Магия Феникса (СИ) - Светлая Нати

— Его нельзя убивать тут! — крикнула, что было сил, когда поняла, что Аррленд сейчас уничтожит его. — Корра мейри вайр[26]! — заклинание выдохнула рвано, пока Аррленд не совершил непоправимой ошибки. Чародей рассыпался в пепел, который кружась исчез. — Чародея нельзя уничтожать, находясь в подсознании. Он, рассыпаясь на осколки пускает смертельный яд.

— Райяа! — сжимает меня Аррленд в объятьях так, словно сейчас исчезну.

— Пора возвращаться! — счастливо улыбаюсь, утыкаясь в его грудь. Как же я его люблю!

Глава 23

Когда прихожу в себя, оглядываюсь в поисках сорпа, который, по-видимому отлучался и появился через несколько мгновений.

— Ну, как? Получилось?

— Получилось, можно снимать артефакт, — после его подтверждения читаю заклинание, от которого он расстёгивается и передаю сорпу, который тут же исчезает. Аррленд приходит в себя и непонимающе осматривается вокруг, а я не сдерживаю эмоций и падаю в его объятья.

— Всё хорошо, райяа, теперь хорошо… — его голос звучит хрипло и тихо.

— Я так переживала, что больше не увижу тебя, — утыкаюсь ему в грудь, орошая слезинками его одежду.

— Мне тоже было страшно потерять тебя, самого себя… — его ладони заскользили по спине, успокаивая и даря тепло. — Спасибо, что пробудила дракона. Без тебя я бы не справился, — его пальцы нежно приподняли моё лицо и наши взгляды встретились. — Полетели домой? Нужно навести порядок в замке.

— Согласна, только… Ты не закрывайся больше от меня? — улыбаюсь, и наконец приходит осознание происшедшего. Страх накатывает с новой силой, заставляя моё тело мелко подрагивать.

— Всё, всё, — вновь прижал к себе Аррленд, — Я тут, рядом, не бойся, больше не буду закрываться, — покрывает моё лицо мелкими поцелуями, от которых приходит долгожданное успокоение. — Летим?

— Да, полетели, — жду, когда Аррленд даст власть дракону и усаживаюсь, после чего мы летим в замок.

Надо отдать должное сорпу, он нашёл матушку быстрее меня. Чародей отправил её и горничных в подземелье замка. Чувствовала же, что он говорил неправду о воссоединении её с бароном. И пока Аррленд обсуждал возникшую ситуацию с драконами и убирали с замка посторонних существ, мы с фамильяром уговаривали матушку отлежаться в постели и отдохнуть, ведь пока я спала, она, страшно представить была в подземелье…

Когда матушка уснула, не выдерживаю:

— Амрэй, куда ты отнёс артефакт с чародеем?

— Разве это важно?

— Надеюсь, он оттуда не сбежит? Ещё одну встречу с ним нам увы, не выстоять.

— Не беспокойся, он там, где такие же, как и он.

— Только не говори, что это не единственный чародей!

— Не говор-рю! — подозрительно моргает сорп, словно не договаривает что-то и от его слов останавливаюсь.

— Ты серьёзно?

— Народ чародеев живет обособленно в своём мире, да… И не каждый чародей способен на замещение сознания другого существа. Этот слишком древний, сильный, которому не по нраву пришлись новые законы, запрещающие такую практику. Это толкнуло его на крайние меры — он переселился в другой мир и просто заменял существ, вытесняя их сознание, таким образом выживая в новой оболочке. И так до бесконечности.

— Откуда ты это знаешь?

— Между мной и Аррлендом связь, помнишь? А чародей наследил в его памяти, оставив свои воспоминания.

— Аррленду они не повредят? — беспокойство накатывает на меня, заставляет ускорить шаг, чтобы убедиться, что с ним всё хорошо.

— Нет. Они спрятаны глубоко, и думаю, в скором времени испарятся, поскольку это не его воспоминания. Нам очень повезло, что Искра знала как сделать артефакт, способный удерживать чародея такой силы.

Как только распахиваю дверь, где находится Аррленд и остальные драконы, сорп исчезает — он всё также не любит привлекать внимание к своей персоне, как и раньше, хотя многие его уже видели.

— Арлея! Проходи! — Аррленд поспешил ко мне навстречу, при этом присутствующие существа склонили головы в знак приветствия. В ответ делаю книксен и спешу на встречу к супругу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Милорд, я что-то пропустила, — вижу их нетерпеливые, заговорщицкие лица и понимаю, что вновь мне ничего не расскажут.

