Уловка Прометея - Роберт Ладлэм

Двое беглецов принялись с трудом пробираться между скал. Арсенал, распиханный по карманам и закрепленный на плечах или спине, изрядно затруднял их продвижение. Одежда – и белый форменный наряд женщины, и итальянский костюм Брайсона – конечно же, промокла, и беглецы дрожали от холода.

Брайсон отчасти представлял себе местность, к которой они причалили, поскольку изучал предоставленные ЦРУ подробные карты галисийского побережья Испании – участка суши, ближайшего к той точке, где, согласно данным спутниковой съемки, бросила якорь «Испанская армада». Ник полагал, что они высадились на берег неподалеку от селения Финистерре, или Фистерра, как называли его сами галисийцы. Финистерре – «конец земли». Самая западная точка Испании. Некогда эти края были западной границей известного испанцам мира – и местом, где бессчетное количество контрабандистов нашли свой ужасный, но милосердно быстрый конец на обросших ракушками скалах.

Первой молчание нарушила женщина. Дрожа всем телом, она присела на камень, запустила пальцы в волосы и сорвала белокурый парик. Под париком обнаружились коротко подстриженные каштановые волосы. Затем женщина вынула запечатанную пластиковую сумочку и достала оттуда маленькую белую пластмассовую коробочку, футляр для контактных линз. Прикоснувшись к глазам, женщина быстрым движением извлекла цветные контактные линзы и спрятала их в футляр. Теперь ее изумительные зеленые глаза сделались темно-карими. Брайсон зачарованно наблюдал за этим превращением, но помалкивал. Потом женщина достала из пластиковой сумочки компас, карту, покрытую водонепроницаемой пленкой, и крохотный фонарик-"карандаш".

– Здесь нам оставаться нельзя, это ясно. Береговая охрана прочешет каждый дюйм побережья. О господи, что за кошмар!

Женщина включила фонарик и, заслоняя светящееся пятнышко ладонью, принялась изучать карту.

– Интересно, почему мне кажется, что вам уже приходилось участвовать в подобных кошмарах? – спросил Брайсон.

Женщина оторвалась от карты и смерила его пронзительным взглядом.

– Я действительно должна вам что-то объяснять?

– Вы ничего мне не должны. Но вы рискнули жизнью, чтобы спасти меня, и мне хотелось бы понять, что к чему. А кроме того, брюнеткой вы мне нравитесь больше. Вы некоторое время назад упомянули, что изучали тут «пути поступления оружия», предположительно – в интересах Израиля. Моссад?

– В известном смысле, – загадочно отозвалась женщина. – А вы – из ЦРУ?

– В известном смысле.

Брайсон всегда придерживался того принципа, что знать нужно только самое необходимое, и не испытывал никакой потребности откровенничать.

– Ваша цель? Ваша сфера интересов? – не унималась женщина.

Брайсон на миг заколебался, прежде чем ответить.

– Давайте скажем, что я выступаю против некой организации, куда более серьезной, чем вы можете себе представить. Но разрешите и мне задать вам несколько вопросов. Почему? Почему вы это сделали? Пустили насмарку все усилия, которые затрачивали, чтобы занять это место, и даже рискнули жизнью?

– Можете мне поверить, я это сделала не по собственному желанию.

– А по чьему?

– По стечению обстоятельств. Попросту говоря, так получилось. Я совершила глупейшую ошибку, когда предупреждала вас, – попала в зону видимости камеры наблюдения. Они у Калаканиса были понатыканы повсюду.

– А откуда вы об этом узнали?

– Да просто, когда началась эта свистопляска, меня оторвали от исполнения непосредственных обязанностей и сказали, что меня хочет видеть мистер Богосян. Богосян – это главный головорез Калаканиса. То есть был главным головорезом. Когда он хотел кого-то видеть... ну, я знала, что это означает. Они проверили видеозапись. Вот с этого мгновения я поняла, что надо бежать.

– Но все равно остается открытым вопрос – почему вы меня предупредили?

Женщина покачала головой:

– Я не видела никаких причин позволять им расправиться с еще одной жертвой. Особенно если учесть, что конечная моя цель – помешать террористам и фанатикам проливать кровь невинных людей. И я не думала, что этим самым поставлю под удар собственную деятельность. Очевидно, я просчиталась.

И с этими словами женщина вернулась к изучению карты, по-прежнему пряча фонарик в горсти.

Тронутый прямотой женщины, Брайсон мягко произнес:

– Как вас зовут?

Женщина снова подняла голову и едва заметно улыбнулась.

– Я – Лейла. А вы – не Кольридж.

