Незабываемая - Мерил Сойер

— Вот как? — выдавал Грег.

Возможно, молокососы у бассейна и нашли ее неотразимой, но он не ожидал Ьт этой женщины ничего, кроме беды. Свидетельством было то, как бесстыдно она подставляет лицо под сильные струи, как приподнимаются, грозя продырявить купальник, ее груди...

— Довольно! — Он сердито закрутил воду.

— Как скажешь...

Грег заметил на ее лице озорную улыбку и заподозрил, что ей хорошо известно о переживаемых им муках неутоленной плоти. Лаки вылезла из душа, перекинула косу через плечо и отжала ее.

— У меня есть идея, — сообщила она. У него тоже родилась идея, но вряд ли они с ней думали об одном и том же. В этом облачении Лаки была все равно что голой. Интересно, за кого она его принимает — за Римского Папу?

— Ты не хочешь узнать, что я придумала? Грег засунул руки поглубже в карманы и для пущей верности стиснул кулаки, чтобы не зажать ее в угол темного сарая и не овладеть ею прямо так, стоя.

— Когда оденешься, зайди ко мне в кабинет. Мне надо с тобой поговорить.

На лестнице его остановил Номо. Вид у него был непривычно серьезный.

— Послушай, что я тебе скажу. Похоже, эта Лаки — и вправду призрак Пиэлы. Та всегда жалела живность, особенно акул.

— И ты туда же?!

Грег махнул рукой. Пиэла была богиней огня, сотворившей Гавайские острова. Легенда гласила, что ее брат имел акулий облик. Слова Номо заставили его вспомнить жену Коди, Сару. Оба, как уроженцы Гавайев, обожали мифологию островов и могли часами плести туземные небылицы. Какая чушь!

— В общем, держись от нее подальше! — заключил Номо. — Ты же видишь, как здорово Лаки обращается с акулами — совсем как Пиэла!

— Глупости все это, — пробормотал Грег. Впрочем, в душе он был согласен с Номо: чем быстрее он сбагрит Лаки какому-нибудь другому доброхоту, тем лучше будет не только для его благополучия, но и для окружающих.

11

— Эй, Номо, тут какой-то репортер спрашивает про Лаки, — сообщил один из институтских добровольцев.

— Я сам с ним разберусь, — решил Грег. — А ты проводи Лаки в мой кабинет. Туда этот ублюдок не сунется.

Коди так живо описал Фентона Бьюли, что Грег сразу его узнал и с ходу возненавидел. Бьюли прохаживался вокруг клумбы с китайскими розами и пожевывал зубочистку.

— Вы — Грег Бракстон? — спросил Фентон, не вынимая изо рта зубочистку. Грег кивнул. — Вы, часом, не родственник шефа полиции?

— Кому какое дело?

Бьюли пропустил его резкость мимо ушей и вынул из бумажника мятую визитную карточку. Грег придирчиво ее изучил.

— Я слыхал, что вы внесли залог за призрак Пиэлы. Не знаете, где ее можно найти?

— Через неделю, на суде.

Глазки Бьюли сузились, зубочистка заскользила из одного утла рта в другой под жесткими, как щетка, усами.

— Сколько это будет стоить?

Вот она, желтая журналистика! Грег терпеть не мог эту братию, но хорошо знал про назойливость таблоидов.

— Вам все равно не хватит денег. И запомните: если еще раз окажетесь на территории института, я выдворю вас с полицией.

— Все равно я ее найду, — ухмыльнулся Бьюли. — От меня не скроешься.

Грег в этом нисколько не сомневался. Остров так мал, что тут все про всех всё знают. Но ему меньше всего хотелось, чтобы фотография Лаки появилась в паскудной газетенке рядом с изображением очередного инопланетянина, насилующего своим инопланетным способом какую-то трудноразличимую землянку.

Лаки ждала его в кабинете. Она успела натянуть шорты — спасибо и на этом. Даже в консервативном одеянии ее фигура выглядела излишне соблазнительно, но все же не до такой степени, как в вызывающем бикини.

— Так рассказать тебе, что я придумала? — спросила она, прежде чем Грег успел предупредить ее о происках Бьюли.

— Всю жизнь мечтал услышать! — Он уселся за письменный стол и стал перебирать уже просмотренные бумаги: здравый смысл подсказывал, что наилучшая тактика — стараться на нее не смотреть. — Ладно, выкладывай.

— Твой институт не занимается акулами. Но ведь где-то на свете ими интересуются? Там должны знать, как помочь бедняжке Руди. Надо просто войти в Интернет и спросить.

— Это видимость простоты. С Интернетом надо уметь обращаться. Нажмешь не на ту кнопку — и могут возникнуть необратимые последствия.

— Позволь мне попытаться!

Услышав в ее голосе неподдельный энтузиазм, Грег все-таки поднял глаза и обнаружил, что она уже сидит за компьютером Рейчел.

— Не смей ничего трогать! Господи! Одно неосторожное движение — и ты сотрешь данные, на сбор которых ушли месяцы.

Лаки устремила на него обезоруживающий взгляд.

— Я аккуратно, Грег! Ты обязан дать мне шанс. Руди на меня рассчитывает.

Да по ней просто плачет смирительная рубашка! Ему еще не доводилось сталкиваться с такими безумцами, и он очень надеялся, что эта встреча окажется последней.

— Думаешь, я сумасшедшая? Похвальная догадливость!

— Если честно, то да.

Его сарказм был потрачен зря.

— Интернет для меня — семечки, вот увидишь! Если не хочешь, чтобы я трогала компьютер Рейчел, пусти меня за свой. — Прежде чем Грег успел предупредить ее, чтобы она не смела к нему приближаться, Лаки пересекла кабинет и пододвинула свободное кресло к его столу. — Какой пароль?

Грег махнул рукой. Ладно, в конце концов, можно хотя бы проверить, действительно ли она понимает, на что замахивается.

— «Ханом» — это «монах» задом наперед. Мы ведь изучаем тюленей-монахов.

Оказалось, что «понимает» — это еще мягко сказано. Не прошло и нескольких минут, и Лаки вместо того, чтобы запутаться в «паутине», как муха, заскользила по киберпространству, словно умелая серфингистка. Сам Грег пользовался Интернетом крайне редко — и то только при помощи специальной программы для «чайников». Лаки явно была выше его на несколько голов.

— Ничего себе! — повторял он, наблюдая за ней уголком глаза и безропотно давая разрешение на ее запросы, сознавая, что институт никогда не сможет за все это расплатиться.

Доджер положил узкую голову Грегу на колено и завороженно следил за Лаки, которая лупила по клавишам с такой скоростью, словно за клавиатурой прошла добрая половина ее жизни.

Одно из двух: либо в проституции нынче используются последние достижения компьютеризации, либо он проявил поспешность, навешивая на Лаки унизительный ярлык. Скорее всего она не профессиональная потаскуха, а просто, как говорится, «вольная душа». Грег вспомнил, что однажды слышал такое о Джессике... И все-таки однозначное поведение Лаки в первую ночь в палатке, по его мнению, раз и навсегда поставило на ней клеймо жрицы любви.

— Теперь у нас есть глаза и уши, — сообщил Король Орхидей партнеру, сидевшему рядом с ним в кабинете. — Все ее планы будут у нас как на ладони.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});