Сильнее страха - Марк Леви

Отпустив Эндрю, Сьюзи вошла в домик. Стоило ей открыть дверь, как на пол обрушились вилы, лопата, мотыга и грабли. Она наклонилась, чтобы все это поднять, и долго возилась, пытаясь аккуратно поставить на место садовый инвентарь. Над верстаком висели разнокалиберные пилы и прочие инструменты. Ее выбор пал на зубило, киянку и длинный напильник.

Вечерний ветер гнул голые березовые ветки. Сьюзи машинально бросила взгляд на часы и забеспокоилась: Эндрю пора было возвращаться. Ей пришло в голову, что он не устоял перед соблазном что-нибудь вытянуть из сына бакалейщика. У нее не было желания долго оставаться на ветру, но мысль, что Эндрю надо помочь с тяжелой поклажей, заставила ее сложить инструменты у крыльца и зашагать к озеру, спрятав руки в карманы.

Подходя к пристани, она услышала всплеск и глухое бульканье. Звуки нарастали, она ускорила шаг. Сдавленные крики заставили ее замереть. На краю причала стоял на коленях человек крепкого телосложения, склонившись к воде и по самые локти опустив в нее руки. Внезапно из воды вынырнула багровая физиономия Эндрю, которую человек на коленях поспешил опять толкнуть вниз.

Она не испугалась, ей показалось, будто время пошло очень медленно, и она сейчас в точности знает, что собирается сделать в следующий миг, и каждое движение ее будет очень точно рассчитано. Голова Эндрю снова вынырнула, и в этот момент Сьюзи помчалась к нему. Прежде чем коленопреклоненный незнакомец обернулся на шум, она выхватила из кармана куртки Эндрю револьвер, сняла его с предохранителя и дважды выстрелила в упор.

Первая пуля угодила незнакомцу под лопатку, и он с воплем вскочил. Вторая попала в затылок, раздробила позвоночник и прошила артерию. Человек ткнулся лицом в доски, кровь закапала в озеро.

Сьюзи выронила револьвер и плюхнулась на живот, протянув руку вынырнувшему Эндрю. Он ухватился за швартовочное кольцо и из последних сил выполз на берег.

— Тихо! — приказала Сьюзи, растирая его. — Теперь все хорошо, дышите и ни о чем больше не думайте. — Она ласково погладила его по щеке.

Эндрю перевернулся на бок и закашлялся, выплевывая воду. Сьюзи стянула с себя куртку и укрыла его.

Эндрю отстранил ее и, наклонившись над трупом, обхватил руками голову. Сьюзи молчала, готовая его удержать, если он потеряет равновесие.

— Я думал, это сын Бруди, — забормотал он, икая. — Я даже помог ему причалить. Увидел, что это не он, но не испугался. Он вылез на берег и, прежде чем я успел вымолвить слово, схватил меня за горло и давай душить, а потом спихнул меня в озеро…

— И тут подоспела я, — подсказала Сьюзи, глядя на неподвижное тело.

— Сядем в его моторку и поедем за полицейскими, — решил Эндрю, выбивая зубами дробь.

— Первым делом идем переодеваться, а то вы насмерть замерзнете. Полиция подождет, — решила Сьюзи.

Она помогла ему подняться и повела к дому. Потащила его на второй этаж, в спальню, и, приказав раздеваться, скрылась в ванной. До Эндрю донесся шум воды. Сьюзи вернулась с большим полотенцем.

— Жесткое, как деревяшка, но лучше такое, чем ничего. — Она кинула ему полотенце. — Скорее под душ, а то заработаете воспаление легких!

Эндрю побрел в ванную, волоча за собой полотенце.

Он не сразу согрелся. Струящаяся по лицу вода не могла прогнать страшную картину — окровавленный человек на узком дощатом причале.

Наконец он, закрутив кран, тщательно вытерся и обмотался полотенцем. Поморщившись от собственного отражения в зеркале над раковиной, он машинально открыл дверцу шкафчика для лекарств. Там в круглой лакированной коробочке, с виду китайской, обнаружилась кисточка, безопасная бритва и кусок мыла. Он наполнил раковину, окунул в горячую воду кисточку, намылил бороду и, чуть помедлив, приступил к бритью.

Постепенно открылось его прежнее лицо.

Выйдя из ванной, он нашел на кровати приготовленные для него льняные брюки, рубашку и шерстяной жилет. Натянув все это, он спустился в гостиную, к Сьюзи.

— Чья это одежда? — спросил он.

— Точно не бабушкина. О ее любовнике я теперь знаю хотя бы, что он был одного с вами телосложения.

Подойдя, она провела ладонью по его щеке.

— Сейчас со мной совсем другой человек, — проговорила она.

— Прежний был вам больше по душе? — спросил Эндрю, отводя ее руку.

— Один стоит другого, — отрезала Сьюзи.

— Нам пора.

— Никуда мы не поедем!

