Царетворец. Волчий пастырь. Книга четвертая (СИ) - Delacruz Angel

– Возьму.

– Спасибо, лорд Рейнар.

Голубокожая девица вдруг, так и не поднимая глаз, опустилась на одно колено. В продолжении ее движения куртка слетела, оголяя до пояса. Еще мгновение, не больше, и в отставленной в сторону руке материализовался голубой воздушный клинок. Обратное движение и от живота до шеи, через грудь, на коже девушки появился широкий разрез. Крови не было – в готовой открыться страшной ране горело синие Сияние – удерживающее в теле кровь и жизнь.

– Я прошу вас принять мою службу, лорд Рейнар.

«Да что ж ты делаешь!» – мысленно воскликнул я, чтобы не ругаться.

Изгнанная из клана альтаирка отдавала мне ключ от своей души, созданный при Посвящении. А раз этот ключ у нее в руках, значит она не приняла веру ни одного из богов. И сейчас отдает ее мне – теперь я буду ее «богом». Вот только мне этот ключ души ее, как собаке пятая нога. Но ладно я, а как же она сама в жизни разочаровалась, что готова полностью отдаться первому встречному?

– Я принимаю твою службу, Айне Гессер, – забрал я клинок из вытянутых рук альтаирки. Голубое сияние взвилось, клинок трансформировался, обвиваясь вокруг моего запястья едва заметным браслетом и притухая, а рана на груди девушки закрылась.

Сплошные уникумы вокруг, надо же. Квинтэссенция, душа – в воплощении кинжала, надо же. Такого раньше я не только не видел, но и не слышал – обычно душа, если отринуто служение богам, выражается совершенно в иных формах Сияния.

– Попроси деву Морриган от моего имени помощи в подчинении демона, – кивнул я голубокожей деве на демонических скакунов, и тут же о ней забыл. Потому что мне нужен был Гомер. Который вдруг взял и сразу нашелся – ментат оказывается уже стоял рядом и наблюдал за передачей ключа души.

– Ц-ц-ц, а что по поводу душеловства говорит Кодекс? – поцокал языком и осуждающе покачал головой ментат.

Я только громко вдохнул через стиснутые зубы, собираясь придумать ответ.

«Кодекс говорит, что Кодекс идет на…» – начал было формировать я мысль-ответ, но озвучить не успел.

– Не шипи, мой мальчик, я всего лишь отходил чтобы куклу сделать, – объяснил вдруг Гомер причину своего отсутствия.

– Зачем? – не сразу понял я.

– Сюда в скором времени … или не в скором… или когда-нибудь сюда все же вернутся люди, и им нужно будет узнать от кого-то, что здесь произошло. Это называется: «письмо» оставил. У тебя выпить ничего нет?

– Нет.

– И не искал?

Вот что ему ответить? И так дел по горло, а я должен был задуматься о том, чтобы искать ему пойло?

– Мальчик мой! У тебя здесь шныряется семьдесят одно бренное тело! – Гомер или мысли прочитал, или по моему взгляду все более чем хорошо читалось. – Ты не мог уделить паршивую секунду времени чтобы дать этим бездельникам указание найти мне что-нибудь промочить горло?

– Шныряется, надо же… Какое интересное слово, дядь, – подошла к нам Доминика.

– А ты не лезь, когда старшие разговаривают! – цыкнул ментат на ведьмочку.

– Эм… – между тем замялся я.

У меня всегда было неплохо с арифметикой, и я быстро подсчитал, что Гомер в бренные тела не записал трех присутствующих – ведь всего здесь семьдесят четыре разумных, если без него. То есть он не посчитал в тех, кого можно напрячь поисками пойла для него меня, ведьмочку и… Филиппу?

Интересно, интересно.

– Плохо, мой мальчик, очень плохо, – покачал головой ментат с неподдельным расстройством. – Мог бы и подумать о старике. Я вот о тебе подумал, – с этими словами Гомер вдруг легко бросил мне сразу два перстня.

Поймав оба, я раскрыл ладони, всмотрелся и только ахнул – это были мои парные мечи, из прошлой жизни. Особо ничем не примечательные перстни белого золота с литерой «Λ», практически ничем не отличающиеся от обычных перстней Корпуса. Но я чувствовал, что это мои мечи – и надев оба перстня, я конечно же не удержался от того, чтобы тут же не активировать оба. Два быстрых движения, и…

Хлопок.

