Оставь мир позади - Румаан Алам

потому что не хотел открывать банку, в которой может оказаться чья-то моча. Мир полон загадок, об этом Рози и говорила, и он это знал, но не хотел слышать это от нее.

– А что, если есть? Может, там дом.

Она воображала что-то пока непонятное даже ей самой.

– Поблизости нет ни единого дома, – Арчи сказал это с недоверием и даже как будто сожалением. Он понимал. Ему тоже было скучно.

– Там есть ферма. Мы видели, там продавали яйца, помнишь?

Возможно, у фермеров были дети, возможно, у них была дочь, возможно, ее звали Кайла, Челси или Мэдисон, и возможно, у нее был собственный телефон, и возможно, у нее были деньги или идеи чем заняться. Возможно, она пригласит их к себе, и там будет кондиционер, и они будут играть в видеоигры и есть чипсы Fritos и пить диетическую колу с кубиками льда.

Роуз горела и зудела. Она хотела пойти в лес с братом, отправиться туда, где взрослые не смогут их увидеть, не смогут побеспокоить. Она представляла, что в лесу найдутся какие-нибудь улики. Следы. Тропинки. Доказательства.

Арчи поднял палку с земли и метнул ее в деревья, словно копье. Дети любят палки, как собаки. Отведи ребенка в парк, и он найдет себе палку. Какая-то животная реакция.

– Там качели. Круто. – Качели висели на высоком дереве. Рядом стоял небольшой сарай. Это мог быть домик для игр или для инструментов. Дальше трава кончалась, и были только земля и деревья. Роуз подбежала к качелям рысцой и села.

Арчи выругался и, жалуясь на сучки и камешки под ногами, почувствовал себя мужчиной.

– Дерьмо.

– Что там? – Что-то в этом сарае заставило Роуз насторожиться. Внутри могло быть что угодно. Роуз начала что-то воображать, или же она никогда не переставала воображать.

– Давай откроем и посмотрим, – Арчи говорил уверенно, но в глубине души разделял трепет сестры перед сараем. Это мог быть домик для игр какого-то ребенка, который уже умер. Внутри мог быть человек, который дожидался, когда они откроют дверь. Этот сарай был как из фильма или истории, которую им не хотелось бы видеть частью их собственной жизненной истории. Взрослые остались за забором и будто перестали существовать. Роуз спрыгнула с качелей и подошла к маленькой постройке. Наткнулась на паутину, невидимую до самого последнего мига, и почувствовала ужасную дрожь, которую человек испытывает в такой момент. Тело знало, что делало. Оно пугало тебя, на случай если паук ядовит. Она приказала себе не кричать – ее брат не терпел этих девчачьих штук. Звук все-таки вырвался, что-то вроде придушенного отвращения.

– Что такое? – Арчи посмотрел на сестру с беспокойством, смешанным с презрением. Это тоже была животная реакция, реакция старшего брата.

– Паутина. – Она вспомнила детскую книжку «Паутина Шарлотты». Она знала, что пауки не наделены человеческой личностью и голосом, но переживала за паука, которого могла стряхнуть, и при этом не могла не воображать его как радушную паучиху. Она не знала, что наделяла великодушие женскими чертами, и это было частью морали этой конкретной сказки. Она не знала, что ее мать была против этого, перечитывая вслух эту историю несколько лет назад, когда они были достаточно маленькими и им можно было читать на ночь.

Мальчик и девочка вместе двинулись по густой траве: почти обнаженные и розовеющие от солнца тела, кожу покалывает более прохладный воздух под сенью ветвей, и от паутины на ней выступили мурашки. Страх был лучшей частью исследования. Издалека они выглядели как оленята, замеченные рано утром: молодые, нерешительные, неуклюжие, но изящные, потому что они были сами собой.

Арчи подумал, но не сказал: Ссыкло. Это был рефлекторный ответ на проявление слабости, но ведь она была его младшей сестрой.

– Открывай.

Роуз заколебалась, но потом отбросила сомнения. Она должна быть храброй, в этом и заключалась игра. На ручке была выемка, на которую нужно было нажать большим пальцем – она ухватилась за ручку, но не крепко. Прикосновение к потертому металлу ощущалось точно разряд. Роуз распахнула дверь с громким скрипом. Внутри не было ничего, лишь россыпь засохших листьев в углу, которая выглядела так, будто ее собрали почти намеренно. Сердце Роуз колотилось с такой силой, что она могла его слышать.

– Ой. – Хотя она была немного разочарована, она не могла понять, что именно ожидала там найти.

Арчи засунул голову внутрь здания, но не вошел.

– Это гребаное место такое скучное.

– Да уж. – Роуз ковыряла землю пальцем ноги, ноготь был выкрашен в бледно-голубой цвет за несколько недель до этого.

Теперь Арчи понял, что это игра-импровизация.

– Может быть, он тут спит. Прячется тут по ночам.

Мгновенный испуг.

– Кто?

Он пожал плечами.

– Тот, кто оставил этот отпечаток.

Арчи указал на листья, которые когда-то были влажными, но засохли, образовав плотную поверхность, образовавшую контур.

– Я имею в виду, если бы ты оказалась в этих лесах и тебе было некуда идти и негде спать – что бы ты сделала?

Она не хотела об этом думать.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты же не смогла бы, типа, залезть на дерево и спать там. Ну а на земле было бы… небезопасно. Змеи и всякое такое дерьмо. Бешеные животные. Четыре стены! И крыша. В целом роскошно. А еще это окно…

Арчи указал на грязное оконное стекло, врезанное в стену сарая, которое они не заметили, пока не открыли дверь.

– Да,