Приключения в мире «Готики» - Дмитрий Беразинский

Идол хитро глянул на меня, да и говорит:

— Из тебя мог бы получиться неплохой Гуру. Хочешь, я потолкую с Кор Галомом? Подумай, от чего ты отказываешься?

— Подумал, — отвечал я, — от малярии и от плеврита. Воздух болота не столь полезен мне, как раньше, поэтому я обоснуюсь где-нибудь повыше. А если у тебя появится желание подкинуть мне какую-нибудь работенку, то передай послание вместе с вашими сборщиками слюны: Гор На Драксом и иже с ними. Прощай, Гуру!

— Да хранит тебя Спящий! — искренне ответил Идол Тондрал и жестом указал Дасти на его место под навесом.

Я уходил под мерное гудение наставников и жалел, что не имею возможности задержаться здесь подольше. Прикольные ребята — эти сектанты. Как дети. Стоп! Да это же Мелвин!

— Эй, Мелвин! — окликнул его я, — видал, я привел Дасти!

— Отлично! — улыбнулся бывший рудокоп, еще не успевший разжиться повязкой послушника, — будет время, я обязательно его навещу. Ты у Тондрала его оставил?

— Да.

— Тогда я спокоен. Раньше, чем через трое суток Идол его не выпустит. А ты как?

— Иду за шмотками Призрака!

— Ну, удачи… я так и не смог кем-то стать в Старом Лагере, может тебе повезет больше. Береги мою бывшую хижину!

Попрощавшись со стариной Мелвином, я собрался уже покинуть это гиблое место, но меня остановил Йору — Послушник, читавший «Краткий курс по теории Спящего» новичкам, к коим принадлежал и мой недавний собеседник.

— У тебя покурить ничего нету? — спросил он, — уши пухнут!

— Есть у меня такая трава! — ответил я, — а чего дашь?

Йору напрягся и начал думать. Думал он шибко — весь его огромный лоб покрылся капельками пота. Впрочем, скорее всего, это была ломка.

— Могу помочь тебе… ну, чтобы Гуру начали с тобой разговаривать!

— Они и так почти все со мной болтают, разве что Идол Намиб быкует. Но ничего, мы его обломаем!

— Я тебе помогу заговорить с Идолом Намибом! — выдохнул Послушник, — только дай затянуться. Уф, как приятно! А ты что, совсем не куришь?

— И не пью, и с бабами не таскаюсь! Ты мне скажи, как эту «тень отца Гамлета» расшевелить? Имею чисто научный интерес.

— Отзови в сторону Лестера и спроси его. Он тебе поможет!

Нормально! Поможет мне Лестер, а дурь мою будет курить Йору! Чтобы тебе «летать» до посинения! Я выругался грязным образом и поспешил на выход. Интересно, что мне скажет Лестер.

— Брат, ты меня до кузницы не проводишь? — спросил я, подходя к нему.

— Следуй за мной, — ответил тот и приготовился взять низкий старт, но я ему шепнул, чтобы не валял дурака.

Зайдя за могучее дерево, между корней которого располагалось его жилище, я спросил:

— Как мне заставить заговорить Идола Намиба?

— Нужно знать, что он желает от тебя услышать, — ответил этот проходимец.

— А чего он хочет услышать?

И Лестер принялся мне нашептывать легенду. Если бы я начал излагать эту легенду в любой из земных очередей за пивом, меня моментально пропустили бы без очереди. Или перекрестили бы бокалом по морде. Итак, актеры заняли свои позиции у занавеса в ожидании выхода примадонны. К моей чести нужно упомянуть, что ждать я себя не заставил.

— Как дела? — спросил меня Послушник с грустной улыбкой, когда я спустя полчаса подошел к этой «сладкой парочке».

— Я отрекся от старых богов! — признался я со счастливой улыбкой человека, у которого в сортире прорвало многолетний запор.

— Да ну? — удивился Лестер, точно увидел пятидесятисантиметровый член в собственных штанах.

— Точно говорю! Сегодня ночью я выкурил шесть косяков и ко мне в сознание вломился некто, назвавший себя Спящим!

Левое ухо Идола Намиба начало стричь воздух.

— Он мне велел забыть про всех остальных и идти сюда — на болото. Ибо лишь в учении Спящего отображено истинное положение событий Мироздания!

— Ты не мог это выдумать! — внезапно сказал Идол Намиб, — обычные люди и слов таких не знают. С тобой действительно беседовал Спящий. Беги же скорее к Кор Галому и скажи ему, что я тебя считаю достойным носить повязку Послушника!

— Бегу! — склонил я голову и побежал… вон из Лагеря. Хватит шутки шутить, а то в Старом Лагере доспехи Призраков закончатся.

По пути я еще раз забежал в гости к черным гоблинам и уложил еще парочку. Что-то мне подсказывало, что я сюда вскорости вернусь. И хотелось бы видеть здесь как можно меньше этих черномордых тварей с купированными, как у боксера, ушами.

