос…

– Сделай её своим советником по нематериальным вопросам.

Я рассмеялась.

– Сколько у меня советников?

– Шестеро.

– Главнокомандующий?

– Я.

Кто бы сомневался.

– Румпель, сколько тебе лет?

– Смотря как считать.

– Ты знаешь Илиану? Ты обращался к ней на «ты», но она ведь королева? Кто она для тебя? Кто ты для неё?

Герцог-капитан взглянул на меня с бесконечным терпением.

– С какой стороны я стал похож на справочное бюро? – спросил он мягко. – Илиана в Зазеркалье. Пока она там, она не представляет для тебя угрозы. Не выпускай её. А сейчас давай займёмся географией Эрталии и историей её знатнейших родов. Это важно, если ты не хочешь случаем оскорбить какого-нибудь графа или герцога.

Я послушно кивнула. Справочное бюро… Однако. Схватила его за рукав, заглядывая в лицо снизу-вверх:

– Румпель… ты же не из этого мира, да? Ты точно бывал в Первомире!

Герцог Ариндвальский язвительно улыбнулся, аккуратно освободил свою руку, встал, подошёл к полкам шкафа, стоящего у высокого окна рядом с нежно-сиреневой бархатной гардиной. Выбирал он недолго, вернулся к столу и положил передо мной увесистый том, окованный серебряным переплётом с сапфирами.

«Я – послушная девочка», – напомнила самой себе и сложила ручки перед собой, словно школьница. Поиграем.

«Играли» мы всё время до обеда, и я узнала, что королевство располагается в лесах и горах. Действительно, очень похоже на Баварию. На дворе не оттепель, а весна. Впрочем, здесь, в отличие от Питера, это взаимосвязанные вещи. Герцогов всего семь, графов – четырнадцать, маркизов – шесть. И я внезапно осознала, чего именно потребовал от меня Румпель за госпереворот. «Да уж, губа у него не дура» – думала, подписывая официальную бумагу, а затем шлёпая по ней большой королевской печатью. Сам документ написал Румпель. У меня не хватило навыка работы с пером: чернила с него капали, а кончик стержня царапал шершавую бумагу, спотыкался и разбрызгивал вокруг лиловые бисеринки.

Но наконец свет ученья остался позади, и капитан повёл меня в обеденный зал. Ну и конечно там был Бертран. Окружённый пятёркой великосветских красавиц, Кот наслаждался женским вниманием и ни к чему не обязывающим флиртом. Он смеялся, блестя белоснежными зубами… Гад!

Сердце ужалило болью.

«Майя, ты же решила, что тебе наплевать… И благодарность… и…» – завопил разум и сдох. Я покрепче взяла за руку Румпеля, обернулась к нему и улыбнулась до боли в щеках.

– Милый герцог, – защебетала с придыханием, – вы сто-о-оль любезны… Вы – мой спаситель!

И посмотрела так, что даже непрошибаемый капитан сбился с шага.

На нас начали оглядываться. Я ощутила, как воздух потяжелел, пропитываясь напряжением. Но меня несло, словно лодку, сорванную с привязи разбушевавшейся стихией.