Матрица Души - Павел Царёв

Неприязнь к людям вновь подняла температуру кристаллическо-го мозга ЭХа. Он уже готов был наброситься на одного из землян, чтобы завладеть оружием. Но внезапная мысль перечеркнула его планы:

— Не торопись, выслушай. Может, тогда ты поймёшь, где они ошибаются… или где ошибаешься ты.

Случайная добавка в конце предложения взъярила ЭХа. Он вновь почувствовал активность внутреннего врага, с которым, увы, ещё не научился бороться. Предатель немедленно воспользо-вался его просчётом. Преобразуя странным образом эмоции, он набрал силу:

— Не торопись… Выслушай. Может, тогда ты поймешь, где ошибаются эти люди. Ты же чувствуешь, что они не питают к тебе целенап-равленной вражды. Просто, земляне не видят в тебе равноценного себе разумного существа, такого, как, например, тускарянина или даже корнукрака. Почему? Выслушай их…

Наконец ЭХ догадался охладить свой мозг жидким гелием и предатель внутри него затих. Но лишенный кипения чувств крис-таллический разум воспринял аргументы голоса. ЭХ-16 обездвижился, стараясь, чтобы о нём забыли.

— Компьютерианцев выселили с Земли давно… Сразу же после войны, тем временем начал говорить Сказочник, — войны, которую мы выиграли, кстати, благодаря им…

— Тебя нельзя допускать к легендам, — сокрушенно вздохнул Пьер.

— Конечно, компьютерианцы оказывали нам посильную помощь в раз-громе корнукраков, но без должного руководства, массового ге-роизма населения колоний, солдат, офицеров…

— Ты хочешь узнать, что гласит легенда об уходе компьютавров с Земли, и о моих исследованиях по этому поводу? — резко спро-сил геолога Сказочник. — Тогда помолчи… Итак, всё, что связано с исинами, настолько неблаговидно характеризует человечество, что об этом не любят вспоминать… Если, по большому счёту, Пьер, то, наверное поэтому во избежание угрызений совести нам легче представлять компьютерианцев кентаврами — полулюдьми, полуживотными, чем считать их спасителями нашей цивилизации, которых мы незаслуженно обидели!..

— Даже так?! — удивился Пьер.

— Даже так!

— Не перегибай палку, — не выдержал Келвин. — Компьютавры по своей природе враждебны к нам. Всякие математические выкладки Андрея…

ЭХ-16 уловил некую напряжённость в возникшей паузе и по-пытался своими фотоэлементами проникнуть под шлемы космолётчиков в надежде разгадать её причину.

— Нельзя по одному представителю судить о всех компьютаврах, — наконец, вымолвил Сказочник.

— Да ты что говоришь? — удивился Пьер. — АУ-5 убил Андрея. Коорди-натор без веских оснований и колебаний атаковал нашего «Ворона» термоядерными ракетами, здешние аборигены готовы исполосовать нас лазерами, а ты со своими дешёвыми легендами продолжаешь пудрить нам мозги о благородных исинах? Ты совсем спятил?

— АУ-5 не может никого убить без веских причин, — забыв о своём твёрдом намерении помалкивать, напомнил о себе ЭХ-16. — Он — па-цифист.

— Ты бы видел, как твой пацифист располосовал бластером тор-жественный караул, который послал ему навстречу Координатор, — зло фыркнул Пьер.

В корпусе ЭХа тревожно загудел трансформатор. Энцефалохран глубоко чтил легендарного АУ, и весть о том, что Координатор хотел убить великого исследователя, глубоко поразила его.

— Если хотите, то считайте компьютерианцев жестяными банками, взбесившимися роботами, это — ваше право. Я же не раз имел воз-можность убедиться, что в легендах имеется большая толика правды, — обиделся психолог.

— Сказочник, — терпеливо напомнил Келвин. — Нам нужна информация о том, как справиться с компьютаврами, а не нравственная оцен-ка действий человечества.

— Какая информация? — возмутился Сказочник. — Я же говорю, что все официальные знания о компьютаврах в двух словах тебе вы-ложила Гоппс… Даже алгоритмы мышления, которые составлял Андрей… — Сказочник на мгновение запнулся. — Даже эти алгорит-мы сугубо гипотетичны…

— Как так? — удивился Келвин. — Ведь люди своими руками сотвори-ли на свои же головы компьютавров!

— Святая простота! — задохнулся от такого проявления невежества капитана Сказочник. — Ты слишком много воображаешь о людях… Компьютерианцы сами сконструировали себя: вот тебе первая прав-да, которую тщательно скрывают от любопытных масс…

— Но ты-то её знаешь!

