Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Соболь поправил ремень:
– И что дальше?
– Мне уезжать утром, а накануне вечером ловлю частника и – к конторе. Шеф этот, с виду заморыш прыщавый, и двое «быков», те накачанные, но как гильзы, сразу видно, – пустые, в тачку и – за город. Я с частником за ними. Заехали в коттеджный поселок. «Мерин» шефа, представительский такой, дорогой, у крайнего коттеджа остановился. Ворота открылись, он въехал на территорию. Я попросил таксиста подождать и тоже к хате. Думаю, ну ворота открылись, значит, либо кто-то их открыл, а это еще один охранник, либо сработала автоматика.
Но все это не имело значения. Там между заборами – типа проулка, спуск к пруду. Я – в него и через забор. Камеры засек, прикрылся, спрыгнул на лужайку, к дому. А возле центрального входа вся гвардия стоит во главе с начальством. Всего четыре рыла. Шеф им задачу ставит: собрался наутро куда-то ехать далеко, объяснял, что надо взять и все в таком духе. Момент отличный. Упускать глупо. Выхожу к ним. У этих балбесов хлебальники и отвисли. Особенно у шефа. Ну а пока не закрыли, я их и обработал.
– В жестком режиме? – спросил Соболь.
– В среднем. У одного ребро хрустнуло – завалился на бок, другому челюсть свернул, третьему правое колено вывернул. Или левое, сейчас не помню. А шеф метнулся ко входу, да промахнулся от испуга. Не заметил, что створки двери наполовину открыты. Двинулся по направлению, вот и въехал со всего лета в эту дверь. Упал, заскулил. Я ему морду немного отрихтовал, в натуре лучше стала, и сказал: это тебе за Веру. И если, гнида, хотя бы посмотришь в ее сторону, – убью. Ну и посоветовал компенсацию ей выплатить – годовой оклад с премиальными. Обещал заплатить. И заплатил, но об этом я узнал уже через год. Вот так вот на практике подтвердился третий закон Ньютона.
Опарин сказал:
– Молодец, Боря. Но так можно и под суд загреметь.
– А без суда – прямо в тыл игиловцев. И кто его знает, где хуже.
– Однозначно – тыл, – проговорил Соболь, – следствие что? Тьфу, – он сплюнул, – ерунда, я дважды был под следствием, еще до того, как Боря в группу пришел. И оба раза по статье «Превышение полномочий». Один раз за то, что придурка, открывшего огонь из охотничьего ружья по прохожим, подправил, второй… но тот за дело, ладно, – видно, что вспоминать второй случай Соболю не хотелось, – на следствии главное что? Включить дурака и ничего не подписывать. Считаете, что виноват, доказывайте, а я не дурак, себе яму копать. Промурыжили, отвалили. А вот от боевиков, что массовые казни без суда и следствия на видеокамеры устраивают, просто так не свалишь. И они ничего доказывать не будут.
Опарин согласился:
– Да, вы правы. А теперь отдохнем?
Они успели только присесть. Хотелось курить, но это на выходе строго запрещено, да и сдали они все сигареты с зажигалками вместе с документами советнику.
По переговорным устройствам прошла команда на построение.
Боевые группы продолжили путь к первому промежуточному рубежу, на который благополучно вышли в 2.32 среды 22 марта.
Жилин взглянул на связиста, который разместился рядом:
– Вася! А ну-ка соедини меня с командиром отряда.
– Минуту.
Сержант развернул спутниковую станцию, набрал номер, передал трубку майору:
– Северцов на связи.
– Командир? Жилин.
– Это я уже понял, что у тебя?
– Группы на первом промежуточном рубеже.
– Отлично, быстро дошли.
– По графику.
– Замаскируйтесь и ждите.
– Принял, ждать!
Вернув трубку связисту, Жилин передал по цепи команду начальства. До налета авиации – чуть меньше полутора часов. Но эти полтора часа грозят перейти в вечность. Ничего нет хуже – ждать, когда внутри все кипит, когда ты готов к броску, к бою, но пока еще не время. И все же хоть и медленно, но стрелки часов отсчитывали секунду за секундой, минуту за минутой.
В 3.40 спутниковая станция группы сработала сигналом вызова.
Жилин, забрав у связиста трубку, ответил:
– На связи!
– Это Северцов, двойка «Су-24» пошла к вам!
– Принял! Это хорошая новость.
– Ты там людей укрой, риск поражения минимален, экипаж сбросит корректируемые бомбы, но мало ли что.
– Здесь особо укрыться негде, если только прижаться к холму, но перемещение может быть замечено с хребта.
– Теперь не надо никаких движений, оставаться на месте! Все, следующий сеанс связи со второго промежуточного рубежа либо по необходимости, если застрянете в проходе или в долине, не дойдя до рубежа.
– Нигде не застрянем, если авиация сработает как надо, к тому же у нас есть «Нона».
– Ты что, на самоходке совершил марш?
– Очень смешно. Я имею в виду подошедшую САО.
– До связи!
– До связи!
Жилин кивнул Сторскому:
– А теперь обеспечь-ка связь с командиром расчета «Ноны»!