— Как матушка? — его голос звучит слишком тихо, но видимо с надеждой, что данный вопрос собьёт меня с мысли и разговор перейдёт в другое русло.

— Матушка отдыхает. Аррленд, ты обещал не закрываться от меня, — шепчу в ответ, а у самой ком в горле от наворачивающихся слёз. Он до сих пор не научился доверять мне.

— Я доверяю тебе, просто хочу защитить, — словно читает он мои мысли, — Давай потом наедине поговорим, просто сейчас…

— Сейчас ты вновь улетишь, а мне мучиться, что случилось на этот раз. И уже громче: — Я поняла Вас, милорд, — изящно выполняю реверанс перед Аррлендом, медленно разворачиваюсь и покидаю залу. Нет, даже не надеюсь, что он пойдёт за мной вслед, но где-то там на задворках гордости было очень гаденькое чувство. Словно по мне прошлись грязными туфельками, интеллигентно так, но больно.

— Амрэй! Помоги мне поставить блок и закрыть от Аррленда свои чувства! А ещё, помоги снять маячок, что нацепил на меня Аррленд, пожалуйста, — добавляю, поскольку вижу, что моя просьба не вызывает у сорпа удивления, а больше сожаление. — Осуждаешь? Зря. Он так и не открыл свои эмоции для меня, не говорит о том, что происходит. Так почему я не могу сделать также? Он ждёт от меня безмолвной покорности?

— Ничего говорить не буду, это твой выбор, ставить блок очень просто… — три раза ха. Он сказал просто, а для меня было несколько сложновато, поскольку мысли мои были заняты другим, а для того, чтобы поставить идеальный блок, нужно абстрагироваться от происходящего. Но в итоге у меня получилось. Теперь не будет он меня читать словно открытую книгу, да и прочувствует на себе каково это, когда любимый человек закрывается от тебя. А избавившись от маячка, мне вдруг стало даже легче, словно с меня сняли пару десятков килограмм чего-то, что мешало мне дышать.

— Спасибо, Амрэй, пойду навещу матушку. Кстати, может тебя покормить? — спрашиваю фамильяра, который в последнее время меньше потреблял энергии.

— Спасибо, сыт, — после чего исчез. Вот ведь вредная мордочка! Наверняка Аррленд покормил его. Даже собственный фамильяр мне не принадлежит, а выполняет его просьбы.

Тяжкий вздох вырывается из груди, поскольку всё рисуется для меня мрачными красками. Нужно отвлечься. Действительно, схожу к матушке, справлюсь о её здоровье. Выхожу в коридор и немного отойдя от спальни сталкиваюсь с Аррлендом, который был очень зол, но увидев меня его лицо разгладилось, а потом он нахмурился.

— Арлея, что случилось? — выдал он из себя еле сдерживая, как мне показалось, гнев.

— Всё в порядке, — отвечаю, словно не понимаю почему он пришёл. — Вот, иду матушку навестить. Пойдём со мной?

— Не в этот раз.

— Как знаешь, — очаровательно улыбаюсь, при этом отражаю его попытки вновь навесить на меня маячок. Ну, уж нет! Если любит и доверяет — откроется и поверит. Конечно, было сложно уйти не оглянувшись, но он должен понимать, что я — живая. Не кукла, которой полюбовался и поставил на полочку. У меня также есть эмоции, чувства. Я хочу партнёрства в отношениях, а не вот эти игры… Но видимо хочу слишком многого, а Аррленд не готов рассматривать другой формат отношений кроме как он — добытчик, защитник, а я — хрупкая ваза. Печальная перспектива для будущего.

Как я и предполагала, матушка уже проснулась и горничная даже принесла ужин. Горничную отпустила, чтобы остаться наедине и поухаживать за матушкой самой. А ещё чувствую вину за произошедшее и хочется сделать для неё что-то хорошее.

— Простите меня, — держу её за руки, а потом обнимаю. Чувствую, что сейчас вновь разрыдаюсь. В последнее время слишком много плачу, но ничего не могу с собой поделать. Её руки перебирают мои волосы, утешая.

— Ты не виновата. От тебя ведь ничего не зависело? — мотаю головой соглашаясь с её доводами, но в душе отрицаю, думаю, что возможно могла помочь гораздо раньше. — Лучше расскажи, почему у тебя такое настроение? Кто тебя обидел? — захлопываю рот в последний момент, когда практически начинаю говорить. Нет, жаловаться на него точно не буду, тем более сама хороша! Поэтому тихо выдавливаю: — Никто, просто видимо перенервничала.