Знают ответ орхидеи (сборник) - Рекс Стаут

– Надеюсь, вы знаете, что я оценила, какой вы замечательный человек, – промолвила она. – И как я ценю все, что вы делаете. И надеюсь, вы не посчитали меня глупой гусыней из-за того, что я спросила, могу ли увидеться завтра с Питером. Я действительно хочу его видеть.

– Похоже, вам это удастся, – заверил я. – Фрейер сумеет организовать. Но я бы на вашем месте не настаивал.

– Почему?

– Потому что вы вдова человека, в убийстве которого обвиняют нашего клиента. Потому что между вами будут стальная решетка и охранники. Потому что это будет раздражать Питера. Он все еще думает, что Моллоя убили вы, и нет никакой возможности его разубедить. Ложитесь спать, и пусть все идет своим чередом.

Она смотрела на меня в упор. Да, она обладала потрясающим даром смотреть на мужчину в упор.

– Хорошо, – согласилась она и протянула мне руку. – Спокойной ночи.

Я взял ее руку и несколько церемонно пожал, потом вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, и вернулся в кабинет, где увидел развалившегося в красном кожаном кресле инспектора Кремера, а в одном из желтых, рядом с Солом Пензером, – Пэрли Стеббинса.

Глава шестнадцатая

Я шел к себе за стол и слышал громовые раскаты кремеровского голоса:

– …и я сыт по горло! Вчера в час дня вам позвонил Стеббинс и сообщил Гудвину насчет Джонни Кимса. Он спросил, не на вас ли работал Кимс. Гудвин пообещал поинтересоваться у вас и перезвонить. Но не позвонил. В четыре тридцать Стеббинс позвонил снова, и Гудвин снова тянул канитель. Вчера в девять тридцать вечера я наведался к вам лично. Вы помните, чт́о мне ответили? Помимо всего прочего…

– Прошу вас, мистер Кремер, пощадите мои уши. – Вульф обладал способностью вежливо, но вместе с тем решительно заткнуть рот крикуну. – Я сам знаю, чт́о произошло и чт́о при этом было сказано.

– Не сомневаюсь. Хорошо, перейду к сегодняшнему дню. Сегодня днем в пять сорок две Сол Пензер прибывает в городской морг и ждет, когда привезут труп, чтобы на него взглянуть. Взглянув на тело, он тут же сматывается. В семь тридцать в морг прибывает Гудвин с целью посмотреть на ту же покойницу, а с ним – какая-то женщина. Он говорит, что убитую они не опознали, и оба смываются. Он называет свою спутницу миссис Белт, а в качестве адреса указывает отель «Черчилль». В «Черчилле» не зарегистрировано никакой миссис Белт. Выходит, это снова ваши проклятые штучки! Вчера вы восемь часов водили нас за нос относительно Кимса, а потом еще и мне пудрили мозги, когда я был у вас вечером. Так что я сыт по горло. Факты, связанные с убийством, находятся в моей юрисдикции, и я хочу, чтобы они у меня были.

Вульф покачал головой:

– Вчера вечером, мистер Кремер, я вовсе не пудрил вам мозги.

– Черта с два не пудрили!

– Нет, сэр. Я делал все возможное, чтобы снабдить вас фактами, за исключением следующего: хотя Питер Хейз отрицает, что его настоящее имя – Пол Хэролд, мы установили, что так оно и есть. Вы же воспользовались этой информацией характерным для вас образом. Выяснив, что Джеймс Р. Хэролд является моим клиентом, вы уведомили этого джентльмена, что, по всей вероятности, отыскали его сына. Вы попросили мистера Хэролда приехать, даже не посчитав возможным предупредить об этом меня. Не говоря уже о том, чтобы посоветоваться. Учитывая, как вы распоряжаетесь фактами, которыми я вас снабжаю, я впредь хорошенько подумаю, прежде чем сообщать вам новые.

– Чепуха. Я не уведомлял Хэролда. Это сделал лейтенант Мэрфи.

– После того как вы передали ему наш с вами разговор.

Вульф махнул рукой. Это означало, что он не принимает никаких оправданий Кремера.

– Однако, как уже сказал, я сообщил вам все факты, которые, по моим представлениям, вас касались. Я пересказал то, что узнал от супругов Аркофф и Ирвин. И специально обратил ваше внимание на наиболее значимый факт – содержимое карманов Джонни Кимса. Факт не просто значимый, а прямо-таки взывающий к действию. Я довел до вашего сведения следующее: Кимс отбыл от нас в семь тридцать вечера в среду, чтобы побеседовать с Аркоффами и Ирвинами, имея в кармане сто долларов на расходы. При его беседе с Ирвинами присутствовала их горничная. Эта беседа была прервана уходом Ирвинов. При Кимсе нашли всего двадцать два доллара шестнадцать центов. Я сообщил вам факты, что, разумеется, должен был сделать, но я не обязан сообщать вам свои выводы.

– Какие еще выводы?

– Что Кимс в ходе своей деятельности потратил эту самую сотню долларов. Скорее всего, на подкуп какого-то лица. По-видимому, горничной Ирвинов. Мистер Гудвин узнал ее имя и описание внешности от миссис Моллой. К Ирвинам был послан мистер Пензер, но он не обнаружил горничную. Он разыскивал ее целый день, и в конце концов его поиски увенчались успехом. Он отыскал ее в морге, хотя, пока мы не обратились к миссис Моллой, это было лишь предположение.

