Одержать победу - Пола Зенгер

Барбара порадовалась, что шарик попал не в глаз; ни за что на свете она не отказалась бы от возможности полюбоваться выражением лица шеф-повара. Растерянность и замешательство уступили место смущению, а затем паническому страху при мысли о том, что гостья, должно быть, все слышала. Было видно, как он судорожно вспоминает свои слова и прикидывает, уволят его тут же или чуть погодя.

Воцарилось гробовое молчание: никто не смел пошевелиться. Барбара постояла несколько секунд в раздумье, затем сняла указательным пальчиком взбитые сливки и сунула их в рот.

— Ммм, недурно, — заметила она. — Но можно и послаще, хотя… смотря для чего они предназначены?

Кадык шеф-повара заходил ходуном.

— Я готовлю бисквиты, мисс Барбара… мадам…

— Мисс Барбара меня вполне устроит. И незачем вам меня бояться. Я вовсе не собираюсь вас увольнять, в противном случае мне пришлось бы объяснять мистеру Адамсу по возвращении, почему на ужин у него — гамбургер в целлофане. — Барбара сунула пальчик в миску, улыбнулась шеф-повару и пририсовала ему над верхней губой белые усы. — Ну вот, мы и квиты. А если вы и впрямь желаете ко мне подольститься, я хочу на ужин толстенькую, сочную баварскую колбаску с кислой капустой. Кто-нибудь знает, где Уилкинсон?

Миссис Тарбелл встрепенулась.

— Он у себя в комнате, мисс Барбара. Я позову…

— Нет, нет, не беспокойте его зря. Когда появится, скажите, что у меня к нему вопрос.

В кухне снова воцарилось безмолвие, но едва за ней закрылась дверь, все заговорили разом, а затем голос с акцентом перекрыл все прочие.

— Вот это настоящая леди, — объяснил шеф-повар. — Если он и не женился на ней до сих пор, я от души надеюсь, что вскорости женится.

Барбара криво улыбнулась, в глазах у нее стояли слезы.

— Увы, это маловероятно, — прошептала она.

Возможно, Адамс и впрямь находит ее забавной, даже шеф-повар это понял. Вот Реймонду и захотелось поиграть с огнем, сделав ее своей любовницей. Но сколько раз он говорил, может быть, и не прямо, что Барбара не та, кого бы он выбрал.

Барбара попыталась представить, как он перебрасывается двусмысленными шутками с пилотами самолета, или приглашает Уилкинсона занять место в салоне, или участливо расспрашивает миссис Тарбелл о ее артрите… Воображение отказывалось рисовать такие неправдоподобные картины. Основать благотворительный фонд или позаботиться о маленькой девочке — это совсем другое дело.

Он не холоден, не жесток. Просто смотрит на вещи немного по-другому.

И между ними нет и не может быть ничего общего, напомнила себе журналистка.

В отсутствие хозяина дом казался холодным и нежилым, и вскоре после ужина Барбара ушла к себе в спальню. Оглядев разбросанные бумаги, она подумала, что комната вроде бы стала более уютной. Пытаясь сосредоточиться на работе, она набросала несколько новых идей, но дальше дело не пошло. Теперь, когда две законченные статьи уже отправились в Даллас, только одна тема занимала ее мысли. Сдавшись наконец, Барбара достала список вопросов для мистера Адамса.

Ни на один из них магнат не ответил. Так и не сказал, с чего началась карьера и какую сделку считает самой интересной в своей жизни. И зачем ему дом в Англии. И каковы его планы. И зачем он продолжает работать, когда и так уж скопил баснословное состояние. И за что он любил свою бабушку…

Барбара посмотрела на левую руку с кольцами. Целый час она начищала их мягкой губкой с мылом, и теперь камни вознаграждали ее за труды переливами ослепительных огней. Надо бы снять их, решила Барбара. Она одна, и кольца сейчас ни к чему.

Ради себя самой, ради того, чтобы сохранить здравый рассудок, нельзя мечтать о том, чтобы носить эти кольца всю жизнь. Или о том, чтобы соединить свою судьбу с Реймондом Адамсом.

Теперь, оглядываясь назад, Барбара отчетливо понимала, что с самого начала ее влекло к этому человеку. Ей отчаянно захотелось узнать его поближе. Вот почему она осталась, а вовсе не из-за угроз. И очень скоро убедилась, что собранные ею сухие факты не имеют к настоящему Адамсу ни малейшего отношения. Вот тогда-то она и полюбила его.

А Реймонд? Он хотел, чтобы они насладились друг другом — и все. Позабавились… поиграли с огнем.

В дверь постучал Уилкинсон.

— Мисс Барбара! Мистер Адамс просит вас к телефону.

Она схватила трубку, стараясь не выдать себя, не показать, как ей хочется услышать его голос.

— Привет. — Голос показался резким, словно Реймонд изрядно устал. — Ну что, соскучилась?

— Еще чего! — Ее голос тоже прозвучал хрипло. — В лучшем отеле мне еще не доводилось останавливаться. Так что наслаждаюсь одиночеством.

— Уилкинсон сказал, что ты отослала по почте два конверта.

— Разумеется. — Она изобразила удивление. — Неужели ты надеялся, что я не воспользуюсь твоей отлучкой? Впрочем, я разочарована. Уилли не удосужился прочесть мои статьи. Ты уехал в такой спешке, что забыл предупредить его, верно?

— А ты на это и рассчитывала, не так ли?

— Конечно нет, — весело откликнулась Барбара. — Я потратила несколько часов, чтобы зашифровать послания. Представляешь, какая досада — столько труда, и все впустую! Но не тревожься: я сохранила для тебя копии.

— Какая же версия достанется мне? Зашифрованная или оригинал?

— Какую потребуешь… Удивляюсь, что ты пошел на такой риск — лететь в непроглядном тумане! На что тебе сдался Нью-Йорк? Ты же сам говорил, что ведешь дела главным образом по телефону.

— Проблема с кадрами. Надо кое-что прояснить, но я вернусь, как только смогу.

Адамс не стал вдаваться в подробности, что неудивительно.

— Ты уж, будь добр, возвращайся к среде. Надеюсь, ты не задумал навязать мне этот дурацкий прием и бросить меня одну?

— А, Уилкинсон тебе уже сказал? Хмм… Ты уже придумала что-нибудь сногсшибательное?

— Ровным счетом ничего. Куда мне тягаться с Уилли? И вообще — не мое это дело.

— Еще как твое — ты ведь хозяйка.

Хотелось бы мне, чтобы это было так, подумала девушка.

— А по какому поводу прием?

— Хочу представить тебя соседям. Уверен, что у их дверей днюют и ночуют репортеры, так что надо подбросить им пищи для сплетен. Ты только подумай, все будут счастливы. Соседи, газетчики, мы…

— Ситуация усложнится, — предупредила Барбара.

— Наслаждайся счастливым мгновением — другого может и не представиться. Неплохая философия, а?

Положив трубку, Барбара продолжала размышлять об услышанном. «Наслаждайся счастливым мгновением — другого может и не представиться».

Соответствует ли это его образу жизни?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});