Дерзкая. «Силуэты снов», «Клятва Примара», «Ближний круг» - Наталия Шитова

– Я же не курю, Юра, – мягко ответил Игорь и закрыл глаза.

– Олег! – повысил голос Юрий. – Хватит, выходи!

Дверь в ванную комнату отворилась, и оттуда показался Олег. Боже, ну и вид был у него! Растерзанные собаками джинсы обрезаны по колено, голени перебинтованы. Кроме этих импровизированных шорт на нем ничего не было. Правая кисть замотана в виде рукавицы, выше кистей руки искусаны и исцарапаны, на лице несколько кровоподтёков и большая ссадина на подбородке. Но он был жив, и это самое главное!

Я почувствовала такое огромное облегчение, что от нахлынувших вдруг эмоций стала терять восприятие. Картина смылась, поплыла, я стала видеть сквозь комнату гостиницы очертания моих апартаментов в Раю. Но, собравшись, я все-таки восстановила контакт. Я не могла просто так их бросить, мне нужно было побыть с ними хотя бы таким способом.

– Спички дай! – требовательно произнёс Юрий, когда Олег вышел, наконец, из ванной.

Ссутулившись и волоча ноги, Олег побрёл в холл. Там что-то упало, потом задвигались стулья, наконец, из открытой двери вылетел коробок и упал Юре под ноги. Подняв его, Юрка сломал не меньше полудюжины спичек, прежде чем ему удалось закурить. Сделав несколько глубоких затяжек, он крикнул, повернувшись к двери:

– Иди сюда, где ты застрял?!

– Не надо, – Зинченко открыл глаза.

– Что «не надо»? – переспросил Юра.

– Не надо его трогать. Что ты его дёргаешь? – недовольно пробурчал Зинченко и поморщился, вдохнув свежий дым.

– Я бы не трогал его, если бы ты смог вместо него восстановить картину, – возразил Юра.

– Он же уже тебе рассказал. Все рассказал, – Игорь развёл руками и нервно поменял ноги местами: правая внизу, левая сверху.

Я до сих пор не могла понять, как Зинченко оказался в Сылве, но в ту же секунду все прояснилось. Зинченко вдруг резко сбросил свою ленивую апатию, легко вскочил с кресла и сел на столик. Глаза его заблестели:

– Я приехал сюда по твоей просьбе. Я сорвался из Волхова по первому звонку, едва успев закончить дела, но не потому, что я верю во всю эту сверхъестественную чушь, а потому что верю тебе, Орешин. Ты сказал, что дела плохи, и я не стал сомневаться в этом…

– И что? Ты разочарован? – отрывисто спросил Юрий, не выпуская изо рта сигарету.

– Идиот! Я это к тому, что неплохо бы и тебе доверять моим словам хоть немного, думаю, они кое-чего стоят…

– Ну и?

– Оставь ты парня в покое хоть на несколько часов, пусть отойдёт немного.

Я была согласна с Зинченко. Уж кому-кому, а ему по его службе было хорошо известно, как безнадёжны и болезненны потери. Но и Юрка это прекрасно знал, однако я никогда ещё не видела его таким безжалостным.

– Нет, пусть сначала все выяснится… Я не понял, она жива или нет?!! – заорал Юра в открытую дверь. Зинченко сокрушённо покачал опущенной головой.

Голова Олега высунулась из-за двери. Не входя в комнату, он остановился на пороге и произнёс, глядя на Зинченко и говоря будто бы только ему одному:

– Она не шевелилась, не разговаривала…

– Ей было больно, – Юрка тоже возразил не Олегу, а лично Зинченко.

– Она не открывала глаз и не реагировала ни на что… – продолжал Олег.

– Просто была без сознания, – немедленно парировал Юра. Зинченко, лицо которого выражало искреннее сочувствие, переводил взгляд с одного на другого, слушал и молчал, поняв, что друзьям сейчас легче разговаривать через посредника.

– Кровь напоследок уже не текла из ран, – выдохнул, наконец, Олег самое страшное и склонил голову.

– То есть ты хочешь сказать, что Катька умерла? – холодно отчеканил Юра.

– Не знаю! Не знаю!! – Олег отчаянно замотал головой и ударил кулаком дверь так, что чуть не сбил её с петель. – Не знаю!!! Я!.. Ничего!!.. Не знаю!!!..

Его сумасшедшие крики оборвались внезапно, он метнулся обратно в холл и изо всех сил захлопнул за собой дверь. Юрий закрыл лицо руками, постоял несколько секунд в наступившей тишине и, добравшись до столика, сел рядом с Зинченко.

– Мне не хотелось бы показаться жестоким, – начал Зинченко, – но впустую обнадёживать тебя было бы ещё более жестоко…

Юра оглянулся на него:

– Ну?

– Судя по тому, сколько крови было на мостовой, когда я нашёл Середу, тысяча против одного, что человек, потерявший эту кровь, умер.

