Алые крылья огня (Охота на страх) - Алексей Бессонов

– Наверное, они ходили с молниями на лацканах пиджаков, – саркастически вздохнул Кай. – Ну и что нам это дает?

– Хотя бы то, что мы теперь точно знаем: в рейхе кто-то ведет странные игры с Британией. Я не думаю что это делишки мифической антигитлеровской оппозиции. Нет, во всем этом чувствуется железная немецкая организация. Я не исключаю, что эти игры ведет сам Гиммлер.

– Вряд ли, – не согласился Кай. – Может быть, о них знает Гейдрих; но скорее всего у руля стоит кто-то другой, несомненно одержимый лойтом. Вот вычислить бы, кто… хотя, погодите! Как же я не додумался этом раньше!

– Вы о чем?

– Да о том, что ваших берлинских связей вполне хватит, чтобы разузнать, у кого из высших гиммлеровских бонз в последнее время начались странности в поведении. Может быть, здесь также замешаны люди абвера. У вас, в конце концов, есть все необходимое: репутация, знание света и хорошо подвешенный язык. Я думаю, вы справитесь. А?

Лизмор задумчиво посмотрел на свои ногти.

– Езжайте-ка вы обратно в Италию, – сказал он, – и наслаждайтесь там жизнью. Я с радостью оставил бы вас в Берлине, но вы же понимаете, насколько это опасно.

– Я никогда не жил в Берлине, – возразил Кай.

– Это неважно. Вы были офицером Люфтваффе, и представьте себе, что будет, если вас встретит какой-нибудь сослуживец, приехавший в отпуск или в ставку Геринга за очередным крестом?

Кай вздохнул и отложил вилку.

– Да, вы, конечно, правы. Боюсь только, что в Италии я подохну от скуки.

– А вот и не подохнете, – весело блеснул глазами Лизмор. – Я сделаю вас своим торговым представителем: Кирби, Лок и вся их компания будут подчиняться непосредственно вам. Скучать не придется.

– А леди Валерия?

– Ну, леди Валерия – это уже ваша проблема.

Часть вторая

Глава 1

Ба-бах!!! Удар был такой, что Кай едва не вылетел из своего кресла. Где-то в глубине центрального отсека с глухим стуком лопнула пара газосветных трубок.

– Кажется, теперь этот гад поставил глубину точнее…

– Это была вторая серия, – морщась, словно от хинина, сообщил Лок, сидевший справа от Кая.

– Если сукин сын поставит третью на предельную глубину, – размышлял Кай, – то нас просто вытолкнет из воды. И нырять некуда! Глубина-то, а, – тридцать восемь метров, ну где ты тут спрячешься. Даже если лечь на дно, он нас все равно достанет.

– Давай возьмем восточнее: на предельных оборотах он нас не догонит, – предложил Лок.

– Куда – восточное?! Пока мы обогнем этот чертов мыс, он точно оглушит нас, как котят! Где мы будем ремонтироваться? Ах, как жаль, что у нас нет торпедных аппаратов! Саданули бы сейчас пузырем воздуха вперемешку с дерьмом из гальюна, и эта сволочь решила бы, что мы уже валяемся на дне с полным ртом водички…

По корпусу лодки вновь затанцевали мелодичные, словно касание гитарной струны, модуляции британского гидролокатора «Асдик». Ежась, Кай поглядел на экраны. Настырный эсминец, никак не желавший уходить в Александрию, до которой было рукой подать, качало буквально в трехстах метрах от лодки. Из мелкой ряби зеленой волны над субмариной торчал тонюсенький, чуть толще человеческого волоса, поводок обзорного световода – Кай хорошо видел, как суетятся на корме «англичанина» минеры, готовясь сбросить цепи креплений с новой партии глубинных бомб.

– К дьяволу, – решился он, – будем всплывать. Эй, в отсеках! Прекратить перемещения, всем собраться на верхних палубах: по нас, кажется, будут стрелять. Ну, ничего. Сейчас мы им всыплем…

Лок недоверчиво покачал головой и положил руки на манипуляторы. Где-то под полом зашипели насосы, продувая балластные цистерны, и подлодка лениво двинулась вверх.

– Я пошел, – буркнул Кай, вставая.

В верхней части рубки, под прочным бронепластовым колпаком находился пульт управления небольшой лазерной батареи, смонтированной на узкой палубе судна и поднимавшейся после всплытия. Это оружие было примитивным, оно не выдерживало долгого боя из-за стремительного роста температуры в рабочем контуре, но для борьбы с небольшим судном подходило вполне.

