Я путешествую одна - Самюэль Бьорк

Я выиграю. Вы проиграете.

Миа плотней укуталась в куртку и еще раз перешла улицу. Они ничего не нашли по белому «ситроену». Ничего по списку ранее осужденных. Людвиг и Карри отлично поработали с делом Хёнефосса, один из кабинетов на Марибуэсгате был от пола и до потолка завален фотографиями и заметками, но они так пока ничего и не нашли. Ведь речь шла о 860 сотрудниках больницы. На минуту, почти девятьсот человек. Не говоря уже обо всех остальных, кто имел доступ – пациенты, посетители, родственники. Тысячи людей все вместе. Наблюдение тоже ничего не дало. В то время в родильном отделении не было камер, только у выхода. Миа помнила, как сама часами смотрела записи, безрезультатно. Часами допросы и показания. Врачи, медсестры, пациенты, физиотерапевты, психологи, родственники, сотрудники ресепшена, уборщицы. Она лично говорила с сотней людей. Все были в одинаковом отчаянии. Как это могло произойти? Кто-то зашел в родильное отделение и вышел с маленьким ребенком на руках, оставшись незамеченным? Миа помнила, как высшие чины полиции обрадовались, когда тот швед повесился и «признался». Дело быстро закрыли. Замели под коврик. Позор всему отделу. Нужно было продолжать.

Миа пересекла еще одну улицу и зашла в задний дворик. Она давно тут не была, но все было по-прежнему. Зеленая дверь без вывески, запрятанная в незаметном уголке города. Она постучалась и стала ждать, пока кто-нибудь откроет. Они решили объявить о вознаграждении. Семьи и те, кто их поддерживает. Мунк был против этого, это бы только увеличило число несерьезных звонков, заняло бы линии людям, у которых есть важная информация, но они все равно так решили, вместе с адвокатами. Будь как будет. Может, это как-нибудь и поможет. Может быть, правильная сумма денег поможет вывести преступника из тени.

В двери открылось маленькое окошечко и показалось лицо мужчины.

– Да?

– Это Миа Крюгер. Чарли здесь?

Окошечко снова закрылось. Через пару минут мужчина вернулся. Открыл дверь и впустил ее. Это был новый охранник, раньше она его тут не видела. Типичный выбор Чарли: бодибилдер, большое мускулистое тело, татуированные бицепсы шире, чем ее бедра.

– Он внутри, – кивнул мужчина и показал на комнату.

Чарли Брун стоял за барной стойкой и широко улыбнулся, увидев ее. Он был все тем же. Может, немного постарел, взгляд стал усталым, но все такой же яркий, как обычно. Ярко накрашен, в ярко-зеленом платье с блестками и боа на шее.

– Миа Лунный Свет, – рассмеялся Чарли и обошел стойку, чтобы обнять ее. – Сколько лет сколько зим, как твои дела, girl[15]?

– Хорошо, – кивнула Миа, присев.

В зале было мало народу. Всего шесть-семь человек, все в женской одежде. Леопардовые штаны и высокие каблуки. Белые платья и длинные шелковые перчатки. У Чарли можно выглядеть как тебе угодно, никому нет до этого дела. Свет был приглушен. Голоса тихие. Музыкальный автомат в углу играл Эдит Пиаф.

– Ты выглядишь жутко уставшей. Хочешь пива?

– Ты получил лицензию на угощения выпивкой?

– Ну, girl. Какие страшные слова ты произносишь, – подмигнул Чарли и налил ей пива. – Тебе маленькое или какое?

– Что значит «маленькое» у вас тут нынче? – улыбнулась Миа, отпив глоток.

– Это может значить то, что ты хочешь, – подмигнул он и протер стойку перед ней.

– Да уж, – продолжил он. – Тут теперь не так классно, как раньше. Мы стареем, знаешь ли; во всяком случае, Чарли стареет.

Он обернул зеленое боа вокруг шеи и потянулся за бутылкой на полке.

– Может, по «Егеру»?

Миа кивнула, снимая шапку и кожаную куртку. Хорошо зайти в теплое помещение. Спрятаться от мира на мгновение. Она часто зависала у Чарли, когда ее дело попало в СМИ. Миа зашла сюда однажды случайно и сразу же почувствовала себя как дома. Никаких любопытных глаз. Полный покой и безопасность, почти как в маленькой семье. Казалось, это было так давно, как будто в прошлой жизни. Теперь она не узнала никого из мужчин в женской одежде, сидящих вдоль красной стены.

Чарли нашел два стакана и налил «Егермейстер» в оба.

– За тебя, дорогая. Рад снова видеть.

– Взаимно, – улыбнулась Миа.

– Ты, конечно же, не постарела, – сказал Чарли.

Он поднял ее за подборок и стал разглядывать лицо.

– Какие скулы, girl. Тебе надо было не в полицию идти, а в модели. Серьезно! Чуть более здоровый образ жизни, для твоей кожи. И немного макияжа иногда можно, хоть ты и девочка. Вот я и сказал это. Мама Чарли всегда честен, знаешь ли.