Над Старым Лагерем садилось солнце. Самого светила видно не было, но даже через барьер можно было наблюдать розовую полоску заката, украшающую хрустальный горизонт. Главная башня Замка была видна далеко за пределами территории Старого Лагеря, возможно на нее даже облизывались по вечерам орки, сидящие в своей долине и точившие топоры со смешными названиями: Круш-Варрок, Краш-Каррок, Круш-Пах и как-то там еще. Про орков мне рассказывал Дасти, когда мы с ним добирались до Болотного Лагеря. Чертов кретин! Нашел о чем рассказывать! Не к ночи упоминать об этих детях Беллиара, ибо можно накликать беду. А беда одна не ходит — так умные люди говорят.

— Ну что, Фингерс? — спросил я седого, — будешь голосовать за меня?

— Да! Ты поразил Декстера в самое сердце! А этого ублюдка не так то просто поразить — сердца у него попросту нет. Можешь идти к Диего.

Вот еще! К Диего я могу попасть и утром. А пока меня интересует мягкая постель и миска со стряпней Снафа. Хоть здесь поесть горячего! А то в Болотном Лагере курят на завтрак, обед и ужин. Зато такие стройные все — грудь к жопе прилипает. Толстяк мне обрадовался как родному и наложил целую миску рисовой каши с мясным соусом. Я выдал ему десяток грибов, сорванных мной по пути из Болотного Лагеря, и отдал один из окороков.

— Хороший ты человек, Марвин! — вздохнул тот, — только почему мальчонку обижаешь?

Вихрастая голова Мэда испуганно дернулась в проеме хижины.

— А пусть под ногами не болтается, — проговорил я с полным ртом, — просто так прогуляться хожу лишь до ветру, а в остальные походы детей до шестнадцати не беру.

Утром я тщательно отскоблил специальным прибором свое лицо от недельной щетины и ополоснулся. Съел предложенный Снафом завтрак, запивая его холодной водой. В животе был полный порядок, на душе тоже — пора было идти к Диего. Старший Призрак ждал меня на лавочке подле своей хижины и чистил ногти.

— Здорово! — бросил я ему.

— Здоровей видали! — отозвался он, — чего сияешь, как задница у Уистлера?

— Призраком стать хочу, — ответил я, — что говорят опрошенные.

Диего закатил глаза согласно ритуалу и монотонным голосом принялся перечислять:

— Торус говорит, что нам нужны такие люди, как ты. Скатти в восторге, от того, как ты расправился с Кирго, но он очень хотел бы посмотреть на твой поединок с Каримом. Слай на твоей стороне, кажется, его что-то обрадовало. Уистлер рассказал мне о Фиске, тут ты вне конкуренции. Декстеру ясно, как божий день, что ты в деле. Фингерс за тебя. Он очень доволен тем, как тебе удалось разрешить задание с рецептом. Иди к Торусу, скажи ему, что я считаю тебя достойным кандидатом в Призраки.

Всю фразу Диего произнес в одном монотонном темпе, поэтому я едва уловил смысл по ее завершении.

— Так чего мне, уже идти?

— Иди! — качнул ботинком Диего, — да хранит тебя Иннос!

Я встал и оправил на себе тяжелые брезентовые портки. Итак, мечта идиота свершилась! Подойдя к Торусу, я скромно произнес:

— А вот Диего считает, что я достоин войти в Замок.

— Почему только Диего? — удивился тот, — я тоже так считаю. Заходи! Иди прямо к Равену, а уж он решит, что с тобой делать.

Но не успел я ступить и десятка шагов, как стоящий справа стражник приказал мне стоять.

— Это еще что за явление? — удивился он.

— Все в порядке! — с достоинством ответил я, — Торус разрешил мне войти.

— Ну, смотри, паря! — угрожающе произнес он, — я твою рожу хорошо запомнил!

— Я твою тоже!

Ощущая, как в моей мужественной груди бьется не менее мужественное сердце, я вошел во внутренний двор Замка. Сколько же здесь стражников! Мадре миа! Ага, а вот тренируются арбалетчики… ну-ка, поинтересуюсь я, сколько стоит курс обучения.

Главным у них был здоровяк по имени Скорпио. Он недоуменно глянул на меня, когда я обратился к нему с вопросом, а затем хмыкнул:

— Хочешь сказать, что у тебя есть арбалет! Где ты его стянул?

— Отобрал у одного Стража в Болотном Лагере. И еще вот этот двуручник забрал…

— Ой, не могу! Это — самая лучшая шутка изо всех, что я слышал, с тех пор, как попал за Барьер! Парни, вы слышали?

— Я говорю правду! — стоял я на своем.

— Да я не с тебя смеюсь! Я смеюсь с этих обормотов, что зовут себя Стражами!