– Набираю!
И тут же:
– Лейтенант Маеди.
– Лейтенант? Это майор.
– Да, господин майор.
– Ты готов к работе?
– Так точно. Отстреляемся дымовыми зарядами, проведем перезарядку на осколочно-фугасные мины.
– Сколько на это потребуется времени?
– Минут пять.
– Годится. Значит, ты по плану начинаешь работу в четыре двадцать?
– Так точно. Десять минут обстрел. Еще пять минут на перезарядку орудия, когда рота пойдет в наступление, буду готов работать по вашим целям.
– Замечательно. На том и договоримся.
– Как там у вас, господин майор?
– У нас? У нас все хорошо.
– Удачи вам.
– Спасибо, ты не подведи, если что.
– Не подведу.
– До связи, Али!
По окончании переговоров в небе послышался приближающийся гул реактивных двигателей фронтовых бомбардировщиков. В ночи их не было видно, но, судя по звуку, шли они на небольшой высоте, километра четыре-пять.
Далее на позициях боевиков начался кошмар. Первые четыре бомбы легли на вершину хребта. Над ним поднялись столбы огня и дыма, вздрогнула земля, покатились вниз камни, в том числе и с Черного холма.
Небольшая пауза, и еще четыре разрыва, но уже глухих. Бомбы взорвались за перевалом. И только из прохода вырвалось облако пыли и гари.
Заместитель командира группы проговорил:
– И никакой дымовой завесы не надо.
– Дым снесет быстро, Толя, – сказал Жилин, – наверху ветер метров пять в секунду, а то и больше, если здесь около четырех.
– Если быть точным, то внизу сейчас северный ветер пять метров в секунду. Оттого и облако дыма вышло из прохода.
– Значит, на вершине еще сильней.
– Но там вряд ли кто из наблюдателей остался. Слушай, а «Су-24» не уходят.
В небе вновь стал слышен перебивающий гул двигателей.
– Не все бомбы сбросили, что ли? – спросил Туренко.
– Этот вопрос переадресуй пилотам. Откуда мне знать, сколько подарков они навесили на подвески.
За хребтом прогремело еще четыре взрыва. Но уже менее мощные. Видимо, использовались бомбы весом в двести пятьдесят килограммов, тогда как первые восемь были полутонные.
Звук реактивных двигателей стих.
Жилин посмотрел на часы:
– Четыре семнадцать. Через три минуты в наступление пойдет рота. Смотри точно на проход. Если наблюдатели на хребте остались и сохранились минометы, то «духи» обязательно попытаются вытащить их к Черному холму, а мы, соответственно, помешать.
– Мы? – взглянул на командира заместитель.
– «Нона», но она начнет по команде. Кстати, где у нас капитан Володин?
– Слева.
– Ко мне его.
– Есть.
Вскоре капитан Володин упал рядом с Жилиным, отодвинув заместителя.
– Слушаю.
– Ты решил, кто будет в случае необходимости корректировать огонь «Ноны»?
– Решил. Я и буду корректировать. Опыт достаточный. Карта есть, вот только одна загвоздка: у меня она с условной сеткой, а какая сетка у командира расчета орудия – неизвестно.
– Будешь корректировать по обычной карте, о чем предупредишь минометчиков. Никаких проблем не вижу.
– Так и сделаю. А красиво бомбардировщики надрали «духам» задницы.
– Пока мы видим только внешний эффект, а вот реальный результат бомбардировки узнаем при совершении прорыва.
– Но внешний впечатляет.
– Бомбардировки всегда впечатляют, если бомбы летят не на тебя. Тогда и впечатлиться не успеешь.
– Это точно. Я к себе?
– У тебя есть спутниковая станция?
– У ребят есть.
– И как выйти на командира расчета «Ноны, ты знаешь?
– Подскажешь.
– Подскажу. Если рядом будешь. Лежи, где лежишь, недолго осталось. Надеюсь, твои без тебя не растеряются?
– Знаешь, не хотелось бы говорить старшему по званию, что он городит чушь.
– И правильно делаешь, что не раздражаешь старшего по званию. Так, четыре двадцать! Рота пошла. Туренко, смотри за проходом!
Ветер постепенно снес в долину дым и пыль от разрывов. Прояснился и горный проход. Никто из боевиков оттуда не вышел. Не появились ни минометы, ни танки. Значит, авиация перемолола технику. Или потери личного состава противника оказались слишком высокими. Ну и черт с ними. Это к лучшему.
- Выжженный плацдарм - Александр Тамоников - Боевик
- Мститель - Александр Тамоников - Боевик
- Работа для спецов - Александр Тамоников - Боевик
- Бой капитанов - Александр Тамоников - Боевик
- До наступления темноты - Энди Макнаб - Боевик
- Диверсионная война - Александр Тамоников - Боевик
- Партизан - Найтов Комбат - Боевик
- Огненный колосс - Александр Тамоников - Боевик
- Ливийское сафари - Александр Александрович Тамоников - Боевик
- Ангелы сирийского неба - Александр Тамоников - Боевик