– Спасибо, – сказала Миа, опустошив стакан.

По горлу разлилось тепло.

– Чарли, можно нам сюда бутылочку шампанского?

– Линда, что я говорил о выкриках?

Чарли повернулся к одному из мужчин за столиком. На том было коротенькое розовое платье, сапожки, перчатки и жемчужное ожерелье на шее. Ему было слегка за сорок, но двигался он как пятнадцатилетняя девочка.

– Ну ладно тебе, Чарли. Подыграй нам.

– Это приличное заведение, а не бордель в Амстере. Вам сменить бокалы?

– Нет, у нас еще есть, – ухмыльнулся мужчина, звавшийся Линдой.

– No class[16], – вздохнул Чарли и закатил глаза.

Он достал бутылку шампанского и принес ее к их столику. Открыл ее с хлопком на радость сидящим. Они зааплодировали и засмеялись.

– Ну вот, – сказал Чарли, вернувшись к Мии. – Я думал, мы тебя потеряли.

– Слухи о моей смерти сильно преувеличены, – подмигнула Миа.

– Немного красного и прикосновение, я и соглашусь, – ухмыльнулся Чарли. – О нет, это было так нагло. Нет, я такая нахалка.

Чарли Брун перегнулся через барную стойку и крепко ее обнял. Миа довольно улыбнулась про себя. Давно ее не обнимал большой плюшевый медведь в женской одежде. Это было приятно.

– Это было нагло с моей стороны? Ты прекрасно выглядишь, кстати. На миллион крон.

– Ладно тебе, – засмеялась Миа.

– На два миллиона.

– Ну хватит уже, Чарли.

– Десять миллионов. Еще по «Егеру»?

Миа кивнула.

– Рассказывай, – сказал Чарли, когда они оба осушили стаканы.

– Мне нужна твоя помощь, – сказала Миа, достав из внутреннего кармана куртки фотографию.

Она толкнула ее через барную стойку к Чарли. Он надел очки и поднес фото под свет свечи.

– А, Ранди, – кивнул он. – Понятия не имел, что ты имеешь к этому какое-то отношение. Трагическая история.

– Он часто тут бывал? То есть она, извини.

Чарли снял очки и передал фото обратно.

– Да, случалось, – ответил он. – Периодически. Периодами она приходила часто, а потом пропадала на несколько месяцев. Рогеру было, как бы это сказать, не совсем комфортно с самим собой. Думаю, он изо всех сил пытался не превращаться в Ранди, но ты знаешь как это бывает, у него не получалось. Ему нужно было много выпить, чтобы раскрыть себя. Иногда мы были вынуждены просить ее уйти, другие гости смущались, знаешь.

– Есть идеи почему?

– Почему он прыгнул с крыши?

Миа кивнула. Чарли пожал плечами.

– Понятия не имею. Там снаружи нелегкий мир, вот все, что я могу сказать. Недостаточно быть нормальным. Трудно, когда общество требует, чтобы ты был одним человеком, а тело говорит совсем другое.

– Нет никого нормальнее тебя, – сказала Миа и подняла пиво со стойки.

Чарли ухмыльнулся.

– Я? Боже, я определилась с этим уже тридцать лет назад. Но не все такие, как я, понимаешь. Чувство вины, стыд и угрызения совести. У нас есть интернет в телефонах, мы отправляем космические корабли на Марс, но в душе и эмоционально мы все еще живем в средних веках. Но ты и сама все об этом знаешь.

– Знаю?

– Да, ты умная, поэтому так нравишься мне. И красивая, это, конечно, тоже важно, но главное – умная, тебе не надо ничего объяснять. Ты не хочешь стать премьер-министром, Миа? Научишь эту страну паре вещей?

– Думаю, ничего бы не вышло.

– Да, наверно. Ты слишком добрая.

Чарли посмеялся и налил им еще по стакану.

– Она всегда приходила сюда одна?

– Кто? Ранди?

Миа кивнула.

– В основном. Пару раз приходила с подругой, но я с ней не говорила.

– С мужчиной?

– Нет, с женщиной.

– Как она выглядела?

– Строгая. Статная. Темные волосы собраны в тугой хвост. Немного странный взгляд.

– Что значит странный взгляд?

– У нее были глаза разного цвета.

– Вот как.

Чарли кивнул.

– Голубой и карий. Очень странная. Холодная. Серьезная. Я немного обрадовался, когда он перестал приводить ее. У меня мурашки от нее были.

– Когда это было?

– Ммм, точно не припомню.

Чарли взял тряпку и опять стал протирать барную стойку.

– Через пару месяцев после того, как ты перестала сюда приходить, наверно. Кстати, а где ты была?

– Отрешилась от мира на некоторое время.

– Хорошо, что ты вернулась. Я скучал по тебе.

Чарли подмигнул и поднял стакан.

– Давай я выкину гостей? И мы напьемся, как в прежние времена?

– В другой раз, Чарли.

Миа надела куртку.