– Гудвин сказал Доновану другое. Он сказал, что им не удалось опознать труп.

– Разумеется. Миссис Моллой была не в том состоянии, чтобы ей докучали расспросами. А ваши коллеги могли донимать ее целую ночь. Кстати, могу уберечь вас от лишних хлопот, связанных с набегом на ее квартиру. Она у меня, спит наверху, и я не позволю ее беспокоить.

– Она опознала труп?

– Да. С уверенностью. Она опознала его как мисс Эллу Рейес, горничную Ирвинов.

Кремер уставился на Стеббинса, а Стеббинс – на Кремера. Инспектор извлек из кармана сигару, покатал ее между ладонями, сунул в рот и зажал в зубах. Я крайне редко видел, чтобы он закуривал, но сигару во рту Кремер держал часто. Он снова посмотрел на Стеббинса, но сержант уже глядел на Вульфа.

– Я понимаю, для вас это удар. Однако вам придется с этим смириться, – снисходительно произнес Вульф. – Теперь можно почти с уверенностью сказать, что на основании доказательств, собранных вашими людьми, невинного человека обвинили в убийстве. Разумеется, сознавать это не слишком приятно…

– До уверенности пока далеко.

– Позвольте, позвольте, мистер Кремер. Вы отнюдь не осел, так что не прикидывайтесь. Кимс проводил расследование по делу Моллоя и был убит. В результате расследования он установил контакт с Эллой Рейес, теперь убита и она. Кстати, сколько при ней обнаружено денег?

Кремер ответил не сразу. Он предпочел бы вообще обойти молчанием этот вопрос. Однако газетчики, вероятно, уже все разнюхали. В итоге инспектор не ответил, а спросил, причем не у Вульфа, а у меня:

– Гудвин, а та сотня долларов, что ты дал Кимсу, – в каких она была купюрах?

– Пять потрепанных десяток и десять потрепанных пятерок. Некоторые люди не любят новые купюры.

Он устремил свои колючие серые глаза на Стеббинса:

– Пэрли, это те самые деньги?

– Да, сэр. Ни кошелька, ни сумки обнаружено не было. Она спрятала деньги в чулок – пять десяток и десять пятерок.

Вульф хрюкнул:

– Это мои деньги. Кстати, что касается денег, то тут присутствует еще один момент. Я выяснил – полагаю, и вам это тоже известно, – что Моллой арендовал сейф под вымышленной фамилией. Распорядителем его наследства назначен некий Диган, Патрик Диган. Когда мистер Диган в присутствии мистера Гудвина и мистера Паркера открыл сейф, в нем оказалось триста двадцать шесть тысяч шестьсот сорок долларов наличными. Однако…

– Мне ничего не известно! – запротестовал Кремер.

– Вне всякого сомнения, мистер Диган доведет эти факты до вашего сведения. Но мне хотелось бы узнать следующее: где ключ от сейфа? Я почти уверен, что такие вещи носят при себе. В карманах Моллоя не обнаружили ключа?

– Что-то не припомню. – Кремер повернулся к Стеббинсу: – Пэрли?

Стеббинс покачал головой.

– А при Питере Хейзе, которого, как вы считаете, застали на месте преступления, этого ключа не было?

– Кажется, нет. Пэрли?

– Нет, сэр. При нем были ключи, но не от сейфа.

Вульф хрюкнул:

– Теперь давайте рассмотрим следующий аспект. Ясно как божий день, что при Моллое был ключ, но ключа не обнаружили ни на его теле, ни у Питера Хейза. Где же ключ? Кто его взял? Ну что, мистер Кремер, все еще далеко до уверенности?

Кремер сунул в рот сигару, пожевал ее и снова вынул.

– Не знаю. И вы не знаете, хотя заварили жуткую кашу. Удивлен, что не вижу здесь Аркоффов и Ирвинов. Вот, вероятно, почему вы держите в тайне, что труп опознан. Хотите вцепиться в них раньше меня. Они что, уже едут сюда?

– Нет. Мы с мистером Гудвином и мистером Пензером обсуждали состояние дел на данный момент. Я не инспирирую никаких расследований, пока не имею на руках того, что мне нужно. Вопрос упирается в следующее: куда направился Кимс и с кем он виделся после разговора с горничной? Проще всего предположить, что он остался в квартире Ирвинов, дожидаться их возвращения, но у нас нет доказательств. Хотя это уже не по моей части. Разумеется, сейчас ваши люди кинутся трясти привратника и лифтера. Но что из того, если те скажут, что в среду вечером Кимс снова поднялся наверх вскоре после того, как вышел из дома вместе с Ирвинами, и спустился вниз лишь после их возвращения домой? Ирвины непременно станут отрицать, что Кимс был в их квартире, когда они вернулись, и что они виделись или разговаривали с ним после своего возвращения. – Вульф сделал широкий жест. – Однако я вовсе не противник расследования, связанного с выяснением алиби и прочих запутанных проблем. Все дело в том, что у меня нет ни сил, ни людей, которыми вы располагаете в избытке. Все это вам известно лучше, чем мне. Если, например, существуют доказательства того, что Кимс вернулся в квартиру Аркоффов после разговора с Эллой Рейес, и вы их обнаружите, слава богу. Я мечтаю, чтобы эту работу завершили вы. Вам явно не хочется иметь на своем счету два нераскрытых убийства, и вы приложите все силы и старания, чтобы их раскрыть. А потом неизбежно оправдаете Питера Хейза. Что касается меня, то моя миссия окончена.