Курганские - Валерий Карышев

Мы заранее договорились, что стрелять никто не будет – все же центр Москвы, прохожие вокруг, могут пострадать невиновные. А Сашка с ребятами на машине с оружием был взят на случай непредвиденной ситуации.

Ровно в пять подъехал Барон со своими людьми. Они приехали на «трехсотом» «Мерседесе» черного цвета.

Вышел высокий человек в темном пальто без головного убора, хотя на дворе был январь, и с ним – два его телохранителя. Один человек остался за рулем.

Мы тоже вышли из машины и не спеша пошли навстречу. Подошли, руку никто не протягивает. Барон первым нарушил молчание:

– Ну что, это вы? – и назвал наш город. – Слышал я про вас. Под Сильвестра, что ли, встали?

Мы промолчали.

– Что тебе нужно, Барон? – спросили мы с Севкой почти одновременно. – Верни нашего Кольку!

– Кольку?! А кто вернет нам моего брата Грома? Сучары! – И, сплюнув, продолжил: – Значит, так. Кольки вашего больше нет. А в ближайшее время не будет и никого из вашей бригады. Особенно вас, – он указал на Севку и меня.

Я понял, что он обладал какой-то информацией. Может быть, Колька под пытками проговорился, что мы являемся лидерами.

– Условия мои таковы, – сказал Барон. – За смерть нашего лидера и законника мы налагаем на вас штраф в размере одного «лимона». Это для вас минимальная цифра, с учетом того, что больше вы и не соберете.

При этих словах он презрительно взглянул на нас.

– Кроме этого, вы немедленно покидаете столицу, и больше мы о вас ничего никогда не слышим. Вот наши условия. На выполнение даем ровно неделю. Но имейте в виду, что в случае отказа война будет продолжена, причем не только с нашей стороны, но и с участием других людей, с которыми покойный Гром – царство ему небесное – дружил.

После этих слов Барон отступил назад. Мы увидели, как два здоровых амбала вышли вперед, из-под пол их дубленок высунулись короткие дула автоматов, что-то типа израильского «узи», то ли короткого чеченского автомата. Они заулыбались.

– Ну что, сучары, может, вас лучше здесь завалить? – проговорил Барон, нехорошо улыбаясь.

Какой-то холод пошел по телу с пяток до головы. Я взглянул на Севку. Он растерянно смотрел на меня. «Да, – думаю, – сейчас нас порешат! А мы-то, козлы... Без оружия пришли на стрелку. Кому поверили?!» Я сглотнул слюну. Сердце забилось сильно.

Первым нарушил тишину Севка.

– Послушай, Барон, это же беспредел! Это без всяких правил!

– А вы моего дружбана как завалили, по правилам, что ли? – нахально ухмыльнулся Барон. – Это вы – беспредельщики, вы, сучары! Ладно, – он махнул рукой. – Не будем сейчас кровь пускать. Много посторонних людей. Все, уходим! – сказал своим охранникам и сел в машину. Тут же машина рванула с места.

Мы с Севкой остались стоять вдвоем. Взглянули в сторону запасной машины. Сашка там сидел спокойно. Почему он не стрелял? Или ждал, пока начнут стрелять в нас?..

Мы сели в машину и проехали несколько метров. Затем, остановившись рядом с машиной, где находился Сашка, мы вышли и подошли к нему.

– Ты чего, Санек? Чего не стрелял? Ты что, не видел ничего?

– А как я буду стрелять? Вы меня загораживали. Что же мне, по вам стрелять? Я же не слепой, все вижу. Вот если бы они вас замочили, тогда бы живыми не ушли!

– Ну, спасибо, Санек, – невесело улыбнулся я. – Успокоил! Только нам бы это уже было все равно, мы уже были бы на небесах.

Вечером мы вновь подъехали в тир, сменили посты, дежурившие там, поставили новых людей. В укромном месте припрятали два автомата и снайперскую винтовку для Сашки, чтобы не тащить с собой после.

Я долго не мог заснуть, все ворочался, вспоминал сегодняшнюю стрелку.

Утром, часов в одиннадцать, раздался звонок с поста. Голос Володьки коротко бросил:

– Приехал. Подтягивайтесь!

Мы моментально собрались, сели в машину и понеслись к тиру. Ехали на трех машинах. Сашка – отдельно от нас.

Медленно подъехав к тиру, мы поставили машины недалеко от калитки, дальше прошли пешком. Сашка вошел с бокового двора, где была припрятана винтовка, а ребята, которые должны были стрелять из автоматов, – с противоположной стороны. Мы же с Севкой прошли к главным воротам.

Не доходя до них нескольких метров, мы увидели, что Барон приехал на новой машине. На сей раз это был американский «Форд».

– Слушай, Севка, – сказал я, – нам тоже нужно поставить машину у ворот, чтобы он не рванул. Давай вернись, пригони!

