Будущее глазами одного из самых влиятельных инвесторов в мире. Почему Азия станет доминировать, у России есть хорошие шансы, а Европа и Америка продолжат падение - Джим Роджерс

Нигде в мире нетерпимость к иностранцам не попадает так часто в газетные заголовки, как в моей родной стране. Например, в июне 2011 года штат Алабама в припадке ксенофобии провел так называемый закон HB-56 – самый драконовский антииммиграционный закон в стране. Его воздействие на штат оказалось катастрофическим. В сентябре того же года, когда закон вступил в силу, тысячи иммигрантов в ужасе бежали из штата, бросая работу, школы, дома. Пшеница осталась гнить на полях, и штат понес убыток в 5,5 миллиарда долларов. Реконструкция зданий, разрушенных опустошительным торнадо в апреле 2010 года, почти остановилась, поскольку штат покинуло 25 % строительных рабочих.

Вопреки заявлениям сторонников закона о том, что он направлен на высвобождение рабочих мест для безработных американцев, жители Алабамы не спешили занимать должности, с которых ушли обвиненные во всех смертных грехах иммигранты. В секторах, где обычно работали испаноязычные сотрудники, не наблюдалось никакого роста занятости. Подсчитано, что в штате было утрачено 140 тысяч рабочих мест. Если учесть накопления штата в области здравоохранения и социальных служб, которых добились сторонники закона, то его общие убытки оцениваются примерно в 11 миллиардов долларов, то есть 6 % ВВП, притом сюда не входят убытки в 339 миллионов долларов от недополученных штатом и муниципалитетами налогов.

В ноябре 2011 года, вскоре после принятия закона, представитель Mercedes-Benz, приехавший из Германии по делам на завод компании под Тускалузой, был арестован и отправлен местной полицией в тюрьму по подозрению в нелегальной иммиграции: он забыл в гостинице паспорт и не смог его предъявить. Директор Министерства внутренней безопасности штата – да, в Алабаме есть такое! – сказал: «По всей видимости, офицер действовал согласно закону». Через месяц менеджер из Японии, работавший на заводе Honda Motors в Линкольне, был задержан полицией и привлечен к суду за нарушение закона – отсутствие действительных водительских прав (выданных в Алабаме или Японии: международных прав в сочетании с паспортом оказалось недостаточно).

В иностранных компаниях работает 5 % населения Алабамы. Испанские владельцы банка BBVA Compass уже отменили строительство небоскреба в Бирмингеме на сумму 80 миллионов долларов, а китайская группа компаний Golden Dragon Precise Copper Tube Group передумала строить 100-миллионный завод в Томасвилле. Адвокаты по вопросам иммиграции давят на корейского автопроизводителя Hyundai, чей 1,4-миллиардный завод в Монтгомери приносит 2 % ВВП Алабамы, побуждая опротестовать закон.

Из-за катастрофического экономического воздействия закона алабамские законодатели имеют глупый вид. Социальная и гуманитарная цена ксенофобии говорит сама за себя. Соответствие закона Конституции поставлено под сомнение в федеральных судах. Один судья определил законодательные дебаты, которые привели к принятию этого закона, как «пересыпанные уничижительными характеристиками испаноговорящих». Белый дом выступил против закона, заявив, что юрисдикция в вопросах иммиграции принадлежит федеральному правительству.

Как бы ни решился вопрос на федеральном уровне, принявшие его законодатели штата ныне пожинают плоды своей экономической и политической несостоятельности и вынуждены пересмотреть этот законодательный акт. Последствия такого пересмотра пока под вопросом.

Бои вокруг иммиграционных проблем ведутся по-разному во многих штатах.

ЭПОХА ВЕЛИЧАЙШЕГО процветания Америки наступила до введения в действие законов об иммиграции. Они появились в 1920-е годы, вызванные страхом и фантастическим невежеством, при подстрекательстве ку-клукс-клана, настроенного против всех иммигрантов: итальянцев, католиков, евреев – словом, против всех, кто хоть как-то отличался. До этого наши границы были открыты, как и границы всего земного шара. У Марко Поло не было паспорта, как и у Христофора Колумба. Если бы наши предки нуждались в разрешении на въезд в Соединенные Штаты, Америка никогда не стала бы таким государством, как сейчас. У нас не было бы такой Америки, если бы маркиз де Лафайет[33] или Томас Пейн[34] вынуждены были бы получать визу. Некоторые выдающиеся американские промышленники, люди, сделавшие нас великой нацией, были иммигрантами, например Эндрю Карнеги[35] и Джон Астор[36].