— Совершенно случайно… Меня заинтересовала одна космичес-кая сказка, связанная с «исходом» компьютерианцев с Земли обе-тованной. Чтобы оценить её истинность мне понадобилось узнать подробности истории возникновения компьютавров. Я думал, это будет легко, стоит только преодолеть инстинктивное отвращение вызываемое мыслью прикоснуться к чему-то не чистому. Как бы не так! Даже в центральном банке данных содержались только име-на двух конструкторов: Дика Кэлша и Лео Точини. Больше — ничего. Ни истории конструирования, ни, тем более, технической докумен-тации… Короче, десять лет тому назад, когда меня выгнали, яко-бы, за контрабанду из торгового флота, я, предоставленный само-му себе, начал разъезжать по университетам, обращаясь со своей проблемой к преподавателям истории. Мои знания «значительно», — иронично улыбнулся Сказочник, — расширились. Я узнал, что время создания компьютерианцев было временем интенсивного покоре-ния космоса, когда Луну, Марс, астероиды, некоторые спутники планет-гигантов люди, практически, освоили… На очереди стояла Венера… Первые межзвёздные перелёты без дайефрегма и ИУСа в физическом пространстве… А главное… Главное, как ни стыдно в том признаться, человеческая наука зашла в тупик. Под торжественные славословия, под гимны в её честь, наука, раз-жиревшая на щедрых правительственных дотациях, гипертрофиро-ванная, начала хиреть. И причина была не в отсутствии новых отк-рытий, прогресса. Согласно статистике — новых открытий становилось всё больше и больше. Но они мельчали по значимости…

— Хватит о науке, — нетерпеливо прервал Сказочника Келвин.

— Я лишь вкратце подвожу итог тому, что я узнал об истории соз-дания компьютерианцев у наших маститых историков, — усмехнулся Сказочник и невозмутимо продолжил. — Так вот, с решением пробле-мы искусственного интеллекта связывались надежды не только на успешное освоение материального мира, но и на появление новых, фундаментальных открытий в области духовной, в частности, науч-ной сферы. Что же, касается материальной базы, необходимой для создания искусственного интеллекта, то, как показывает ретроспективный взгляд в прошлое науки, ока была готова у нас уж лет сто назад…

— Ты издеваешься? — вздохнул Келвин. — Ждёшь прихода компьютавров?

— Компьютерианцев, — строго поправил Сказочник. — И вовсе я их не жду. Я — последовательно излагаю факты. А вы мне мешаете.

— Кэп, быстрее не будет, — обречёно заметил Пьер.

— Вот это — правильно, — одобрил совет геолога Сказочник. — Итак, в поисках интересующей нас информации мне пришлось узнать о существовании дюжины научных школ, в течение многих лет боровшихся за приоритет именно их концептуальных подходов к проблеме искусственного интеллекта. Позитивисты настаивали на том, что для создания дееспособных моделей разума необхо-димо брать за основу теорию образования формально-логических цепей рационального мышления, иррационалисты — на теории интуи-тивно-мистических цепей эйдетического мышления, материалисты указывали на наглядно-действенную концепцию мышления, праг-матики глобалисты твердо верили во всемогущество синтетико-дедуктивного метода, а прагматики-конструктивисты возводили на пьедестал аналитико-индуктивный метод и так далее. Конечно, наиболее выгодную позицию занимали диалектики, указывая на то, что в человеческом сознании используются все способы мышления. Единственным недостатком их подхода к задаче соз-дания искусственного интеллекта была «ма-аленькая» неясность — как всё это совместить практически…

— Ты ещё долго будешь попусту молоть языком?

— А куда ты торопишься? У нас в запасе ещё минут пятнадцать — наши терморегуляторы смогут противостоять внешней температу-ре не ранее пятнадцати минут… Так вот, посреди битвы гиган-тов человеческого интеллекта за право на истину появились два совсем неизвестных большой науке человека, которые и создали первого компьютерианца… Впрочем, тогда компьютерианцев называли исинами — искусственными интеллектами.

Как видишь, историкам было что рассказать… Но стоило мне начать задавать конкретные вопросы — и всё менялось… Лишь спустя месяц упорных поисков я узнал о существовании Игоря Костолевского. Он из наших, из — ошан, капитан корабля. Может, ты слышал о нём?

— Кажется, припоминаю, — откликнулся Келвин. — Тот, который раз-бился на Ониксе, попав в ловушку корнукраков?

— Да. На одной из симпл — блуждающих планет — ловушек корнукра-ков. Костолевский более пятнадцати лет, игнорируя опас-ность прослыть шпионом и пособником врага, вёл с компьютерианцами взаимовыгодную торговлю. Возможно, он снабжал их, в обход закона, кое-какими стратегическими материалами и информа-ционными файлами — не знаю. Тем не менее, ему удалось допод-линно узнать от самих компьютерианцев историю их возникно-вения. Это его заинтересовало. В отличие от меня он знал, где и что искать на Земле, чтобы документально проверить россказни Координатора. Позже он вышел в Совет Содружества с предложением о пересмотре договора с компьютерианцами. Тут же у него возникли неприятности с СГК. Его объявили му-тантом. Поэтому, чтобы не оказаться изолированным в каком-ни-будь Карантине, он улетел за границы Земного Содружества и ещё пять лет курсировал где-то между планетами Большого Союза, пока не произошла его роковая встреча с симплой…