Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну что, бедолага, может быть, скажешь, что майор хочет? — поинтересовался смуглый, когда «сеанс» подошел к концу. — А то ведь мы, хе-хе, еще придем и что-нибудь новое придумаем.
Понять, что от него требуют, было сложно, раздвинуть губы — еще труднее, но Кирилл смог это сделать. Он выдавил:
— Не… нет.
— Ну, как хочешь. — В голосе старшего палача прозвучало даже что-то вроде уважения.
Они собрались и ушли, а ему еще какое-то время казалось, что в «камере» кто-то есть, прикасается к коже холодными пальцами или инструментами, шепчет в ухо гадости, сипло дышит перегаром. Затем морок неохотно отступил, и Кирилла начало зверски трясти, так что он даже шарахнулся затылком об пол.
Боль, которую причинил себе сам, помогла немного прийти в себя.
— О, мой бог, — пробормотал Кирилл, сев и обнаружив, что пол вокруг него весь в крови.
— Э, брателло, ты там жив? — долетел до него голос нового узника.
— Жив.
— Эти волки позорные тебя конкретно в оборот взяли… Я — Сеня, Сеня Крытый.
— Кирилл.
— За что они тебя? Ты не просто рамсы попутал, ты у самого главного телку увел, — новый знакомый хохотнул, — или в суп ему нагадил. Блин, уроды поганые, ментовские морды, эх, перо бы мне и пару вольных ночей.
— В суп не гадил. — Разговор отнимал силы, но в то же время от него становилось легче. — Ты, может быть, слышал обо мне, люди называют меня Сыном зари.
— Ни фига себе!
— Эй, хватит болтать! — донесся из-за угла голос лопоухого. — Не положено.
— О, засвистела жопа дудкой, — бросил Сеня. — Хлебало закрой, вертухай недобитый!
— Молчать! — разгневанный тюремщик объявился возле «камеры» Кирилла. — Заткнись, голубь, или я охрану вызову!
— Ну да, за чужой жопой прятаться сподручно, особенно если своя такая широкая. — Сеня захохотал. — Зови, зови приятелей, в одиночку ты только и годишься, что парашу за нами выносить, шестерка гребаная!
Лопоухий побагровел, затем побледнел, издал некий звук, похожий на кряканье, и прошипел:
— Ты еще пожалеешь!
— Вот прям сейчас и начну, — продолжал веселиться новый узник.
Тюремщик схватился было за резиновую дубинку, но затем махнул рукой, и заковылял прочь.
— Вот так лучше, — сказал Сеня. — И воняет меньше, зуб даю… Слышь, брат, так ты вправду он? Тогда все понятно — ты такой же вор, как и я, только намного солиднее, ха-ха.
— Вот чудеса на виражах… Это почему? — полюбопытствовал Кирилл.
— Так ты утащил то, на что я даже не знаю, как сети раскинуть… Ну, веру ихнюю. Майор попытался батюшек вернуть, чтобы фраера в церковь ходили и все такое, а тут ты как кость поперек горла со своими речугами. Так что грохнут тебя в ближайшие дни, как и меня. Такие как мы в этой сраной коммуне не нужны.
— И меня тоже? — громко поинтересовался из своей «камеры» обладатель бороды и кубика Рубика.
— И тебя, вот увидишь, брателло, — уверенно заявил Сеня. — Лес рубят — щепки летят.
— Посмотрим, — сказал Кирилл.
Он видел свою смерть, причем не в одном варианте — на костре, от пули, от болезни, даже в петле, — но сейчас не мог сказать, когда и как она последует. Настоящее походило на бурный поток, мчащий его с безумной скоростью. А впереди, в водяной дымке, прятались водопады, пороги и протоки будущего.
Он видел лишь смутные образы и был слишком слаб, чтобы вглядываться.
Бородатый, так и не назвавший своего имени, и Сеня еще что-то обсуждали, но Кирилл не слушал. Лежал с закрытыми глазами и чувствовал, как в груди ворочается и тяжело бьется огромное горячее сердце.
За ним пришли скорее, чем он ожидал. Вновь зазвучали шаги, забренчал отпираемый замок.
— Поднимите его, — велел звучный баритон, принадлежащий отцу Павлу.
Кирилл поднял веки и увидел священника, нескольких крепких парней с оружием, трещащий факел в руке одного из них. Ощутив прикосновение, он не выдержал, охнул, и боль из тупой и привычной стала острой — словно к коже приложили кусок раскаленного металла.
Его поставили. Бывший журналист не упал, хотя ноги подгибались.
Странно, но Кирилл совсем не испытывал ненависти — ни к мучившим его людям, ни к майору Дериеву или Василичу, отдававшим приказы, ни к лицемерному отцу Павлу. Он даже не презирал их, а просто никак не относился, точно это были не люди, а нарисованные на холсте персонажи картины.
Такого раньше он и представить не мог. Но золотое сияние, в котором Кирилл провел неделю, что-то изменило внутри.
— Как ты себя чувствуешь, сын мой? — спросил священник.
— Лучше всех, — ответил Кирилл и упал бы, не подхвати его конвойные под мышки.
— Не хочешь ли покаяться в своих заблуждениях?
На второй дурацкий вопрос подряд он отвечать не стал. Закрыл глаза и отвернулся.