– Может быть, эта кровь не только Катина…

Зинченко вздохнул и положил руку на плечо Юрия:

– Послушай меня… – снова мягко начал он. – Конечно, я не могу ничего утверждать, тем более если учесть, что в этом месте невозможно провести элементарную судебно-медицинскую экспертизу… Если говорить о подробностях случившегося, то там не было второй жертвы… Я верю всему, что рассказал Олег. Конечно, его здорово потрепали, но поверь мне: с головой у него все в порядке.

– Да, я знаю, – процедил Юра и замолчал, задумавшись.

– Давай сделаем так, Орешин, – Зинченко поднялся на ноги и взял куртку с кресла. – Пока не стемнело, я доберусь до Кепы и попробую несколькими звонками расшевелить кое-кого… Если кому-то и выгодно похерить этот городок и оставить его в заложниках у маньяка, то я знаю нескольких парней наверху, которым не все равно.

– Если ты выйдешь не на тех, тебя сделают, – мрачно предупредил Юра. – По себе знаю, это место под особым покровительством.

– Руки у них коротки меня сделать. Пусть я взял отпуск, я помню, кто я такой, и какие мне даны полномочия. И они это помнят. Не знаю, чем ещё занимается окопавшийся здесь придурок, но это похлеще всего, что я видел до сих пор, – Зинченко раздражённо передёрнул плечами. – Взорвать бы эту махину к чертям! Вместе с её содержимым… Значит, договорились?

– Твои штурмовики тут не помогут. Его не взять внутри Рая.

– Значит, возьмём его в аду, – отозвался Зинченко. – Выманить можно кого угодно и откуда угодно. Только нужно узнать, чем. Вот вы тут пока и помозгуйте. Особенно меня интересует, ограничивается ли сфера влияния этого парня границами Сылве. Могут ли его прихвостни орудовать за пределами города? Если нет, то почему?

– Не забудь про серебро, – напомнил Юра, когда Зинченко уже взялся за ручку двери.

– Это, ей-богу, смешно… – вздохнул Зинченко, и тут же поправился. – Извини меня, я не это хотел сказать.

Зинченко вышел. Юрий прижал сигарету, от которой остался один фильтр, к поверхности столика и затем смахнул ее на пол. Несколько секунд он сидел неподвижно, потом согнулся, накрыв голову сцепленными руками и простонал что-то сквозь зубы.

Открылась дверь и вошёл Олег, в других, целых джинсах и чёрной майке. Он был уже спокоен, только разметавшиеся длинные волосы и кровь, проступившая сквозь повязку на руке, напоминали о его недавнем взрыве.

– Что дальше, Юрка? – он сел рядом с другом.

– Дальше вот что, – отозвался Юра, резко разогнувшись. – Ты помнишь наш разговор с Александром?

– Да, и что?

– Он говорил, что Катя очень нужна Извекову. Значит, он не мог убить её.

– И тем не менее, он сделал это.

– Стоп! – Юра нетерпеливо поднял руку. – Он не мог убить её… совсем.

Олег гневно нахмурился:

– Ты о чем, босс? Ты считаешь, что существование в таком же виде, в каком жил Сашка Извеков, это нормально? По-твоему, это не значит, что мы её потеряли?!

– Мне все равно, кем она теперь будет, – ответил Юра.

– А мне нет! Превратить живую девчонку в мертвечину! Да я ему своими руками голову оторву!! – возмутился Олег. – Живой труп – это уже не Катеринка…

– Спокойно, старик. Сейчас мы с тобой…

Как ни старалась я удержать картину, злоба, отчаяние и острая жалость к себе и ребятам так подогрели меня, что изображение порвалось на глазах. Это было как безнадёжный кошмарный сон, когда просыпаешься в ледяном поту от собственного крика.

Кажется, я тоже кричала. Но проснуться мне было не суждено. С воплем я поднялась с кресла, пытаясь разглядеть в искажённой и искривлённой пока комнате моего ненавистного смертельного врага. Валерий лежал на софе бледный и неподвижный. Если бы он умер! Но увы! Он зашевелился и медленно встал на ноги.

Взглянув на меня, он поднял руку.

– Я предупреждал, что это будет трудно. Мне тоже досталось: так долго пропускать через себя навылет полноценный контакт…

– Что ты понимаешь про такие вещи, как «легко» и «трудно»? Ты же о меня ноги вытер!

Извеков пожал плечами. Разумеется, он не понимал, разве такому объяснишь что-нибудь о чужих страданиях, если для него не существует неприятностей, кроме своей собственной физической боли…

– Постарайся забыть то, что сейчас видела, – посоветовал Валерий. – Твои друзья, конечно, переживают, но пройдёт совсем немного времени, и они смирятся. Ты тоже перестанешь горевать, потому что мы с тобой вместе начнём делать нечто такое, что заставит тебя забыть свою жизнь…