Плохо быть богатой - Джудит Гулд

Затем, когда Ширли едва исполнилось пятнадцать, в один из дней неожиданно рано вернулась домой мать и застала мужа в комнате дочери в самый кульминационный момент.

— Мама! — с облегчением выдохнула девочка. — Как я рада, что ты узнала! Больше ты не позволишь ему издеваться надо мной!

Однако Рут вовсе не собиралась в чем-то винить мужа.

— Ах ты дрянь подлая! — кинулась она на Ширли с такой яростью, что щеки девочки заполыхали от незаслуженных пощечин, а зубы, стукнув друг о друга, сомкнулись. — Потаскуха! Публичная девка! — Каждый выпад сопровождался новым градом ударов — несправедливых и жалящих, как пчела. — Убирайся вон из этого дома, чтобы ноги твоей здесь больше не было!

Ширли только молчала, не сводя глаз с матери. Она не знала, что говорить, как оправдать себя. А она-то надеялась, что мать спасет ее от насилия! Видимо, нужно было подумать об этом заранее.

— Собирай свои вещи! — Рут швырнула девочке два пластиковых пакета, грудь ее вздымалась от ярости.

— И забирай все, что сможешь унести. Все, что останется от тебя, я сожгу, гадкое ты создание! Я не хочу больше ни видеть, ни слышать тебя.

— Но куда же я пойду? — рыдала девочка, сердце ее рвалось на части.

— Это меня не интересует! Могу лишь предположить, где ты в конце концов окажешься! — резко оборвала ее мать, не скрывая злорадного удовольствия. — В преисподней! Ну, а пока что поищи себе дыру по вкусу. О-о, да, я уверена — ты найдешь подходящее место. Такие, как ты, вытянут из мужчин все, что им нужно, так ведь?

— И, яростно запихав пожитки Ширли в мешки для мусора, вытолкала девочку за порог.

Дверь захлопнулась у нее за спиной, и Ширли услышала, как мать дополнительно закрыла ее изнутри на задвижку. Сжавшись от холода и унижения, она поплотнее запахнула воротник пальто. Со стороны залива тянул колючий ветер, пронизывая ее насквозь, пробирая до костей сквозь тоненький потрепанный жакетик. Стоял конец ноября, и погода постепенно портилась.

Не имея ни малейшего представления, куда ей идти, она, как и многие бездомные дети, побрела на Манхэттен, чтобы переждать ночь на припортовом автовокзале. Юная, измученная, голодная и ко всему равнодушная, она представляла легкую добычу для городских хищников. За один только час несколько мужчин попытались увлечь ее, соблазняя необычными предложениями. Она резко отбила все атаки, а когда кто-то из них попытался стащить один из ее мешков, крепко прижала их к себе. В конце концов ее углядела какая-то смазливенькая молоденькая девчонка и подошла к ней.

— Привет, дорогуша, — проговорила она мягко. — У тебя такой вид, словно мир вот-вот рухнет.

Ширли не смогла сдержать слез и расплакалась.

— Хочешь поболтать со мной?

— Нет. — Ширли отчаянно затрясла головой и шмыгнула носом. — Нет, — повторила она, утерев нос тыльной стороной ладони.

— Тебе, похоже, некуда приткнуться, — не отставала девчонка. — Не дрейфь, держи хвост пистолетом! Я знаю одно место, где тебя пригреют.

— Но я еще не знаю… — начала неуверенно Ширли, с надеждой глядя на новую знакомую.

— Ну не торчать же тебе здесь, — уверенно заявила та. — Голову даю на отсечение — тебе еще нет и шестнадцати. Если тебя не подберут копы, то какой-нибудь псих точно пристукнет. Хотя бы за барахло, которое у тебя в пакетах. — Она взяла Ширли за руку и повела в сторону 9-й авеню.

„Местечко", о котором говорила девушка, оказалось длинным, в милю длиной, сверкающим хромом автомобилем, в котором уже поджидал их, кутаясь в меховое пальто, сутенер. Он быстро смерил Ширли оценивающим взглядом больших темных глаз и расплылся в улыбке, демонстрируя отличные зубы.

— Привет, красотка, — весело подмигнул он.

— Давай забирайся сюда, а я уж позабочусь о тебе, как о принцессе.

Ширли в нерешительности застыла на тротуаре. А какой у нее еще есть выход? Она страшно продрогла и проголодалась, а в кармане нет ни гроша…

Она медленно обошла автомобиль кругом, и сутенер включил мотор. Уже открывая дверцу машины, она вдруг заметила, как тот сунул девчонке в окно какой-то белый пакетик.

— Подберешь мне еще горяченьких белых кобылок — получишь другую половину условленного, — сказал он.

Сделка как бы вернула Ширли к реальности. Сутенер, почуяв, что добыча вот-вот ускользнет из его рук, быстро повернулся и схватил ее за запястье.

На этот раз Ширли оказалась проворнее. Забыв про свои мешки, она бросилась через 9-ю авеню, не обращая внимания на бешено сигналившие машины.

Зло выругавшись, сутенер рывком отворил дверцу машины и кинулся следом.

Ширли, мгновенно ослепнув от нескольких рядов фар, неотвратимо надвигающихся на нее, слышала только пронзительный вой сирен и визг тормозов. Это конец, решила она, застыв на самой середине улицы и крепко зажмурившись.

Каким-то чудом она оставалась жива: поток машин, распадаясь на две части, обтекал ее, проносясь буквально в нескольких сантиметрах от нее. Она стояла, остолбенев от ужаса, окутанная выхлопными газами. Гам и настиг ее сутенер, впившись в предплечье клещами-пальцами.

— Лучше пойдем со мной, крошка, — прошипел он. Глаза его пылали, как угли, а пальцы все глубже впивались в рукав жакетика.

— Отпусти меня! — пробормотала Ширли сквозь зубы, стараясь освободиться. — Никуда я с тобой не пойду!

— Не рыпайся, детка. — В свободной руке мужчины внезапно блеснул нож. — Очень бы не хотелось портить эту беленькую мордашку. — Ширли почувствовала на горле холод острия. — Пойдешь сама, или хочешь себе неприятностей?

Последние слова растаяли в оглушительном реве мотоцикла. Прямо на них, светя мощными фарами, катился огромный „харлей".

Мотоциклист, ударив по тормозам, лихо затормозил в сантиметре от них.

— Тебе помочь, милашка? — прокричал ей сквозь стрекот мотора крупный парень, оседлавший стального коня.

Осторожно, боясь, как бы нож не вонзился ей в горло, Ширли попыталась кивнуть. Сутенер покосился на мотоциклиста, и на губах его заиграла кривая усмешка:

— Исчезни, падла, — зло сплюнул он. — Не суйся, куда не просят.

— А ну убери от нее лапы! — вскинулся мотоциклист. — Не то придется соскребать тебя с асфальта, черная задница!

— Что-о? — угрожающе протянул сутенер. — Белая шваль хочет померяться силами? — Он отвел нож от горла Ширли и резко оттолкнул девушку с дороги. Затем, отвратительно улыбаясь, принял стойку, слегка согнув ноги и склонившись вперед, и двинулся кругами вокруг мотоциклиста. В воздухе сверкнуло лезвие ножа.

Мотоциклист медленно, почти лениво приподнял левую руку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});