— Не хочешь? — уточнил отец Павел. — Тогда ведите его.
Шагать сам Кирилл не мог, и его понесли два крепких молодца — резво, но довольно аккуратно. Он ощутил под ногами ступени, лицо овеял свежий ветер, лишенный привычных «ароматов» подземелья, ушей коснулся шорох листвы и далекое карканье вороны.
Узника вновь тащили к церкви.
То ли священник и вправду верил, что в «Сыне зари» свили гнездо зловредные демоны, то ли полагал, что храм и служба могут повлиять на лжепророка. Удивительно, насколько сужает разум людей пусть самая благая и чистая, но все же жесткая идеология.
— Я… я сам попробую, — сказал Кирилл, когда до церкви осталось метров сто.
Это расстояние он сумел пройти, хотя глядел все время себе под ноги, а голова кружилась так, что казалось — стоит на палубе корабля, идущего по морю при хорошем волнении. Шагнул в раскрытые двери, ощутил запах горячего воска, услышал изумленные возгласы.
Он мог поднять глаза и посмотреть, но это было не нужно, и так знал, что собравшиеся тут люди таращатся на него, и мог догадаться, о чем они думают. Как же! Сам «Сын зари», чуть ли не дьявол в человеческом обличии, первый враг коммуны, хотя выглядит как самый обыкновенный молодой мужик, сильно усталый и истощенный, морда бледная, да и одежда в каких-то бурых пятнах.
Сегодня тут собрались лишь те, кто пришел по своей воле. Народу оказалось немного, с полсотни человек.
— Следите, чтобы он не упал, — шепнул отец Павел конвойным и шагнул назад, исчез из виду.
Вскоре он уже в облачении появился у алтаря, и служба началась.
Кирилл не следил за ней, не вслушивался и не вглядывался, он думал лишь об одном: как не потерять сознание, не упасть. Почему-то это казалось очень важным, а во взглядах икон, чьи оклады поблескивали в полумраке, ему чудилось злорадное одобрение.
«Потерпи-ка, парень, — будто шептали святые, в свое время претерпевшие от язычников великие мучения. — Почувствуй, каково это, страдать за веру, даже если ты сам ее верой не считаешь, и ни во что не ставишь».
Мысль показалась смешной, и Кирилл расхохотался.
Читавший проповедь отец Павел сбился, а прихожане начали оживленно и сердито перешептываться.
— Тихо ты, — один из конвоиров слегка встряхнул бывшего журналиста. — Тихо!
Но Кирилл уже забыл, отчего развеселился. Он поднял голову и задохнулся от ужаса: церковь была полна трупов! Скелетообразные жуткие мертвецы с обмороженными руками и ногами стояли меж живых, точно так же крестились, склоняли головы, бормотали что-то.
«Это те, кто умрет зимой, — подумал он. — От голода и холода. Или уже умер?»
Видения с жутким шумом хлынули из памяти, он не смог их удержать и словно разорвался на тысячи маленьких мыслящих кусочков, способных лишь корчиться от ужаса и молить, чтобы это закончилось. Время предстало огромным полотном, расшитым тысячами светящихся нитей, и он понял, что эти нити — те событийные линии, которых он касается в данный момент.
Вот эта обрывается тут же…
Эта идет далеко-далеко, но постепенно гаснет…
Две перекрутились так, что не понять, где какая…
Кирилл рухнул в обычный мир и едва удержался на ногах — вновь только благодаря помощи конвойных.
— Спа… спасибо, — прошептал он, радуясь, что снова видит как обычно, и вокруг только живые люди.
— Нашел, кого благодарить, — со смешком ответили из-за спины.
Проповедь закончилась, и верующие по одному подходили к отцу Павлу и ко второму священнику… как его… отцу Амвросию. Оба благословляли, улыбались, лица прихожан выглядели умиротворенными и спокойными, на «Сына зари» многие поглядывали с неприязнью.
Заметив среди них худенькую девушку с черными длинными волосами, Кирилл сначала удивился, отчего она кажется ему знакомой. Подумал, где он мог ее видеть, и только затем до него дошло… Это Дина, та самая, что приходила к нему на беседы и смотрела так откровенно!
Очередной глюк?
Он зажмурился, даже поднял руку и ущипнул себя за предплечье, но это не помогло — девушка не исчезла. Мысли взвихрились в голове. Как она сюда попала, отчего забрела в церковь и ведет себя так же, как и остальные, и в его сторону не глядит? И почему он этого не «вспомнил»?
- Сын Палача. Том 3 - Вадим Александрович Оришин - Боевая фантастика / Периодические издания
- "Фантастика 2023-96". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Хафф Таня - Боевая фантастика
- Путешествие на запад - Дмитрий Казаков - Боевая фантастика
- Искусство войны - Владимир Иванов - Боевая фантастика / Периодические издания / Фанфик / Эпическая фантастика
- Кровь. Закат - Эльдар Салаватов - Боевая фантастика
- Карьера мятежника - Дмитрий Львович Казаков - Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Командировка в ад (СИ) - Казаков Дмитрий Львович - Боевая фантастика
- Русские боги - Дмитрий Казаков - Боевая фантастика
- Нулевой контракт - Дмитрий Львович Казаков - Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Шелест-3 - Константин Георгиевич Калбанов - Альтернативная история / Боевая фантастика / Прочее