Коммандер Граймс (Сборник) - Бертрам Чандлер

Ученые продолжали болтать. Лейтенант покинул их, надеясь, что они догадаются хотя бы собрать и помыть посуду... Разумеется, его надежды не оправдались. Снаружи почти стемнело. Несмотря на жару прошедшего дня, воздух был напитан промозглой сыростью. В лесу, похожем на заросли гигантской капусты, кто-то тоскливо завывал, какая-то тварь над головой громко хлопала и трещала широкими крыльями. А насекомые... ну или что-то подобное... Они не кусались, но забирались куда только возможно и ужасно раздражали. Похоже, их привлекало тепло человеческого тела.

- Погреться хотят, ублюдки, - пробормотал Граймс. - Какого черта им днем не летается?

Пожалуй, стоит включить прожекторы. При такой облачности будут проблемы с подзарядкой солнечных батарей, но до возвращения "Следопыта" их хватит. В резком свете прожекторов работалось легче, и Граймс смог настроить и отладить систему безопасности. Всякое существо, которое попытается проникнуть в лагерь, ждет быстрая смерть от электрического разряда... или, по крайней мере, неприятные ощущения - в зависимости от размеров незваного гостя. То же самое относилось, разумеется, и к любому пытающемуся покинуть лагерь - но лейтенант милостиво предупредил ученых.

Наконец Граймс открыл ящики и начал собирать первый флиттер. Сам он не слишком любил эти одноместные скорлупки - карликовую помесь вертолета и дирижабля, но вряд ли ему придется ими пользоваться. Он обречен торчать в лагере все время, пока исследовательская партия работает на Четвертой.

Покончив со сбором флиттеров, Граймс включил систему безопасности и вернулся в палатку-столовую. Вопреки его надеждам, ученые отправились спать, оставив ему всю грязную посуду.

Когда наступил унылый рассвет, Граймса разбудил жизнерадостный вопль доктора Корцоффа.

- Эй, юный Граймс! - Бородатый здоровяк-биолог пребывал в прекрасном настроении. - Проснитесь и пойте! Как насчет завтрака? Кто-то же должен заботиться о нас, сами понимаете.

- Я-то понимаю, - мрачно отозвался Граймс. - Чем я, по-вашему, всю ночь занимался?

Он выбрался из спального мешка, натянул шорты и рубашку, которые за вчерашний день успели пропитаться потом. Когда еще найдется время позаботиться о себе... Затем сунул ноги в сандалии, вышел из палатки - и его окружила толпа разгневанных неодетых женщин. На самом деле, их было только трое, но шумели они не хуже сотни. По крайней мере одна - рыжеволосая Маргарет Лэзенби, этолог. Как она была хороша, особенно в ярости... Впрочем, Граймс был не в состоянии созерцать прекрасное.

- Мистер Граймс! - возопила мисс Лэзенби. - Вы что, нашей смерти хотите?

- Что вы имеете в виду, доктор Лэзенби? - вяло отозвался лейтенант, делая вид, что ничего не понимает.

- Это ваше защитное поле, черт бы его подрал - или как оно называется? Мы пошли к реке искупаться, и нас с Дженни чуть не убило. Выключите этот ужас, будьте столь любезны!

- Я предупреждал вас вечером, что включу...

- Мы не слышали. Кроме того, здесь нет опасных животных.

- Я бы не был столь уверен... - начал Граймс.

- Это уж точно, мистер Граймс. Например, в том, что о ваших ночных бдениях всем известно. Такой грохот - между прочим, некоторые люди спят чутко. Устанавливать силовое поле на планете, где нет животного опасней кошки!

- Так как насчет кофе, мистер Граймс? - послышался чей-то голос из палатки.

- У меня только две руки, - буркнул лейтенант.

И так весь день - принесите то, закрепите это, делайте так, а так не делайте, помогите немного, будьте любезны... Улучив момент для перекура, Граймс вспомнил, как Мэгги Лэзенби рассказывала о "Законе клевания". Если верить ей, то на птичьем дворе и в человеческом обществе правила одни и те же.

- Есть главная птица, - говорила Мэгги. - Она имеет право клевать всех остальных. Есть вторая: ее клюет главная, а она клюет всех остальных, кроме главной. Ну и так далее, пока не дойдем до бедняги, которую клюют все.

- Но ведь у людей это не так, - возразил Граймс.

- Неужели утенок? А в школах? А на кораблях? Я, конечно, имею к этой посудине весьма слабое отношение - слава всем богам Галактики! Но даже я вижу, что над бедным дурачком Уилксом только ленивый не издевается.

Граймс считал это ерундой - но теперь, к своему удивлению, понял, каково приходилось Уилксу. За отсутствием Уилкса "последней птицей" оказался он, Граймс. И не то чтобы учеными двигал некий злой умысел. Просто, по их меркам, полуграмотный лейтенант годился только в дровосеки и водоносы. Он оказался в окружении специалистов-ученых, где его знания и умения значили прискорбно мало, почти ничего. А как их возмущала строгая дисциплина на борту военного корабля! Что ж, теперь на их улицу пришел праздник. Конечно, они в этом и сами себе не признались бы - но как приятно отыграться!

Следующий день оказался чуть приятнее. Шесть флиттеров стартовали один за другим, и лагерь остался на попечении Граймса. Один за другим ученые забирались в кабины, и машины исчезали в тучах, словно блестящие механические ангелы.

Взяв рацию и пистолет - просто на всякий случай, Граймс отправился прогуляться вдоль реки. Он оставлял пост не без угрызений совести, но если кто-то из подчиненных попадет в беду и позовет на помощь, он сразу узнает об этом. Он только дойдет до первой излучины, а потом вернется в лагерь.

Нельзя сказать, что Четвертая планета Дельты Секстана поражала красотой. Однотонное серое небо с невнятным светлым пятном, отмечающим местонахождение жаркого солнца. Серая река. Серая мясистая растительность с проблесками унылой зелени. Цветы почти не отличались от листьев, по крайней мере, на неискушенный взгляд лейтенанта.

Но как приятно было вырваться из лагеря - этой кучки пластиковых иглу и отдохнуть от бесконечной работы! Прогуляться по миру, который еще не испорчен человеком, - Граймс впервые видел подобное. Капитан Лавелл ограничился беглой разведкой - так что остается шанс найти какое-нибудь неизвестное растение или животное, которое потом назовут его именем. Он мрачно ухмыльнулся. Когда-нибудь ученые дадут всем видам местной флоры и фауны длинные латинские названия, а имя лейтенанта Граймса, скорее всего, никто и не вспомнит.

Тут Граймс обнаружил, что добрался до излучины реки, и решил пройти еще пару ярдов.

- Отлично, - удовлетворенно заметил он. - Кое-что я все-таки нашел - а они порхают на своих железках и не видят...

"Кое-что" - а именно тропа - вела через джунгли к воде. Но почему именно здесь? Этот вопрос стоил всестороннего исследования. Ну конечно... Повсюду вокруг берег круто обрывается, а здесь есть маленькая заводь и удобный спуск к воде. Кроме того, на мелководье росли странные растения: толстые прямые стебли около пяти футов высотой, и каждый увенчан гроздью шаров, размером от виноградины до апельсина. А еще здесь кто-то когда-то умер - или погиб. От неизвестного существа остались только кости желтоватые, слегка поблескивающие. Судя по ребрам, тело напоминало цилиндр или короткую трубку. Рядом валялся череп, почти шарообразный. По зубам Граймс определил, что животное было травоядным... и четвероногим, размером примерно с шотландского пони, какие водятся на Земле.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});