Твари империи (СИ) - Фомичёв Сергей Александрович

— А если мы хорошо заплатим? — спросил Дамматрик.

— Только на это вся надежда, — вздохнул Оборн. — Но золото открывает далеко не все двери.

После распада империи моряки редко отваживались на дальние рейсы. Кораблям требовалось пополнять запасы, особенно запасы пресной воды, а на попутных островах и берегах осталось мало безопасных портов. Почти во всех морях завелись пираты, а боевого флота, который гонял их во благо свободной торговли, более не существовало. Только морские волки вроде Ники Торадо решались на плавание за пределы южных морей.

— Кстати, о магии, — произнёс Вайхель, вновь запуская руку в саквояж. — С усилением способностей она будет всё больше привлекать погоню. И чтобы сбить наших противников со следа, я дам вам вот эти браслеты.

Он вытащил четыре (четыре, а не пять! — отметила Ильметра) невзрачных браслетов, сплетенных из кожаных ремешков.

— От обычной слежки они не помогут, — пояснил Вайхель. — Но надежно укроют вас от поисковых заклинаний.

Никто из них не прикоснулся к браслетам.

— Что за магия? — заинтересовался Ривси.

— Обычные браслеты, которые одевают детям, чтобы те не терялись. Разве что эти чуть больше.

— Не терялись? — переспросил Ривси. — Вы вроде бы утверждали, будто они защитят от поисковой магии, а не наоборот?

— Это побочный эффект. Когда вы заряжаете артефакт магией, заточенной лично под вас, то ослабляете одновременно сторонние попытки. Концентрируете так сказать энергию поиска в одном русле. Без ключика к этому руслу увидеть маячок сложно.

— Впервые об этом слышу, — пожал плечами Ривси и опять сморщился. — Нам подадут хорошее вино, или мы так и будет пить эту кислятину?

— Не стоит злоупотреблять алкоголем перед рывком, — улыбнулся Вайхель. — И да, Ильми, думаю пора прикончить голову Лейсона. Ей незачем продолжать путь вместе с вами.

— Но нас же могут выследить?

— Если просто умертвить, то да. Лучше всего утопить её в море, тогда жизнь не сразу покинет её. Годика два три он поживёт на дне.

Ильметра передёрнула плечами.

— Наверное, не слишком приятная смерть — лежать вот так на дне, среди омаров и кракенов, и медленно гнить.

— Вы же, барышня, как раз такой смерти для негодяя и требовали, — напомнил Вайхель. — Так в чём же дело?

Верно, требовала. Но теперь у неё появились другие виды.

Глава 12. Белый Консул

Они подошли к воротам Биная закаленными бойцами, готовыми к любым неожиданностям. Три месяца почти непрерывного движения сделали из них опытных путешественников. Поклажа, изначально доставляющая столько хлопот и лишающая маневренности, со временем приобрела оптимальные размеры. Ненужные вещи сами собой терялись, забывались на постоялых дворах, необходимые покупались, подгонялись и притирались. Лица компаньонов обветрились, ладони загрубели, ноги привыкли к седлу, а задницы к скамейке кибитки.

Осень кончилась. На южном побережье наступила короткая зима. Снегом засыпало перевалы не только в Щитовых горах, но и на небольших отрогах, тем самым отрезав долины и целые области друг от друга. Погоня сбилась со следа, затерялась в заносах, но беглецы не собирались использовать фору для отдыха, напротив, решили окончательно оторваться. И проще всего это было сделать в Бинае.

В старые добрые времена Второй Империи, Бинай являлся столицей провинции, включающей в себя кроме Южного Берега множество островов, Дымящуюся Долину, а также небольшие колонии на северных берегах соседнего материка Хелта. Короче говоря, всё то, что некогда, задолго до империи, существовало как процветающая страна Холлар, не признающая единого правления, но объединённая языком и культурой.

Город и поныне мог бы оставаться центром всех окрестных земель, если бы не патриотические настроения морских офицеров, возомнивших, будто они могут спасти Империю, по разрушенной столице которой уже давно разгуливали дикие племена.

