Операция «Северный полюс». Тайная война абвера в странах Северной Европы - Герман Гискес

Однако Парлевлиет и ван Стен (группа «Свекла») молчали. Раньше они служили в голландской жандармерии и еще не готовы были угодить в нашу ловушку. В ходе первого разговора перед их арестом нам не удалось выяснить предназначение их оборудования. Оно было тщательно упаковано в резину и хранилось в двух больших ящиках, сброшенных на отдельном парашюте. Изучив аппаратуру в штабе службы радиоперехвата, мы пришли к выводу, что она представляет собой какой-то передатчик, испускающий непрерывный сигнал на фиксированной частоте. Это был так называемый радиомаяк для самолетов – устройство, общее назначение которого было нам известно, только сейчас его сделали портативным – специально для агентов – и снабдили взрывателем для уничтожения в экстренных обстоятельствах.

Через несколько дней после высадки группы «Свекла» я присутствовал на допросе Парлевлиета и ван Стена, который проводил Гейнрихс. Допрос не принес результатов: оба агента утверждали, что ничего не знают о предназначении аппаратуры. Впрочем, они разговорились, когда Гейнрихс прочел им лекцию о конструкции и предназначении радиомаяка и зачитал сообщения из Лондона, в которых арестованные описывались как специалисты по работе с таким оборудованием.

Радиомаяк возбудил значительный интерес в кругах люфтваффе, которое пожелало заполучить устройство, принимающее сигналы маяка, с одного из вражеских самолетов. Весной 1943 года на парашютах были сброшены еще три прибора «Эврика». Они позволяли наводить самолет на цель темными ночами – он летел по лучу, испускаемому маяком. Подобное точное наведение делало ненужным использование огней, расставленных треугольником, и световых сигналов во время сбросов – колоссальное достижение, крайне полезное при действиях на вражеской территории. Более того, сбросы можно было осуществлять вне зависимости от фаз луны.

Мы смогли убедиться в эффективности радиомаяка, когда по требованию Лондона в первый раз применили его при сбросе группы «Щеколда». Это происходило в нескольких километрах к югу от Амерсфорта. Ночь выдалась непроглядная, туманная и облачная – невозможно было разглядеть даже руку, поднесенную к лицу. Мы установили антенну маяка в соответствии с инструкциями. Тихое жужжание аппарата свидетельствовало, что он работает. Вскоре после полуночи над нами на высоте нескольких сот футов пролетел невидимый самолет – мы слышали, как он развернулся, направился обратно и прошел совсем низко у нас над головой. В тот же момент были сброшены шесть контейнеров. Они упали на землю менее чем в 300 футах от маяка. Операция проводилась без каких-либо световых сигналов с земли или с самолета.

Донесения об этих событиях вызвали сильную тревогу в соответствующих отделах немецкого министерства авиации. Страсти улеглись лишь после того, как весной 1943 года самые важные детали устройства, принимающего сигналы маяка, были сняты с вражеского четырехмоторного бомбардировщика, потерпевшего крушение под Амстердамом.

Группа «Пастернак», сброшенная 22 июня около Холтена, имела стандартное задание – организовать саботажную группу в Оверэйсселе. Впоследствии от имени «Пастернака» велась обычная радиоигра: была установлена связь, обговорены места сброса и организована встреча забрасываемых агентов. Стоит отметить, что радист Бюйзер по приказу из Лондона также должен был обеспечивать связь для группы «Картошка» (де Хас), которая ранее работала через «Эбенезер». Таким образом с «Эбенезера» сняли часть бремени, поскольку Лондон считал ее самой надежной из своих групп и намеревался вскоре задействовать ее для специальной задачи – взрыва антенны радиостанции в Котвейке.

В начале июля Лондон приказал «Эбенезеру» провести разведку с целью установить, сумеет ли диверсионная группа Такониса взорвать антенну. Затем последовал ряд сообщений с точным описанием метода, посредством которого могла быть уничтожена вся система; он предусматривал размещение небольших зарядов на растяжках мачт в особых точках. Я отрядил на разведку группу своих людей под началом Вилли; они должны были вести себя точно так, как настоящие подпольщики, и выяснить, можно ли днем или ночью подойти к антеннам и осуществима ли операция. Далее донесение Вилли о конкретном положении дел было переправлено в Лондон. Мы сообщили, что охрана радиостанции немногочисленна и явно не проявляет бдительности. Таким образом, уничтожение тросов, поддерживающих опоры мачт, не представляло бы больших проблем. Лондон в ответ потребовал, чтобы Таконис был готов совершить диверсию в ночь после получения заранее обговоренного сигнала.

К концу июля мы сообщили, что Таконис и его люди готовы. Лондон велел быть наготове, но ни в коем случае ничего не предпринимать до получения сигнала. К тому времени, как пришел сигнал, я уже придумал причину «провала».

Через два дня «Эбенезер» отправил в Лондон такое донесение: «Диверсия в Котвейке провалилась. Наши люди попали на минное поле рядом с тросами. Взрывы мин привели к перестрелке с охраной. Пятеро пропали. Таконис и остальные, включая двоих раненых, в безопасности». И на следующий день: «Двое из пропавших вернулись. Трое остальных погибли. Враг усилил охрану Котвейка и других станций. Все контакты прерваны. Сомнительно, чтобы враг напал на наш след». Лондон в ответ прислал что-то в таком роде: «Крайне сожалеем о вашей неудаче и потерях. Метод охраны оказался новым и непредвиденным. Приостановите всю работу. Необходима величайшая бдительность. Сообщайте обо всем подозрительном».

Две недели спустя Лондон прислал через «Эбенезер» поздравления котвейкскому отряду, прибавив, что Таконис получит британскую награду. Медаль будет вручена ему при первой же возможности…

Диверсия на котвейкской радиостанции явно имела своей целью уничтожение радиосвязи между немецким адмиралтейством и подводными лодками, действовавшими в Атлантике. Когда несколько дней спустя англичане попытались высадить десант на французское побережье около Дьеппа[7], мы увидели еще одну причину для диверсии в Котвейке. Чуть позже немецкое адмиралтейство поспешило воплотить в реальность тот метод защиты радиостанций, который ранее был лишь плодом нашего воображения.

По соглашению с IС штаба вермахта, риттмей-стером Янсеном, я опубликовал в голландской печати сообщение о событиях в Котвейке. В статье говорилось о преступных элементах, пытавшихся взорвать радиостанцию в Голландии. Попытка не удалась, а захваченные саботажные материалы свидетельствуют, что за ней стоит враг. Законопослушное население снова предупреждается о последствиях, которые влечет участие в таких актах и их поддержка… Я надеялся, что мои противники в Лондоне получат эту информацию через нейтральные страны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});