Затмение - Рагнар Йонассон

проанализировать собранную информацию и затем проконсультироваться, какой именно репортаж нам нужен. Мы также рассчитываем получить оператора из Акюрейри уже сегодня, но попозже.

Нора улыбнулась, снова сверкнув зубами:

– Отлично. Можно ваш номер телефона на всякий случай?

Исрун улыбнулась в ответ:

– Не стоит себя утруждать. Я сама вам позвоню.

4

Омар по прозвищу Капитан, в жизни не ступавший на борт корабля, пришел в отделение полиции ближе к полудню. Ари был на работе уже с раннего утра; с тех пор как было открыто дело об убийстве Элиаса Фрейссона, он почти все время либо дежурил, либо находился в пределах досягаемости.

Хлинюр тоже был на месте, но от него, похоже, пользы было мало. Сидел за компьютером, упершись глазами в экран, словно глубоко погрузился в какое-то расследование, хотя Ари хорошо знал, что никакого задания на данный момент у него нет. Он даже не заметил, как вошел Ари.

Около одиннадцати Ари вспомнил, что накануне вечером так и не поужинал, а сегодня еще не завтракал, и сбегал в магазин за вяленой рыбой. На улице его встретил свежий морской бриз, солнце спряталось.

На обратном пути Ари столкнулся с выходившим из отделения Томасом.

– Давай пройдемся, – предложил Томас, и Ари развернулся в дверях.

Они молча шли по улице.

– Я сыт по горло. До Хлинюра не достучаться. Омар ушел, вернее, я сказал ему, что мне нужно выйти, и он наконец исчез. Не захотел оставаться наедине с Хлинюром, этим призраком в человеческом обличье, и я его хорошо понимаю. Но и сам Омар меня достал. И как только человек может столько говорить. – Томас тяжело дышал.

– Ну, этот бедолага вполне безвреден, – заметил Ари.

– В прошлом он ужасно пил. Был приятелем моих родителей. Иногда заявлялся к ним по вечерам и барабанил в дверь, мертвецки пьяный. Я, конечно, должен был уже спать, но хорошо помню его визиты. Дурдом. Теперь он завязал, но такой же зануда, как и прежде.

Они перешли улицу и направились в сторону недавно отремонтированного дома у гавани для прогулочных катеров, в котором теперь располагались туристический центр и новый ресторан.

– Город меняется, – сказал Томас и, похоже, был этим не слишком доволен.

Они сели на скамейку рядом с домом. Ари съел кусок рыбы.

– Все меняется, – продолжал Томас. – Рестораны, новая гостиница – больше гостей, больше туристов. И этот тоннель. Сиглуфьордюр окажется у оживленной магистрали. Нам наверняка потребуется увеличить штат, сюда понаедет всякая шантрапа… наркотики и бог знает что еще. В том, чтобы сделать наш город таким доступным, есть и плюсы и минусы.

– А как тебе ход расследования? – осведомился Ари.

Томас вздохнул. Мимо них медленно прошла пожилая женщина, опираясь на палку; кивнула Томасу и проследовала по своим делам, удивившись тому, что двое из трех полицейских города сидят на лавочке посреди рабочего дня, – и на улице даже солнца нет.

– Думаю, мне особенно нечего сказать. Мне кажется, это дело у нас забрали. Ты проявил себя хорошо. И вообще, мы сделали все, что могли. Пусть теперь умники из Акюрейри собирают этот пазл.

– А не стоит ли нам проверить мобильные телефоны?

– Мобильные телефоны? – удивленно переспросил Томас.

– Да, у тех, кто лучше других знал Элиаса. Палли и Логи, еще этот Свавар из Дальвика. А также Нора. И вероятно, прораб Хакон. Мы ведь можем определить, были ли они той ночью в Скагафьордюре?

– Не забудь еще про Йои, – сказал Томас и улыбнулся. – Мой ответ: нет, не можем. Никто из них не находится под подозрением. Мы не можем вторгаться в частную жизнь всех, кто был знаком с Элиасом, несмотря на то что его убили. Наши юристы сойдут с ума, если я такое предложу.

– Вечно эти юристы мешаются под ногами, – сказал Ари.

– Ты прав, старина. – Томас зевнул.

– Устал?

– Не очень. Просто плохо спал ночью, – ответил Томас.

Ари замялся, вправе ли он обсуждать с Томасом то, что того явно тревожило. После отъезда жены Томас стал практически другим человеком. Ари меньше всего хотел ступать на это минное поле, но все же решился:

– Должно быть, это реакция…

– Да, старик, – согласился Томас и с отрешенным видом повторил: – Все меняется.

– А ты в курсе, как у нее дела, у твоей жены?

– Хорошо, насколько я знаю, – пробормотал Томас. – Я ей иногда звоню. Она всем ужасно довольна. Закончила первый курс. Все время говорит о каких-то людях, с которыми я никогда не встречался, а она, похоже, много общается. Тоже студенты. Юнцы. Не понимаю я ее – поменять жизнь в таком возрасте. Нам же здесь было хорошо. Все налажено.

– А почему бы тебе тоже не поехать на юг?

Последовало долгое молчание. Ари уже пожалел о своих словах, но сказанного не воротишь.

– А сам ты как считаешь? – неожиданно спросил Томас.

– Я? – Ари растерялся.

– Я думал, что никогда не смогу уехать отсюда. Теперь не так уверен. Возможно, мне тоже нужно меняться. – Томас немного помолчал, затем продолжил: – Вероятно, возраст дает себя знать. Старые деревья с корнем не вырывают.

– Тебе все-таки надо об этом подумать.

– Насчет этого не беспокойся, старик. Я практически ни о чем другом и не думаю. И если уеду, ты меня заменишь; отделение останется в твоих надежных руках.

Соблазнительная мысль – подняться по карьерной лестнице. Стать начальником. Добиться успеха на работе, раз уж личная жизнь не удалась.

Но теперь, когда Томас произнес это вслух, у Ари снова возникло ощущение, что горы смыкаются вокруг него в кольцо. Так было, когда он только приехал на север. А ведь ему казалось, что он давно избавился от клаустрофобии.

Ари уже начал привыкать к этому маленькому городу, он ему даже понравился. Но примирился ли он с его удаленностью и малолюдностью настолько, чтобы поселиться здесь навсегда?

Отделение полиции Исрун нашла быстро. Припарковавшись, неторопливой походкой зашла внутрь. Несокрушимая вера в себя была частью ее профессии.

В отделении, кажется, все было спокойно. Дежурил один полицейский. Он сидел, уткнувшись в компьютер, и никак не отреагировал, хотя она вошла, довольно громко хлопнув дверью.

– Добрый день, – поздоровалась Исрун.

Он не шевельнулся.

Приблизившись на несколько шагов, она повторила:

– Добрый день.

Полицейский вздрогнул, словно очнувшись от страшного сна, и наконец обернулся.

Посмотрел ей прямо в глаза и без особой деликатности перевел взгляд на шрам у нее на лице, но взгляд его был отрешенный и пустой. Его душа словно осталась в компьютере, подумала она, на мгновение забыв, что не верит в существование души. С