На всем протяжении истории самыми процветающими становились те государства, которые были в наибольшей степени открыты миру. В конце XIV века все мечтали собрать пожитки и переехать в Самарканд: этот знаменитый город на Великом шелковом пути между Китаем и Средиземноморьем, богатейший и полный жизни перекресток культур, был столицей монгольской империи Тамерлана – огромного международного плавильного котла языков и религий. За четыреста лет до этого, на исходе первого тысячелетия нашей эры, самым населенным городом мира была Кордоба в Андалусии, в Испании. Эта столица исламского халифата процветала сотню лет. Этнически, культурно и религиозно разнообразный город был интеллектуальным центром, в нем располагалась одна из крупнейших в мире библиотек, и на его почве появились существенные достижения в области науки, философии, географии, истории и искусств.

Люди со всего мира тянулись в такие города, и они обретали еще большее величие. Так бывает, когда оставляешь двери открытыми. Дэн Сяопин[37] говорил, что когда открываешь окно, в него залетают мухи, но без этого не будет солнечного света и свежего воздуха.

Как-то раз, во время нашего с Пейдж кругосветного путешествия, в австралийском Сиднее мы обедали с одним менеджером корпорации, и он жаловался на иммигрантов. Это показалось мне несколько странным: и сам этот бизнесмен, и его жена были иммигрантами, приехавшими из Новой Зеландии. Когда я напомнил ему об этом обстоятельстве, он не нашел ничего лучшего, как дать совершенно логичный, по его мнению, ответ: «Мы были другими. Тогда все было по-другому». С таким образом мыслей мы сталкиваемся постоянно: закройте дверь, ведь я уже вошел. Такой же ответ я получил в Калифорнии во время своего турне с лекциями от американского бизнесмена, чья семья переехала в Америку из Европы, когда тот был довольно молод. Он сказал: «Моя семья была другой». Самые резкие протесты против иммиграции часто исходят от самих иммигрантов.

Что до меня, то я открыл бы границы всех стран. Это сделало бы развитие событий более естественным, все государства стали бы более динамичными: новая кровь, новый капитал, новые идеи – все это всегда приносит пользу обществу и экономике. Они делают нас самих более креативными. Посмотрите на исторические прецеденты: те, кто больше всего хотел эмигрировать, были людьми амбициозными, умными и энергичными – как раз такими, которых вы желали бы видеть своими сотрудниками. В этом отношении между нынешними временами и эпохой Тамерлана нет никакой разницы.

Не помню, где в тот момент находился, но однажды я прочитал новость о кубинце, который приковал себя к бочке, пустился по морю и переплыл Флоридский залив, достигнув Соединенных Штатов. На пляж, куда он вышел, прибыла полиция, чтобы арестовать его и депортировать обратно на Кубу. Но если бы на берегу в тот момент был я, то предложил бы ему работу, а об аресте и не думал. Именно таких людей я и хочу видеть среди своих сотрудников – достаточно храбрых и целеустремленных. Чтобы сделать такое, нужно быть достаточно умным, чтобы понять, как это сделать и остаться в живых. Я хочу, чтобы такие люди работали на меня, хочу, чтобы они жили в Америке. Именно такие люди, приезжая в новую страну, создают корпорации и наживают состояния.

В 1990 году, совершая кругосветное путешествие, я прибыл в Находку, дальневосточный порт в восьмидесяти километрах[38] к востоку от Владивостока. Портовый служащий спросил меня, как мне разрешили эту поездку, причем не поездку по России, а выезд из США: «Неужели вы можете уезжать куда угодно и откуда угодно возвращаться?» – интересовался он. В числе прочего жителям Советского Союза при коммунизме лгали, что во всем мире люди не могут покидать собственное государство, а если уж уехали оттуда, то им не разрешается возвращаться. Однако чиновник, казалось, не удивился, когда я ответил на его вопрос утвердительно. Вероятно, ему так уже отвечали иностранные моряки разных судов, пришвартованных в Находкинском заливе. Но его вопрос иллюстрирует мою точку зрения: иммигранты и туристы открывают внешний мир, что в конце концов может привести только к хорошему.

«Беседовать с другом, приехавшим издалека, – разве это не радость!» – писал Конфуций. Это было два с половиной тысячелетия назад. Сейчас иметь друзей издалека не просто радостно, но и жизненно необходимо для государств со стареющим населением. В этом отношении Сингапур не одинок: быстро стареет Европа, седеет уже и Америка. Это проблема большинства стран развитого мира, с которой просто необходимо бороться. Пенсионеры не строят заводов, не открывают своего дела, не предоставляют рабочих мест. Это не те члены общества, создающие капитал, да мы и не ожидаем от них этого. Эти люди пользуются социальными удобствами, на которые имеют право, они потребители, а не производители капитала. Производят же его молодые люди трудоспособного возраста.