Временные трудности 2 - Максим Томилко

в Метрополе…

— Не мелочись, — скривился лейтенант, которого назвали паханом, — И верните ему его барахло. Вижу, что уже поделили.

Уголовники недовольно поморщились, но выложили на стол перед Вальтером его вещи. Подошла одна из девушек и присев на колени пахана, обняла его за шею.

— Милый, ты уже освободился? Мы танцевать хотим.

Пахан рассмеялся и поцеловал её. Вторая женщина села на стул рядом с целующейся парочкой и с интересом стала наблюдать за жующим лейтенантом своими неестественно увеличенными зрачками. Папироса в её руках пахла приторно-сладким запахом анаши. Она периодически делала несколько мелких затяжек и выпуская дым запивала коньяком. Один из уголовников кивнул на её папиросу, и она протянула её ему. Тот тоже сделал пару быстрых затяжек и передал папиросу сидящему рядом Пике. Когда остаток папиросы вернулся к ней, девушка брезгливо взяла её в руки и протянула Юнгу. Вальтер глубоко затянулся и едкий дым заставил его закашляться. Глядя на него, она обаятельно улыбнулась, и залпом допив коньяк потянулась за бутылкой.

— А не сыграть ли нам? — предложила она, наполнив свой бокал.

— Давай, маруха, твой фарт пощупаем, — с готовностью поддержал Пика и вынул из кармана потертую колоду.

Остальные молча сгребли на край стола посуду и расселись за освободившееся место. Парочка самозабвенно целовалась и, по-видимому, ничего более не замечала. Потом парень что-то прошептал девушке на ухо, и они оба встали и молча вышли. Юнг проводил их удивлённым взглядом. О нём, казалось, все позабыли. Вальтер взял со стола бутылку и налил себе ещё немного. Пика мельком взглянул на эти манипуляции и подставил свою кружку. Юнг налил и ему. Тем временем началась игра. Понаблюдав немного, Вальтер быстро разобрался в правилах. Ничего сложного в этой игре не было. Всем раздавали по три карты. Потом начинались ставки. Выигрывал тот, у кого было больше очков одной масти.

Юнг с интересом наблюдал за игрой. Один из уголовников, Мотыль, видимо самый азартный или неопытный, очень быстро лишился своих денег и поставил на кон красивые женские часы. Девушка взяла их, и внимательно рассмотрев, вынесла вердикт.

— За штуку пойдёт.

— Как за штуку? — взвился Мотыль, — Да они три стоят.

— Иди, за три продай и приходи, — невозмутимо ответила та.

Под громкий хохот Мотыль недовольно кивнул. Девушка быстро обменяла часы на деньги и надела их себе на руку. Юнг заметил красивый тонкий золотой браслет на другом её запястье. Эта девушка явно любила дорогие вещи.

Денег Мотылю хватило всего на несколько раздач. Под общий хохот он встал и налил себе водки.

— Не желаете присоединиться, гер офицер? — с улыбкой предложила девушка Юнгу на неплохом немецком.

— Да ты по-ихнему ботаешь? — удивился уголовник, которого все называли Батыр.

— Да я ж голубых кровей, — улыбнулась она обворожительно, — Ещё могу по-английски и по-французски.

— Во ты даёшь! — восхитился Пика, — Где так наблатыкалась?

— Образование, господа.

— Теперь понятно зачем вы франки с лохов стрижёте! В Швейцарию, небось, со своим генералом навострилась? — завистливо сказал Батыр.

— Это вас не касается, господа. Раздавайте лучше, — ответила девушка и сделала большой глоток коньяка.

— К моему сожалению, фройляйн, у меня нет наличных, — сказал Вальтер.

Она взяла лежащие перед ним серебряный портсигар и зажигалку. Повертела вещи в руках рассматривая, потом убрала в свою элегантную сумочку и положила перед Вальтером тысячу рублей.

— Надеюсь, у вас нет претензий? — спросила девушка по-русски с обворожительной улыбкой.

— Простите, фройляйн, но я не понимаю, — ответил Вальтер как можно более убедительно.

— Повезло тебе, Батыр, что этот фраер по-нашему не сечёт. Иначе, твой длинный язык сыграл бы с тобой неприятную шутку. Я б даже сказала фатальную… — с такой же очаровательной улыбкой произнесла девушка и взяв со стола свои карты углубилась в их изучение.

Денег, вырученных за портсигар, хватило ненадолго. Впрочем, у остальных уголовников деньги тоже закончились довольно быстро. Девушка, с невинной усмешкой, аккуратно сложила купюры в толстую пачку и убрала в свою сумочку.

— Да, Фартовая, ты в натуре фартовая, — с уважением сказал Пика.

— Заходите ещё, господа, — рассмеялась она в ответ, — И раз у вас больше ничего нет, то я предлагаю выпить.

Её с воодушевлением поддержали шутками и смехом. В этот момент граммофонная пластинка закончилась, и в наступившей тишине из соседней комнаты донеслись довольно недвусмысленные стоны. Это вызвало новый взрыв хохота.

Минут через двадцать лейтенант вернулся в комнату и налил себе выпить. Увидев Юнга он, казалось, удивился.

— А этот чё здесь делает? Пожрал и хорош. Уведи его, Пика. Я завтра не приеду — дашь ему рацию, пусть передаёт, — распорядился лейтенант и добавил на немецком, — Вечеринка окончена, лейтенант. У меня не будет возможности присутствовать здесь завтра, так что я надеюсь на ваше благоразумие. Рацию вам дадут.

— Мне нужен карандаш и бумага, — попросил Юнг.

— Вы всё получите. До встречи.

Пика отвел Вальтера в соседнюю комнату и приковал к цепи. За дверью опять включили музыку и, судя по разговорам, перешли к танцам. Вальтер Юнг лег на свой грязный матрас и закрыл глаза. Нужно было всё хорошенько обдумать. От завтрашнего сеанса связи зависела его жизнь.

Глава 7

Берлин.

В роскошном кабинете начальника 2-го отдела Абвера, отвечающего за диверсии и саботаж, находилось два человека. Между ними было очень много общего. Они оба были кадровыми разведчиками в чине полковника и обоих звали Эрвин.

Эрвин Генрих Рене Лахузен фон Вивремонт выслушал доклад своего заместителя Эрвина Штольце,