Место Снов - Эдуард Веркин

– Жратвы опять не будет, – грустно сказал увешанный веригами Ляжка.

– Не будь рабом своего желудка, – просипел Перец из щели. – Ложкой роешь себе могилу.

– У меня нет с собой ложки, – вздохнул Ляжка.

– У тебя должна быть внутренняя ложка, – неожиданно для себя сказал Зимин. – И ты должен есть ею даже в случае, если ты ешь руками.

– Молодец, – Перец высунулся наполовину из щели. – Вижу в тебе будущего рыцаря…

Охранники устроились на своем длинном помеле, по земле закружилась пыль, и помело стало тяжело подниматься в небо.

– Передайте привет вашему Магистру! – крикнул Перец. – Пусть в следующий раз наденет подштанники поприличнее, убогие подштанники меня шокируют, я потом питаться не могу.

– А ты и так не сможешь, – крикнул сверху один из всадников.

Так оно и получилось – никакого провианта охранники не оставили. Ляжка вздохнул и выкатил из лачуги три самурайских ужина. Но поужинать даже таким образом не пришлось – Перец созвал их к костру и совершенно неожиданно изложил своим добрым вассалам план побега с копей.

План был авантюристский, но другого все равно не было. Перец предлагал захватить помело.

Сложность заключалась в том, что у всадников, их охранявших, своих средств передвижения не было. Вечером за ними прилетало грузовое помело, забиравшее и охрану, и синюю пыль. Помело не опускалось на землю, а зависало метрах в двух. Вниз сбрасывали веревочную лесенку, охранники поднимались по этой лесенке, грузили кувшины с пылью и улетали. Надо было захватить помело очень быстро, так, чтобы всадник не успел поднять его выше.

– И еще нам нужно топливо, – добавил Перец. – Синей пыли у нас навалом, осталось запастись раствором соли. Поэтому возьмите бутылки, садитесь вокруг огня, я скажу вам слово, которое должно быть услышано каждым уголком ваших заплесневелых сердец. Ибо без нужных слов ваше сердце не сможет исторгнуть слезы должной чистоты. Я же покажу вам, как эти слезы исторгнуть. Все по системе Станиславского, все по науке.

Перец выдержал паузу.

– Надо представить самый трогательный момент в вашей жизни, тогда ваша душа наполнится чистыми, как горный родник, слезами, и все будет в порядке. Понятно, двуустки?

– Понятно, – кивнули Зимин и Ляжка.

– Тогда начнем. Начинает Ляжка. Ляжка, расскажи нам самый трогательный момент в твоей жизни. Только расскажи по-хорошему. Без всяких выкрутасов.

– Ладно. Ладно.

Ляжка принялся тереть виски, затем стал рассказывать:

– Моя мать работает на… на вокзале. Однажды там поставили аппарат, который производил мороженое. Мать мыла там полы, а через месяц ей в качестве премии разрешили съесть столько мороженого, сколько она может. Она привела меня. И я стал есть мороженое. Я съел два килограмма. А потом у меня началась ангина. Два месяца в школу не ходил.

– Это, конечно, трогательно, – сказал Перец. – Но немножко не в тему. Я лично не разрыдался. А ты, Доход?

– Я тоже не разрыдался, – ответил Зимин.

– Вот видишь. А надо, чтобы мы разрыдались. Расскажи чего-нибудь теперь ты, Доход. Что-нибудь про котят или воробушков, это всегда слезы вызывает. Или про морских котиков, стремящихся найти своих пропавших без вести родителей. Ущипни меня за душу, Доход, и так и быть, я подарю тебе того прекрасного сушеного карася.

– Ляжке подари, – сказал Зимин и принялся врать. – История такая. Однажды мне купили щенка…

– Стоп! – Перец сделал останавливающий жест рукой. – Стоп! Дальше не надо! Дальше я все представил с помощью мощного воображения. Это восхитительно! Это самая трогательная история, что я слышал!

И Перец разразился слезами. Он рыдал бурно, навзрыд, Зимин подумал, что с такой страстью, наверное, могла рыдать маленькая девочка, любимого хомяка которой папа случайно раздавил дверью.

Зимин продолжал удивляться.

– Хорошо, – всхлипнул Перец, нарыдавшись. – Очень хорошо. Мне понравилось. Ты продрал меня до слез…

Перец выжал в бутылочку слезы, удовлетворенно крякнул и посмотрел на Зимина и на Ляжку. Бутылочка наполнилась на одну пятую.

Зимин и Ляжка не плакали.

– Не получается, – хмыкнул Перец, оценив результаты своих трудов. – Видимо, ваши души настолько проросли скверной, что искренние чистые слезы через них совсем не пробиваются. Грубые, бесчувственные люди… Впрочем, чего вас винить, вы выросли в жестоком, гадком мире. Придется действовать как обычно, ручным усечением…

– Я к побоям равнодушен! – ответил Ляжка. – К тому же у меня вериги!

– При чем тут побои, – поморщился Перец. – Побои тут ни к чему. Впрочем, как и вериги. Ваш справедливый сюзерен позаботился обо всем. Держите.

Перец сунул руки в карман штанов и достал пару луковиц.

– Колдоперы – хитрый народец, – сказал Перец. – Вы думаете, я с ними за-ради так тут возился? Нет-с! Пока они меня лупцевали – и молниями, и вручную, я прошелся по их карманам. И конечно же, нашел лук! Без лука им ни в жизнь не наплакать ежевечернюю норму! Теперь вы можете использовать этот лук. Натрите им глаза – и очень скоро почувствуете удивительное желание пролить скупые… нет, лучше обильные слезы. Давайте! А я пойду, приготовлю надлежащий аккомпанемент.

Зимин и Ляжка переглянулись. Зимин неловко понюхал луковицу. Лук он не любил.

Ляжка думал по-другому, он думал, что неплохо бы сейчас взять да луковицу и сожрать, а слезу он из себя и так как-нибудь выжмет.

Перец тем временем бережно принес из лачуги самодельную лиру, изготовленную из кривой коряжины и японской лески, и принялся ее настраивать, извлекая из инструмента писклявые и дисгармоничные звуки. Зимин и Ляжка морщились, и трудно было понять, от чего они морщились больше – от лука или от музицирования. Перец извлек еще несколько колебаний воздуха, и Зимин с ужасом вспомнил, что слишком уж давно Перец не пел своих чудовищных песен, не читал еще более чудовищных стихов.

Но песен Перец петь не стал.

– Давайте! – кивнул Перец и взял омерзительный аккорд на своей лире.

Зимин зажмурил глаза и стал натирать веки луковицей. Ляжка последовал его примеру. Через минуту из глаз Зимина потекло.

– Собирайте! – прикрикнул Перец. – А то все впустую!

Зимин и Ляжка принялись собирать слезы платками, а Перец играл на лире, и болота оглашались звуками не менее странными, чем песни никогда не виданных Зиминым болотных дельфинов.

Глава 11

Баллада о страшной Тайне

– Все боятся, – сказал Перец. – Все боятся. В последнее время тут неладно. Говорят, что здесь появилось нечто… Нечто, чего раньше не было.

– Воин Зла? – насмешливо спросил Зимин.

И подумал, что сейчас явление Воина Зла как нельзя кстати. Стоило ему оказаться в Стране Мечты, как в ней немедленно завелся какой-то Воин Зла, как стали пропадать люди и тревога поползла по дальним рубежам…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});