— Вы действительно странная!

— Это комплимент?

— Вы только что убили человека. Можно подумать, вам все равно.

— Я разучилась удивляться, когда Шамир пожертвовал собой, спасая меня. Да, я кого-то убила, это ужас, конечно, но ведь он пытался вас утопить, мне что же, оплакивать его горькую судьбу?

— Возможно. Меня хотя бы подташнивает, а вы, я смотрю, не испытываете ни малейших угрызений совести.

— Согласна, я чокнутая, совершенно чокнутая! Я всегда такой была, а вам-то что? Не терпится все вывалить легавым? Ну и ступайте, скатертью дорога!

— Уже слишком поздно, чтобы плыть на тот берег, — тихо ответил Эндрю, глядя в окно, за которым опускались вечерние сумерки. — Мой мобильный телефон в кармане куртки, я им позвоню.

— Уже пыталась. Сигнал отсутствует.

Мертвенно-бледный Эндрю опустился на стул. Стоило ему закрыть глаза, как перед ним возникала сцена на причале.

Сьюзи села на пол рядом с ним и положила голову ему на колени.

— Хотелось бы мне вернуться в прошлое и никогда не ступать на этот злосчастный остров…

Теперь руки дрожали у нее, и Эндрю не мог оторвать от них взгляд.

Они долго сидели молча. Сьюзи колотило, Эндрю гладил ее по голове.

— Зачем Бруди вернулся и оставил нам номер своего телефона, если отсюда все равно не позвонить? — пробормотала она.

— Чтобы у нас не было никаких подозрений. Уплыв в лодке, он отрезал нас от мира.

— Вы подозреваете, что он все подстроил?

— Кто еще знал о нашем приезде? — Эндрю встал и подошел к камину. — Давно вы получали известия о подруге, у которой снимаете квартиру на Мортон-стрит?

— Давно. Почему вы спрашиваете?

— Если бы не ваши старания вызвать у меня интерес к вашим делам, я бы решил, что вы принимаете меня за идиота.

— Вовсе я не старалась!

— Еще одна ложь — и я уеду в Нью-Йорк, — припугнул ее Эндрю.

— Ну и уезжайте, я не вправе подвергать вас опасности.

— Да уж, такого права у вас нет. Но вернемся к вашей подруге: давно вы с ней знакомы?

Сьюзи не ответила.

— Мне уже приходилось становиться объектом манипуляций, я дорого за это заплатил, и больше мне платить нечем. Того, что произошло здесь сегодня, я никогда не смогу забыть. Вчера в «Дикси Ли», когда вы схватились за телефон, едва я отвернулся, мне захотелось бросить вас на произвол судьбы.

— Почему же вы передумали?

— Не знаю, передавала ваша бабушка документы на Восток или нет, но отныне я совершенно уверен, что кое-кто ни перед чем не остановится, лишь бы помешать вам узнать о ней больше.

— Кнопф меня предупреждал. Какая же я дура!

— Возможно, ваша бабка действовала не в одиночку. Если ее сообщникам или сообщницам столько лет удавалось выходить сухими из воды, то они пойдут на все, чтобы до них никто не добрался. Случившееся на причале — тому доказательство. А теперь признавайтесь, кому вы звонили из «Дикси Ли»?

— Кнопфу, — прошептала Сьюзи.

— Сейчас, прежде чем убедиться, что здесь нет связи, вы тоже пытались позвонить ему?

— У меня на совести труп. Напавший на вас не был вооружен, в отличие от меня. Обратимся в полицию — и нашему расследованию конец. Кнопф — мастер выходить из таких ситуаций, вот я и хотела спросить у него совета.

— Какие у вас интересные знакомые! Какого же совета вы от него ждали?

— Он бы кого-нибудь прислал.

— А вам не приходило в голову, что он уже сделал это, хотя вы его не просили?

— Чтобы Кнопф подослал убийцу?! Это невозможно! Он — мой ангел-хранитель с самого детства, он волосу не позволит упасть с моей головы.

— С вашей — допустим, а как насчет моей? Бруди не успел бы спланировать это нападение. А Кнопф по вашей милости еще со вчерашнего дня в курсе, куда мы отправились.

— Что, если бакалейщик мечтал оставить этот дом себе, и наш приезд нарушил его планы?

— Не мелите чушь! По-вашему, он похож на убийцу, с его очечками и гроссбухом?

— Разве та женщина, которая вас пырнула, была на вид прирожденной убийцей?

Эндрю безропотно снес удар.

— И что же мы будем делать? — спросила Сьюзи.

Эндрю принялся шагать по комнате взад-вперед, собираясь с мыслями. Отсутствие алкоголя мешало ему думать, сопротивляться решению, шедшему вразрез со всеми его принципами. Он бросил на Сьюзи испепеляющий взгляд и выскочил из дома, хлопнув дверью.

Выйдя, она увидела, что он сидит с отсутствующим видом на перилах крыльца.