Любовь по правилам и без 2 (СИ) - Озолс Агата

- Нет. Никаких серьезных разговоров при ребенке.

- Тогда зачем ты приехал?

- Я уже объяснил, - сказал Марк. - Мы вместе едем в Ситэ.

Если бы не присутствие Машки, я бы ему сказала! Ух, сказала бы! Но Маруся стояла рядом, внимательно следя на нашим разговором.

- Ты поедешь с нами? - не могла не вмешаться она.

- Конечно.

- Мы хотим купить большой цветок, - заявила дочка.

Я только хмыкнула и выразительно посмотрела на нее. Да, мы собирались купить цветок, только речь шла о чем-то маленьком, о фиалке, к примеру. Тащить большой цветочный горшок через весь город несовершенно не входило в мои субботние планы.

- Купим самый большой, какой нам встретиться, - пообещал Марк.

- Вот сам его и потащишь, - буркнула я.

- А в чем проблема? - спросил Марк. - У меня не грузовик, конечно, но цветок поместиться.

- Мы пойдем пешком.

- Можно узнать почему?

- У тебя нет детского сидения, - ответила я.

- А без сидения никак?

Вместо ответа я только развела руками.

- А если мы заедем в магазин и купим детское автокресло? - предложил Марк.

- Нет, - заупрямилась я. - Мы пойдем пешком.

- Пешие прогулки очень полезны для здоровья, - присоединилась ко мне Мари. - Бо говорит, что ходьба укрепляет сердечную мышцу. Мамочка, а что такое сердечная мышца?

Прежде, чем я начала рассказыва ей о строении сердца, вмешался Марк.

- Может у Бо просто нет машины?

- Есть! У Бо большая - пребольшая машина, - тут же оповестила его Машка. - Больше, чем у тебя.

- Ты ранила меня в самую сердечную мышцу, - Марк положил руку себе на грудь.

- Ходить пешком очень полезно, - повторила Машка тоном тети Полин.

- Хорошо, - покорно согласился Марк. - Но цветок мы все равно купим. Хоть пальму. Хочешь пальму, Мари?

- Она очень большая, - с сомнением ответила дочь, но глаза у нее зажглись предвкушением.

- Марк, пожалуйста, - попросила я с нажимом.

- Как скажешь, - тут же согласился Марк.

Дело было, разумеется, не в пальме, и уж конечно, не в ее стоимости, просто я подозревала, что за пальмой последует что-то еще. Цветы меня не пугали, но на рынке торговали еще и птицами, а вот заводить пернатых я категорически не собиралась.

Я разложила коляску, повесила на ручку сумку и сказала:

- Мы готовы. Мари, залезай.

- А давая я возьму тебя на руки? - предложил Марк.

- Мама, можно?

Машка с надеждой и предвкушением посмотрела на меня. И как я могла ей отказать?

- Конечно, дорогая.

Марк тут же поднял ее и посадил себе на шею. Машка взвизгнула от переполнявший ее эмоций и счастливо рассмеялась. На самом деле, я постоянно носила ее на плечах. До трех с половиной лет уж точно. Но сейчас она стала немножко тяжеловата для такого способа передвижения, поэтому у меня на закорках каталась все реже и реже. А тут такое развлечение, как ей отказаться?

Мы так и шли. Я катила коляску, Машка ехала верхом на Марке. Она задавала ему сто тысяч вопросов в минуту, и он терпеливо на них отвечал. Я смотрела на них и думала: как жаль, что все так получилось. Мари - чудесный ребенок. Возможно, случись между мной и Марком что-то серьезное, он бы смог полюбить ее по-настоящему. Если бы…

Мы прошли остров Святого Людовика, и Мари показала Марку, где обычно мы перекусываем и покупаем ей сувениры.

- Зайдем на обратном пути, - пообещал Марк.

Перешли по мосту на остров Ситэ, миновали Нотр-дам де Пари и подошли к рынку.

- Птички! - радостно взвизгнула Машка, тыча пальцем вперед, туда, где стояли и висели клетки с птицами.

Марк послушно двинулся в сторону пернатых.

- Мария, - напомнила я дочери, - мы договаривались: никаких птиц.

Машка закивала.

- Никаких птиц, - я выразительно глянула на Марка. - Это ясно?

- Яснее некуда, - кивнул Марк в ответ и шепотом спросил: - А почему?

- У нас кот.

