Смена климата - Наталья Игнатова

— В основном, ты, — очень неудобно с одной рукой. Доставать сигареты. Зажигалку. Прикуривать. Зато помогает отвлечься. — Я на подхвате.

— Ну, что, мистер Якудза, ты, я так понимаю, всем доволен? — Джейкоб подошел к ним с Ясаки.

— Да, — отрезал Ясаки, моментально костенея, превращаясь в себя-обычного. В себя-привычного. Миг, и следа в нем не осталось от живого демона с улыбкой, которой лучше бы никогда не видеть.

— Ну, значит, мы в расчете, — Джейкоб забрал у Занозы сигареты, вытащил две и сунул пачку в карман своего плаща, — обращайтесь, если что. С вами весело.

С уходом Джейкоба исчезла лишь клетка со всем содержимым. Обстановка склада не изменилась, и нормального в ней — в красивой мебели, в шелковых обоях, в вощеном паркете, застланном дорогими коврами — было не больше, чем в лице Сондерса.

Джейкоб знал свое дело, это точно. Оставалось надеяться, что хотя бы снаружи здание снова выглядит как обычно. А кто сунется внутрь, тот сам себе враг.

— Я обещал научить тебя убивать страхом, — сказал Ясаки.

— Если для этого каждый раз придется вспоминать, то пули лучше.

— Ты никогда и не забывал.

Тоже верно. Но Заноза уже достаточно пришел в себя, чтобы подобные заявления не трогали.

— А ты что помнишь? Что убило Шеди?

— Я помню, что делал сам.

Вот в чем разница, значит? Ясаки помнит то, что делал с кем-то другим, Заноза — то, что делали с ним самим.

— Мне, выходит, еще повезло.

— Ты хочешь не просто убить своего ратуна, — взгляд японца оставался непроницаемым, лицо — неподвижным, но интерес в нем, тот самый, проснувшийся в подвале, где Сондерс пытался забрать их кровь, так никуда и не делся. Интерес. Любопытство. Совсем другое, чем у Турка. — Ты хочешь отнять его душу.

— И отниму когда-нибудь.

— Подумай о том, почему он позволил тебе уйти.

— Где я спалился? — Заноза не выдержал. — Что, блин, не так с Лайзой? Джейкоб поверил, а он знает меня с долбаных двадцатых, и знает очень хорошо.

— Он не видел тебя рядом с Сондерсом, — Ясаки взглянул на труп, потом — вновь на Занозу и внес поправку: — не видел тебя, когда Сондерс был рядом. Твой ратун — мужчина. И он не хотел изгнать из тебя страх, он хотел напугать. Из тех, кто выглядит как ты, делают не най, а игрушки, что бы ни думал об этом мистер Намик-Карасар.

— А что думает мистер Намик-Карасар?

И на хрен об этом спрашивать, когда надо прострелить япошке череп и бросить его здесь, рядом с Сондерсом? Убивать доводилось и за меньшее.

— Думает, что ты невинное дитя. Ему не понравилось, когда я назвал тебя игрушкой. Очень… не понравилось. Он так молод, — выражение лица Ясаки неуловимо изменилось. Что там уловишь, когда выражения нет? — кто мог ожидать, что прав окажется он, а не я? Ну, так как, ты подумал о своем ратуне? Почему он позволил тебе уйти?

— Давай сразу свою версию, и разойдемся. Как-то до хрена сегодня притч, мне столько не надо.

— Ты уже забрал его душу. Сбежал от ратуна и унес его душу с собой. Если бы остался — мог бы сделать его своей игрушкой. С твоими дайнами, ты должен любить такие игры.

— По нему не скажешь, чтоб я их любил, нет? — Заноза кивнул на Сондерса. — В любом случае, спасибо за урок. Сенсей.

— Не последний урок, — Ясаки вновь не заметил сарказма.

По чести сказать, может, сарказма и не было.

Глава 5

Заноза прислал письмо в День Перемирия[6]. Хасан ждал его позже. Ожоги от серебра не лечатся кровью, и на то, чтобы полностью восстановить функциональность поврежденной руки недостаточно было и месяца. Но Заноза, очевидно, решил, что сойдет и так.

— Стрелять я могу, — заявил он, едва перешагнув порог кабинета Хасана, — прикуривать пока нет. С клавиатурой тоже, блин, не очень, но уже справляюсь. А кроме стволов и компов нам там ничего и не понадобится. Прикурить ты мне поможешь, если что?

— Там?

— В Мюррей-мэнор. Там кругом противопожарная сигнализация, так что курить я не буду. Просто на всякий случай имей в виду, что может понадобиться помощь.

— Я нужен тебе в Мюррей-мэноре, чтобы щелкнуть зажигалкой, когда у тебя будет занята правая рука?

— Нет, ты мне там нужен, потому что в одиночку я не справлюсь не только с зажигалкой. Там полно венаторов, чувак. Их стало на десяток меньше, чем было в октябре, но их все еще больше, чем умерло. Не все сидят в штабе, конечно… — Заноза двинул плечом, поймал соскользнувший рюкзак с лэптопом и бросил в кресло для клиентов. — Я разобрался с сигнализацией первых этажей, — сообщил, усаживаясь в соседнее, — но нам нужно на минус второй. А ты даже не думал о вылазке. Почему?

— Зачем нам туда?

— У кого-то из нас не очень хорошо с английским. Ты какое слово сейчас интонировал? «Зачем» или «нам»?

— Я знаю, зачем.

Необходимо было выяснить, на каких условиях происходит сотрудничество тийрмастера и венаторов, необходимо было выяснить, кто из вампиров тийра уже оказался под контролем, необходима была информация. Информацией располагало общество Мюррей. Рейвен тоже, но он, наверняка, не держал ее нигде, кроме как в собственной памяти.

— Ну, зашибись, раз знаешь. Тогда в чем проблема? — Заноза сдвинул очки на лоб, прищурился. Хасан покачал головой. Встал из-за стола и выключил верхний свет.

— Видишь ли, Уилл, — он не стал зажигать настольную лампу, обошелся напольной, стоявшей в углу кабинета, — подобные задачи решаются по-другому.

Заноза издал какой-то странный звук. То ли мурлыкнул, то ли мяукнул. И сам щелкнул лампой на столе, направив ее свет на Хасана:

— Как ты меня назвал?

— По имени. Будь добр, перестань душить лампу.

— Я Заноза!

— Несомненно.

Повисла пауза, в течение которой Хасан обошел кабинет, включив оставшиеся две напольные лампы под окном, и вернулся в свое кресло.

— Как они решаются? — спросил Заноза.

— Нужно установить, кто из вампиров, способных соперничать с Рейвеном, еще не оказался под контролем венаторов. С твоими талантами это выполнимая задача.

— Если они под контролем, их заставили забыть о том, что они под контролем. Это первое правило церебрального секса.

— А ты достаточно умен, чтобы косвенно выяснить, контролируют вампира или нет. Не мне учить тебя пользоваться головой и дайнами.

— Ну, да. Я гений.

К этому непросто было привыкнуть. К тому, каким тоном он хвастается. Так, словно говорит о погоде или о том, что Земля круглая.

— Ок. Я найду оппозиционеров, которые, получив компромат, могут вышибить Рейвена с трона. И что дальше?

— Дальше пусть они и получают этот компромат.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});