Рыцарь из ниоткуда - Александр Александрович Бушков

просто… Простите…

Он замолчал, утирая со лба пот. А ведь прав был покойный Гинкар – иногда такие штучки приводят к интереснейшим результатам. Что он засуетился, собственно? Подумаешь, обыщут труп…

Клубившаяся за пушками пыль приближалась. Сварог в упор смотрел на глэрда Рейта, а тот ерзал в седле, смахивал пот все чаще и чаще…

Человек в темном камзоле, кланяясь, подошел вплотную к коню Сварога, показал содержимое своей шляпы:

– Связка ключей, государь, какая-то бечевка, яблоко, огарок свечи, кошелек… Прикажете открыть? – Он положил шляпу наземь и проворно высыпал содержимое замшевого мешочка себе на ладонь. – Ровно двенадцать золотых…

Ничего еще не понимая, но нюхом ухватив направление, Сварог обернулся к Баглю:

– Я в таких вещах не разбираюсь… Это нормальная сумма для кошелька королевского пристава из сельского захолустья?

Покрутив головой в задумчивости, Баглю протянул:

– Я бы сказал, мой король, что сумма совершенно ненормальная. Полугодовое жалованье пристава – они в деньгах не купаются… Безгрешных слуг в этом мире не найти, будь это в городе или более богатых краях. Я бы рискнул предположить с уверенностью, что пристав только что хапнул взятку, – монетка к монетке, новенькие, одномоментно полученные, нет сомнений… Вот только в местах вроде Барраля столь жирных взяток не дают – по причине скудости. Взятки в таком вот захолустье дают в лучшем случае серебром, а главным образом овечьим сыром, сеном и окороками…

– Может быть, покойный просто получил жалованье? – спросил Сварог, любуясь струйками пота на челе Рейта.

Баглю решительно мотнул головой:

– Жалованье им платят помесячно, и не золотом, а серебром…

– Ну что же, – сказал Сварог – Возможно, нашему приставу для каких-то своих житейских надобностей потребовалось золото, и он обменял на него в столице свои сбережения… но отчего же так нервничает глэрд Рейт? – и уставился на вышепоименованного. – Итак, отчего вы на глазах бледнеете, любезный?

– В-вам показалось…

– А вы никогда не слышали, что у меня есть безошибочные методы выявлять ложь? – лениво спросил Сварог. – Взять! – рявкнул он внезапно.

Он так ничего и не понял, но видел, что Рейт врет…

Двое молодцов из Медвежьей Сотни в единый конский мах оказались по бокам глэрда, выхватили из ножен палаш, выдернули из-за пояса кинжал и два пистолета.

– Снимите его с коня, отведите в сторону и ждите дальнейших приказаний, – распорядился Сварог. – Баглю, вам ничего не кажется странным в происходящем?

– Возможно, мой король… – осторожно ответил тот. – Но я пока что не представляю, за что тут можно ухватиться…

– Я тоже, – кивнул Сварог. – А потому… Всем оставаться на месте. Я сам поеду в Барраль и попытаюсь выяснить, отчего они вдруг решили взбунтоваться… – Он двинул коня на ближайшего телохранителя. – Дайте дорогу, глэв!

Юноша растерянно отъехал… но наперерез решительно бросился командир Медвежьей Сотни, долговязый и костлявый глэрд Макол, загородил дорогу своим гнедым с видом героя рыцарского романа, отважно кинувшегося в бой с великаном:

– Мой король! Я обязан беречь вас, и мой долг…

Сварогу он не нравился с первых дней – во-первых, зануда, во-вторых, забота о монархе явно переросла в мелочную опеку. Никакой гибкости, зато апломба выше головы…

Натянув поводья так, что его черный Дракон присел на задние ноги, Сварог рявкнул от всей души:

– Глэрд Макол, я лишаю вас должности за неповиновение королю! Гланфортесса Сантор, ко мне! Примите командование над Медвежьей Сотней, такова моя воля!

Макол открыл было рот… Сварог смотрел на него хмуро и внимательно, постукивая пальцами затянутой в перчатку руки по обуху укрепленного у седла Доран-ан-Тега. Громко поинтересовался: – Глэрд, вам понятны последствия?

Рядом уже приплясывал, звенел трензелями горячий жеребчик Мары, недвусмысленно положившей руку на эфес палаша. Бросив через плечо быстрый взгляд на всадников из Медвежьей Сотни, Сварог что-то не заметил на лицах особого протеста – Макол всех достал своим занудством.

Подъехавший Даглас, старательно сохраняя на лице невозмутимость, тихонечко сказал:

– Государь, позвольте на правах старшего по возрасту…

– Господа глэрды, – громко сказал Сварог, тщательно подпустив в голос металла. – Не вынуждайте меня гневаться… Гланфортесса!

Кивок Маре, ее властный жест – и конные телохранители, подчиняясь новому командиру, сомкнули вокруг них кольцо, руки лежали на эфесах палашей и рукоятях пистолетов, усатые и безусые физиономии не выражали ничего, кроме холодной решимости исполнить любой приказ. С ликованием в душе Сварог понял, что выиграл. Стоявшие в отдалении гвардейцы так и не поняли, что же произошло внутри кольца телохранителей, зато оба высокородных глэрда, судя по поскучневшим лицам, прекрасно помнили иные здешние установления. Вздумай они протестовать в голос, чему-то препятствовать – выйдет даже не мятеж, а «неповиновение пред лицом короля», еще более чреватое. За последнее обоих, наплевав на знатность, могут по первому же кивку короля положить шеей на ближайший пенек да и смахнуть голову к чертовой матери, не утруждаясь затяжным судопроизводством… Гланские патриархальные законы – палка о двух концах: иные из них идут на пользу исключительно дворянской вольнице, зато другие, наоборот, дают нешуточные преимущества как раз королю…

– Возвращайтесь к войскам, глэрд, – сказал Дагласу Сварог. – И прикажите им оставаться в строю, пока я не вернусь. Ни единого выстрела, вам понятно?

– Вас там убьют… – понурясь, сказал Даглас, уже окончательно сломленный.

– Вы знаете, это многие пытались сделать, – сказал Сварог. – Не чета этой соплячке в Баррале. А вот не получилось, поди ж ты…

Он кивнул печальному сподвижнику и пришпорил коня. Коротким галопом помчался по равнине, прямо к воротам Барраля. Замок рос на глазах, теперь Сварог мог рассмотреть, что на всем протяжении стены над зубцами торчат головы. Над перекрытием ворот развевалось уже знакомое Сварогу по прежним странствиям знамя: три узких алых вымпела, три черных, три белых. Девчонка объявила рокош по всем правилам…

Стрела, мелькнув меж зубцами, воткнулась в землю уардах в десяти перед конем, и Дракон, храпя, мотнул головой.

Спохватившись, Сварог натянул поводья, спрыгнул на землю – для него самого стрелы и прочий метательный хлам были абсолютно безопасны, но не стоило подвергать риску коня… Он достал из седельной сумки острый железный костыль с кольцом, в два счета продел в него поводья, забил костыль каблуком в землю. Достал топор и, вскинув его на плечо, не спеша направился к воротам замка.

В него полетели еще две стрелы – эти были направлены верной рукой, не то что первая, достигли цели. Однако, как легко догадаться, некая неведомая сила (о природе которой сам Сварог до сих пор имел довольно смутное представление) отшвырнула их в стороны. На стене раздалось громкое удивленное оханье – кто-то не сдержал эмоций.

Когда до