Подготовкой к своему отчаянному походу моряки разорили город. Большую часть молодёжи обратили в новобранцев, запасы продовольствия и оружия изъяли в походную казну, с горожан собирали пожертвования, добровольность коих подкреплялась ежедневными казнями разного рода изменников и врагов.

Офицеры решили пройтись вдоль всего побережья, пополняя по пути воинство и припасы, а, собрав силы, ворваться в Империю с чёрного хода, каким считался проход Ват Шо Орна — горная дорога через несколько параллельных хребтов Щитовых гор с искусными мостами, скрепляющими пропасти, и тоннелями, прорубленными сквозь гранитные толщи. Затем морские офицеры намеревались за неделю форсированным маршем пересечь бесплодные пески пустыни Патфе-Лива, где дорогу то и дело поглощали барханы и дюны и даже имперские инженеры не могли постоянно поддерживать этот путь открытым. В качестве кульминации похода моряки планировали пройтись огнём и мечом по центральным провинциям империи и, наконец, вышибить из имперской столицы Чименто ожиревших от добычи, изнеженных бездельем кочевников.

Совершенные моряками промахи могли войти в учебники тактики и стратегии, как показательные примеры необдуманных действий. Никто из моряков не озаботился поиском претендента на пустующий трон, без чего вся кампания теряла ясную цель, а значит не имела внятной стратегии. Мобилизация происходила бессистемно, наряду с горсткой опытных вояк, в войско набрали неумех ополченцев, трактирных вышибал, авантюристов, бродяг, амнистированных заключенных. Вся это плохо управляемая масса людей обросла огромным обозом, в котором было много ненужных вещей и недостаточно вещей нужных.

Наспех сколоченные легионы вышли из Биная, чтобы никогда не вернуться. Неприятности начались сразу за стенами города. Жители побережья не разделяли патриотического порыва морских офицеров. Для многих империя так и не стала своей. Люди убегали в горы, в леса, закапывали в землю припасы, отгоняли лошадей. Под влиянием местного населения в легионах началось дезертирство.

Проход Ват Шо Орна стал следующим испытанием. Щитовые горы поработали с ополчением как нож для читки рыбы. Каждый из Щитов словно проводил децимацию, уменьшая войско на десятую часть умершими и покалеченными. Затем свою пошлину за транзит потребовала пустыня Патфе-Лива, где целые отряды сбивались с пути и погибали от жажды, а фуражиры неделями возвращались ни с чем. Центральные провинции империи поглотили остатки войска. Правда ходили слухи, будто несколько офицеров и часть войска уцелело и отправилось на поиски кого-то из императорской фамилии. Но этим слухам в Холларе особо не верили, потому что из центральной части империи с тех пор не пришло ни единого каравана, а из имперских портов не прибыло ни единого корабля. Лишь через вторые и третьи руки, с перевалкой на Четырехгорном острове или острове Девятого градуса добирались товары из портов западного берега. Но любые сведения искажались за время пути, проходя через множество посредников.

Покинутый военными, разорённый поборами город остался беззащитным перед пиратами, гангстерами и мелкими самозваными князцами. Они набросились на остатки имперской роскоши как стая падальщиков. Часто меняющаяся власть, стычки между бандами довершили упадок. Большое число вдов привлекало окрестных фермеров, желающих заделаться горожанами. Простонародная культура вытеснила прежнюю имперскую.

Верховенство на побережье понемногу вернулось к Альпорту, ставшему в имперские времена заурядным курортным городком, где столичная знать и богатые промышленники возводили летние дворцы, а в удобной гавани отстаивались их яхты. Альпорт оказался слишком анархичен, чтобы в нём собралась критическая масса патриотов империи, но слишком велик, богат и последователен в почитании собственной истории, чтобы отдаться во власть проходимцев. Короче говоря, он оказался как раз таким, каким нужно, чтобы тихой сапой, мягкой силой экономики за семьдесят лет прибрать к рукам почти всё побережье.

Всю эту историческую чушь, Дамматрик рассказывал спутникам с таким пылом, словно сам некогда отправлялся в поход вместе с глупыми обманутыми юношами. Ильметра просто кисла от пафоса.