Кай взобрался по узкой и скользкой металлической лесенке, но на самый верх подниматься не стал. Оказавшись в тесном колбообразном помещении, он откинул в сторону почти незаметный в боковой переборке люк и просочился куда-то в темноту. При его появлении отсек осветился неживым голубоватым светом. Кай уселся в высокое жесткое кресло, положил руки на небольшой, плавных очертаний пульт и громко произнес:

– Я готов.

– Я тоже, – ответил ему из-под потолка голос Лока Зоргана.

Перед лицом Кая вспыхнул овальный стереоскопический экран, по которому неслись сейчас сверкающие пенные струи, стекавшие с выпрыгнувшей из воды палубы.

– Дерни рулями, – сказал Кай, – ни черта не вижу.

Лодка подвсплыла еще. Теперь ее палуба целиком вышла из воды и влажно сверкала в золотых лучах утреннего солнца. Кай пошевелил манипуляторами, и почти весь экран заняла серая, пробитая тысячами заклепок, британская сталь – эсминец надвинулся на него своим правым бортом, идеально подставившись под удар. На его палубах царила нервная, близкая к панике суета. Матросы в дурацких блинчатых касках, неестественно жирные из-за своих желтых капковых жилетов, словно муравьи, бегали вокруг задранных в небо щупалец зенитных «эрликонов», из какой-то верхней рубки то и дело высовывалась, размахивая в ужасе руками, фигура офицера без фуражки, со всклокоченной рыжей шевелюрой… Кай хорошо понимал этих людей.

Его субмарина, вышедшая из воды на всю длину своего узкого тела – от носовой «шишки» гидроакустической системы до высоченного, косо уходящего в небо рулевого плавника, под которым сонно шлепали по воде два могучих винта, – была огромна. Она была крупнее любого из ядерных ракетоносцев конца века, не говоря уже о скромных «дизелях»: английский эсминец казался рядом с ней невзрачной серой шаландой. Кай полагал, что эта лодка была создана для плавания в менее плотной, чем вода, жидкости. На эту мысль его наводили непропорционально громоздкие плавники рулей, довольно большой объем адаптационных работ – создатели лодки дышали не кислородом – и еще та медлительность, с которой насосы закачивали воду в балластные цистерны. Ему казалось, что в своих родных морях она погружалась куда легче.

Носовая башня британского миноносца угрожающе зашевелилась, но Кай не спешил. Его губы тронула ехидная ухмылка:

– Ах, молодцы… вам так хотелось острых ощущений! Что ж, сейчас у вас их будут полные штаны. Добро пожаловать на тот свет! Обоими моторами назад, – приказал он Локу.

Шестерка решетчатых труб, поднявшаяся из палубы субмарины перед бронированным плавником рубки, качнулась и выплюнула в блеск средиземноморского утра веер алых молний. Залп с ходу накрыл главный калибр эсминца, выворотив приплюснутую башню из палубы и обрушив ее в море с противоположного борта.

Кай двинул манипулятором и короткими очередями прошелся пониже ватерлинии противника на всем ее протяжении. Выглядело это ужасно. Когда яростно шипящие клубы пара снесло ветром, то стало видно, что лазеры вспороли металл борта, словно то была банка американской тушенки: серая сталь, раскалившись добела, завернулась наружу, обнажив перерубленные шпангоуты и разлохмаченные переборки. Эсминец вспыхнул черным от дыма пламенем загоревшейся нефти и, накренясь, начал быстро погружаться в воду.

– Полный назад, Лок! – приказал Кай, любуясь деянием своих рук.

С палуб эсминца горохом сыпались люди в желтых сосисочных жилетах. Нефть, выливавшаяся из распоротых танков корабля, горела на поверхности воды, и многие прыгали прямо в эту полыхающую пленку, стараясь сразу же погрузиться и отплыть подальше от тонущего миноносца под водой. Кто-то судорожно стаскивал с себя жилет, мешавший ему нырнуть, несколько человек, которым посчастливилось отпрыгнуть с борта за пределы горящего пятна, смешно крутились в воде, сдирая с ног ботинки; Кай ухмыльнулся и вернул лазеры в подпалубный порт.

«Вот так, – сказал он себе, – родилась еще одна легенда о мифическом „супероружии фюрера“. А впрочем, кто им поверит?»

С носа почти ушедшего под воду эсминца спрыгнули двое: один был в мундире английского морского офицера, второй – в каком-то пятнистом буром балахоне непонятного происхождения. Прыгая, он крепко вцепился руками в отодранный где-то спасательный круг, и теперь между ним и офицером завязалась яростная борьба не на жизнь, а на смерть. Офицер рвал круг на себя, человек в балахоне изо всех сил отпихивал его под водой ногами. В конце концов офицеру все же удалось завладеть кругом, и он живо поплыл прочь от тонущего эсминца и нависавшего над водой лоснящегося борта субмарины.