– Рейнар, м-мать моя женщина! – ошарашенно прокомментировал Гомер, который едва успел закрыться в коконе щита. – Предупреждать же надо, волчара варгрийская! Дали боги миру спасителя, я же чуть не обделался…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Братик, ты дурак?! – не промолчала и Доминика. Она защиту не ставила, но успела спрятаться за спиной ментата, шагнув внутрь его кокона.

Где-то я сегодня кстати нечто похоже уже слышал, причем совсем недавно.

На ругательства ментата и возмущения ведьмочки я внимания даже не обратил, завороженно глядя на мечи в руках.

Два клинка, кавалерийская спата и пехотный гладий. Первый длинный, предназначенный для поединков, с плавным расширением на конце, второй короче, с прямым широким лезвием. Выглядят мечи как обычные (как обычные артефакторные, конечно же), но сила в них заключена невероятная. Не каждое оружие переживет встречи с ними, а уж защита вообще пасует практически любая. Силы в них закачано, на сотню обычных мечей хватит.

Оба меча меня признали и активируясь, мгновенно появились из пространственного кармана. Вот только гладий, который в момент появления был окутан зеленой аурой, оказавшись в моей левой руке почти мгновенно поменял цвет Сияния, став алым – реагируя на мое заражение адским пламенем, которое усилиями Ливии было локализовано.

Именно поэтому и хлопнуло вокруг синхронизацией – причем так сильно, что на ногах вокруг на всем плато удержались только Гомер с Доминикой, Филиппа и ламии, принявшие боевую форму. Несколько адских гончих и даже один мимопроходящий некромант вовсе улетели на пару десятков метров – а надо всегда когтями за земную твердь держаться крепко потому что.

Крутанув мечи, проверяя как они лежат в руках – создав вокруг себя взблеск стали и активного щита, я подбросил их в высоко вверх, на десяток метров, а после еще раз провернул перстни. За краткое мгновение убирая улетевшее прочь оружие в пространственный карман, и вновь доставая из него, сразу же возвращая в руки. Тоже отличительный признак «моих» мечей – с обычными подобный трюк, за столь короткий миг, не получится. Прелестно, просто прелестно – кто бы мог подумать, что я найду здесь такое сокровище. Ну не я найду, но мне найдут.

Мечи вернулись в руки, а я понял, что у меня в теле появилась необычайная легкость. Причем… понял, что ведь не сейчас эта легкость появилась. Раньше.

Вернее нет, не так. В теле не легкость появилась, а исчезла привычная тяжесть.

Я замер. Гомер (который щит до сих пор не деактивировал) мне что-то говорил, а я не обращал внимания. Я слушал свое тело, слушал уже в движении, перемещаясь вокруг защитного кокона Гомера, не убирая при этом оружие.

С каждым шагом мне становилось все веселее и веселее. Тело, тело Кайдена де Рейнара, теперь было полностью мое, я его чувствовал и двигался по-настоящему плавно. На чужой взгляд – на взгляд обычного человека, никаких изменений не произошло. На обычный взгляд двигался я плавно даже тогда, когда только-только вернулся из Посмертия. Сам себе я же всегда, подспудно, казался неуклюжим пьяным клоуном, который впервые попробовал передвигаться на ходулях.

Но не теперь.

«Дали боги миру спасителя…» – сказал только что Гомер.

Дали боги…

Морриган сегодня два раза восстанавливала мое тело после серьезных повреждений.

Как я раньше не догадался?

С легкой боязнью ошибиться я попытался сформировать пару знаков – пальцы принимали заученные формы легко; разворачиваясь, обозначил намек на боевой пируэт девятого круга и сделал его с легкостью.

Навыки знаний Доминика де Рейнара, Первого меча запада, в момент появления из Посмертия со мной остались – вот только новое тело тогда не было к ним готово. И зная, как воззвать к силе, способной сжечь сотню демонов, я казался себе неуклюжим деревянным болванчиком. Сейчас же… Сейчас же я невольно почувствовал, как на лицо наползает улыбка.

А если я попробую применить что-то из прежних навыков? Спешите видеть: гвоздь сезона, юный Кайден Доминик Альба де Рейнар пытается показать боевую связку девятого круга, ну-ка…