Севка вернулся и подъехал на машине к воротам. Мы поставили ее у самых ворот. Открыв капот, Севка стал ковыряться там, имитируя неисправность. Я стоял рядом и пристально смотрел на ворота.

Они были наполовину открыты, и через них хорошо просматривалось крыльцо тира.

Вдруг я заметил, что на крыльце появился Барон. Он был не один. С ним был парень с короткой стрижкой – телохранитель, и рядом – черт возьми! – маленький ребенок лет девяти-десяти. Мне стало не по себе. Только бы ребенка не зацепили!

Я стал осматриваться и увидел, как из-за забора поднимается пар от дыхания стоявших там ребят. Неожиданно оттуда высунулись дула автоматов, и раздался звук выстрелов.

Барон с телохранителем тут же упали в снег, прижав к земле ребенка. Телохранитель быстро достал пистолет и стал стрелять в сторону забора. Барон приподнялся и пытался перебежать к машине. И тут я услышал два негромких хлопка. Это стрелял Сашка.

Барон упал. Ребенок присел на корточки и громко заплакал. Телохранитель тем временем приподнялся и тоже рванулся к машине. Тут же он был сражен автоматной очередью.

Перестрелка была закончена. К телам, лежавшим на снегу, подбежал перепрыгнувший через забор Лешка и произвел контрольные выстрелы из пистолета с глушителем. Все бросились врассыпную.

Мы с Севкой сели в машину и понеслись прочь от тира.

Долго перед моими глазами стояла сцена – тело Барона на снегу и плачущий ребенок рядом...

В этот же вечер мы с Севкой поменяли квартиру, временно поселившись в гостинице. В вечерних новостях по телевизору передавали об убийстве Барона.

Многие телевизионные передачи были посвящены этому убийству. Из них мы узнали, что ребенок не пострадал, только сильно напуган и в шоковом состоянии доставлен в больницу.

Через пару дней мы сняли новые квартиры – на сей раз каждый отдельную. Севка стал жить с рыжей Тамарой. Я решил пока жить один. Кроме того, мы заставили всех ребят также поменять квартиры, так как Кольку наверняка пытали, и он мог выдать адреса.

Теперь мы решили сделать немного по-другому. Члены бригады не должны знать адреса друг друга. Эти сведения должен иметь только бригадир.

ГЛАВА 9

ЛЮБОВЬ И... МЕНТОВСКИЙ ПРОТИВОГАЗ

После ликвидации Барона мы решили съездить в свой родной город. На сей раз летели самолетом.

В городе мы провели инспекцию наших коммерческих точек, встречались с ребятами, оставшимися на хозяйстве. Вскоре мы с Севкой пришли к выводу, что нам необходимо усилить московское крыло. С этой целью, возвращаясь обратно, мы взяли с собой нескольких человек. Таким образом, у нас в бригаде уже стало двадцать два человека.

В Москве возникла проблема. Поскольку новым пацанам нужно было снимать квартиры, а москвичи, сдающие жилье, с большой предосторожностью относятся к иногородним, мы решили взять в бригаду парня-москвича, именно для административно-хозяйственных целей. Им стал двадцатилетний Ромка Бархатов.

Это был сын отставного полковника, из хорошей семьи. Почему он пришел в бригаду – непонятно. Я уж не помню, кто из ребят его привел, но Ромка начал работать с большим интересом и энтузиазмом. Вначале мы поручали ему все административно-хозяйственные дела. На нем лежало все, связанное с обеспечением ребят жильем, пейджерами, радиотелефонами, на которые мы скоро перешли.

Поскольку нужно было предъявлять паспорт, и человек должен быть ни в чем не замешан, у которого нет никаких «косяков» со стороны правоохранительных органов, Ромка как раз годился на эту роль. Каждый раз, когда он снимал квартиру для ребят, Ромка представлялся молодым супругом, только что женившимся на девушке, ушедшей из родительского дома. Такой прием действовал практически безотказно, и Ромка с большим успехом снимал квартиры.

Вскоре мы с Севкой переехали в более престижный район – Крылатское. Можно сказать, что это был молодежный район. Кто-то снимал там квартиры, кто-то покупал их. Ромка подобрал нам с Севкой две квартиры в разных подъездах одного дома. В квартирах был сделан евроремонт.

Вечерами мы с Севкой ходили в универсам «Юникор» или в другой магазинчик под названием «Ежик» закупать продукты. Там иногда встречали ребят из других группировок. Кое с кем мы уже были знакомы. Иногда мы замечали враждебные взгляды. Видимо, это были люди, контактировавшие с центральной группировкой. А поскольку по криминальной Москве о нас уже ходили слухи как о кровавой группировке, то и отношение к нам было двоякое. С одной стороны, нас уважали, с другой – ненавидели.