– Джонас Баррет, – назвался Брайсон. Вопрос о том что же он здесь делал, Ник предпочел оставить без ответа. «Пусть себе прощупывает почву, – подумал он. – Обменяемся информацией потом, когда выпадет подходящий момент. Если выпадет». Ложь, элементы легенды, вымышленные имена снова стали слетать с его уст с прежней легкостью. «Так кто же я на самом деле?» – спросил сам себя Брайсон. Мелодраматический вопрос юноши, загадочным образом перенесенный в сознание обезумевшего бывшего оперативника, который неожиданно обнаружил, что потерпел жестокое поражение. В воздухе висел гул прибоя. С маяка, возвышающегося над морем, время от времени разносился печальный звук туманного горна. Брайсон знал, что это знаменитый маяк в Кабо-Финистерре.

– Это еще вопрос, действительно ли вы просчитались, – с признательностью произнес он.

Лейла одарила его мимолетной печальной улыбкой и выключила фонарик.

– Мне нужно нанять вертолет или частный самолет, что-нибудь такое, на чем мы могли бы отсюда убраться, и побыстрее.

– Ближайшее место, где можно отыскать что-либо подобное, – это Сантьяго-де-Компостелла. Примерно в шестидесяти километрах к юго-востоку отсюда. Это главная в здешних краях приманка туристов – город паломников, святой город. Думаю, рядом с ним должен находиться аэропорт – там даже могут быть прямые международные рейсы. Возможно, там нам удастся нанять вертолет или самолет. Во всяком случае, попытаться стоит.

Женщина холодно взглянула на него:

– Вы знаете эти места.

– Не особо. Просто изучал карту.

Внезапно по берегу скользнул луч мощного прожектора, он прошел всего в нескольких ярдах от беглецов, и сработавшие инстинкты агентов-оперативников швырнули их на землю. Брайсон бросился за большой валун и застыл. Женщина, называющая себя Лейлой, распласталась за каменным выступом. Ник лежал, вжавшись лицом в холодный влажный песок. Женщина находилась всего в нескольких футах от него, и Брайсон слышал ее ровное дыхание. За всю свою карьеру Брайсону редко приходилось работать с женщинами-оперативниками, но он был уверен, хоть и редко высказывал свое мнение вслух, что из тех немногочисленных женщин, которым удавалось преодолеть препятствия, воздвигнутые наставниками – в большинстве своем мужчинами, – получались исключительно хорошие агенты. Вот и об этой загадочной Лейле он не знал практически ничего, кроме того, что она была отличным агентом-оперативником – опытным, сохраняющим спокойствие в любой ситуации.

Брайсон видел, как луч прожектора обшаривает берег. Он на мгновение задержался у того самого места, где они спрятали катер в небольшой бухточке и соорудили из собранных камней дополнительное укрытие. Возможно, в результате их стараний мешанина камней, водорослей и всяческих обломков, плавающих на волнах и выброшенных на берег, начала выглядеть как-то неестественно, и наметанный глаз способен был это заметить. Пользуясь тем, что валун обеспечил его укрытием, Брайсон огляделся по сторонам. Поисковое судно двигалось параллельно линии берега; лучи двух мощных прожекторов шарили по обрывистым скалам. Несомненно, у тех, кто занимался поисками, имелись в распоряжении мощные бинокли. Приборы ночного видения на таком расстоянии были бесполезны, но Брайсон не желал рисковать и попадаться так по-дурацки, просто из-за того, что кто-то не вовремя повернет прожектор. Зачастую выключение прожекторов служило лишь прелюдией к настоящему поиску: именно после того, как свет гаснет, разнообразные существа выползают из своих укрытий. Потому Брайсон не шевелился еще пять минут после того, как берег снова погрузился во тьму. Лейла поступила точно так же, причем без какой бы то ни было подсказки со стороны Брайсона, и это произвело на Ника глубокое впечатление.

В конце концов беглецы выбрались из укрытий и, вздрагивая от судорог, сводящих мышцы, принялись взбираться по каменистому склону, густо поросшему чахлыми соснами. Наконец они добрались до гребня холма. Там обнаружилась узкая грунтовая дорога, посыпанная гравием. Вдоль дороги тянулись высокие массивные гранитные стены, ограждающие крохотные земельные участки. Над участками возвышались старинные каменные дома, замшелые от времени. При каждом имелся амбар, выстроенный на высоких столбах, конические решетки для сена, подпорки, густо поросшие виноградными лозами, скрюченные фруктовые деревья, усыпанные плодами, – везде одно и то же. Брайсон вдруг как-то особенно отчетливо осознал, что здешние обитатели жили и работали на этой земле точно так же, как до них жили бессчетные поколения их предков. Здесь не любили незваных гостей. К человеку, спасающемуся бегством, здесь отнесутся с подозрением. Любого чужака здесь заметят и доложат куда надо.