- Он еще маленький, - возразил Марк.

- Это ненадолго. А потом, ты представляешь, как нужно ухаживать за птицей? Чистить ей клетку? Кормить?

- Теоретически.

- А я даже теоретически не хочу об этом думать, - сказала я и повторила строго: - Никаких птиц.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Слушаюсь, мой генерал.

Мы погуляли по рынку, Мари выбрала красивый цветок - ярко-красную герань, почти такую же, какая стояла на окне в доме моей бабушки. Надо же, я и не думала, что их еще продают. Мы купили цветок, и Машка спросила:

- А можно мы погуляем в садике?

Садиком она называла сквер около Собора. Погода стояла великолепная, солнце уже припекало вовсю, грех было упускать такую возможность подышать свежим воздухом.

- Пойдем в садик, - согласилась я и обратилась к Марку: - Ты с нами?

- Естествено.

- Возможно, у тебя еще сегодня другие дела, - предположила я.

- И не надейся. Сегодня я совершенно свободен. Так что могу гулять с вами до ночи.

- Надеюсь, Машка угомониться раньше. Сегодня я хотела еще поработать.

Нам повезло - сразу нашлась свободная скамейка, на которой мы с Марком и устроились. Мари пошла нюхать цветочки. Не отводя глаз от дочери я спросила у Марка:

- Так что ты хотел мне сказать?

- Я не хотел, чтобы все так получилось. Веришь?

- Верю.

- Ты все еще сердишься на меня?

- На тебя нет, - ответила я.

- На Романа?

- И на него тоже нет.

- А на кого? - продолжил допытываться Марк.

- Ни на кого.

- Тогда в чем дело?

- А разве не ясно?

- Мне - нет.

- Я сержусь на сложившуюся ситуацию. Хотя сержусь - не совсем подходящее слово. Ты знал, что Роман в Париже?

- Я знал, что он должен прилететь, - пояснил Марк. - И никак не мог придумать, как тебе рассказать о нашем с ним родстве.

- Его приход стал неожиданностью?

- Абсолютной. Я не хотел, чтобы ты с ним встретилась.

- Почему?

- Анна, что здесь непонятного? Ты могла решить, что я все подстроил. И решила, как я понимаю.

- В первую минуту, да, - согласилась с ним. - Потом все обдумала и поняла, что это не так. Ты не стал бы этого делать.

- Но ты обиделась, что я обманул тебя. А как мне было сказать правду?

- Не знаю.

- Я не говорил тебе о том, что он мой племянник, потому что боялся потерять тебя, - продолжил Марк.

- Я все понимаю. Но это ничего не меняет.

- Что бы хочешь этим сказать? - подозрительно спросил Марк.

- Мы не можем дальше встречаться.

17

Марк поднялся с лавочки, на которой мы с ним сидели, и, глядя на меня сверху вниз, спросил:

- А это еще почему?

Мне категорически не понравился его тон - будто он разговаривал с умственно отсталым ребенком. Наверное поэтому я тут же начала злиться. Кому будет приятно, если с ним говорят в подобном тоне?

- А тебе не ясно? - чуть прищурившись, спросила я Марка.

- А должно быть ясно? - он тоже сузил глаза.

Терпеть не могу, когда отвечают вопросом на вопрос, хотя и сама иногда так делаю.

- Ты, правда, хочешь, чтобы я объяснила на пальцах?

- Да хоть по слогам, - ответил Марк, не торопясь садиться на скамейку и нависая надо мной вопросительно - возмущенным знаком.

Еще я не люблю вести беседу, глядя на собеседника снизу вверх. Ну, или когда на меня смотрят сверху вниз. Я тоже встала на ноги. В росте мы с Марком, естественно, не сравнялись, но разговаривать с ним мне стало гораздо комфортнее.

- Ты оказался дядей моего любовника, - начала я, но Марк меня перебил:

- Бывшего любовника.

- Это все меняет, - саркастически хмыкнула я. - Пусть будет бывшего любовника. Но дело даже не в этом.

- А в чем?

- Моя дочь твоя внучатая племянница.

- И что? - Марк упорно делал вид, что не понимает меня.

- Попахивает инцестом, - ответила прямо.

- Ты в своем уме? - безмерно удивился Марк. - Анна, мы с тобой не кровные родственники. Мы и с Романом-то родственники довольно условно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ты его дядя, - стояла я на своем.