Мама для Совенка (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

— На какую работу? — мигом подобрался Третий. Юля прям пятой точкой ощутила надвигающуюся угрозу — визит в офис трех высочеств. Почему трех? Так отец Кайлеса — родной брат короля, и кузен выходит тоже принц.

Вздохнула и спокойно, как ребенку объяснила:

— Моя работа, на которую я хожу пять раз в неделю. И на которой должна буду отработать две недели до увольнения.

Сейчас точно будет буря или куча гадостей. Ей предложат послать работу, она пошлет Харта и придется их разливать водой.

— Юлия Андреевна, могу я сопроводить вас в офис и решить вопрос с увольнением за один день? — кузен скорчил просительную рожицу. Юля закатила глаза. Даже если она откажется, Кайлес увяжется следом и будет всю дорогу нудеть о долге ассары, о потраченном зря времени и напоминать, что контракт подписан, и с утра она уже работает новозеландским логистом.

— Можете, — скрипнула зубами, уже видя афишу сегодняшнего дня: «Только сегодня и только один раз в офисе ожидается представление единственного в мире менталиста. Незваный товарищ без вашего желания и совершенно бесплатно запудрит вам мозги. Качество гарантируется».

— У нас в бухгалтерии пятеро работают, — добавила мстительно.

Не женщины, а монстры. Главбух так вообще налоговыми инспекторами питается.

— Я справлюсь, — приторно сладко улыбнулся Кайлес и мечтательно прикрыл глаза: — Люблю женщин.

— А главный по персоналу — мужчина, — Юля попробовала сбить романтический настрой, а то складывалось ощущение, что кузен планировал без боя брать бухгалтерию в полном составе.

— Не переживайте, Юлия Андреевна, для моего дара пол без разницы, просто женщины — это личное.

— Мы уже поняли, — ледяным тоном произнес Третий, Кайлес вздрогнул, сжался, теряя настрой Дон Жуана. Бросил виноватый взгляд на братьев:

— Простите, увлекся. Можете не волноваться. Заберем трудовую книжку и домой.

— Домой? — вскинул брови Четвертый, и от его пронизывающего взгляда Юле стало нехорошо.

— Вы же сами сказали — не сбегу. Следилок на меня повесили, да? — дернула плечом. — Так что спите спокойно. Решим вопрос и вернемся.

Когда она забирала одежду из спальни, оба высочества уже спали. Зрелище — мужчины в ее кровати — было столь непривычным, что Юля невольно замедлила шаг. Четвертый во сне выглядел моложе, растеряв свою суровость, Третий так и не смог избавиться от морщины государственных забот. Даже во сне о чем-то переживал, поджимая губы. Ощутив ее взгляд, Фильярг пошевелился и Юлю вымело из спальни. Прижала ладони к вспыхнувшим щекам — еще решат, что она за ними подглядывала. Стыд-то какой!

Кайлес устроился в ее мире не просто хорошо, а очень хорошо. И это было ясно по изящному Порше серо-кремового цвета, припаркованному около ее парадной. Юля огладила капот, восхищенно заглянула в салон, и как-то сразу отпал вопрос: — Не разорится ли контора, выплачивая столь высокую зарплату логисту?

— Прошу, — Кайлес распахнул перед ней дверцу, бросил взгляд на наручные часы и подмигнул: — Часов пять у нас есть. Успеем.

Так и подмывало спросить: «Что именно?», но с менталистом, еще и с ловеласом не успеешь оглянуться, как окажешься на свидании.

— Кайлес, могу я вас кое о чем спросить?

Юля заняла место рядом с водителем. Тело, ощутив под собой комфортное кожаное сидение, расслабилось, но девушка запретила себе привыкать к хорошему. Ее ждут скалы и ящерицы, ну еще телепорты, от которых желудок подпрыгивает и просится наружу.

— Всегда к услугам прекрасной дамы, — расплылся в улыбке Кайлес, потянулся лично пристегнуть ремень, но Юля не позволила, да и на очарование не повелась — привыкла уже к манере общения кузена.

— Вчера у меня был приступ, — замолчала, подбирая слова.

— Когда вы не смогли сделать выбор между прошлой жизнью и будущей, — посерьезнел мужчина, — я в курсе. Мне рассказали. И что вы хотели узнать?

— Совенок, то есть Альгар, он тоже почувствовал боль?

— Он первый тревогу и поднял, — Порш мягко тронулся с места, выворачивая со двора и серой кошкой врываясь в поток машин, — потом уже сработал ваш браслет. Не волнуйтесь, к нему вызвали дежурного менталиста, и тот наложил блок. Предвижу ваш вопрос, Юлия Андреевна. Да, блокировка связи ассара с подопечным возможна. Более того, это обыденное дело. Вы же понимаете, что взрослые люди должны иметь, эм, зону уединения, и не все эмоции, — на лице Кайлеса промелькнула хитрая улыбка, — стоит доносить до детей. Но вам надо знать, что частая и длительная блокировка отрицательно влияет на развитие подопечного. За остальное — не переживайте. Научитесь и будете, когда вам удобно, отсекать свои эмоции от Альгара.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Юля бросила полный благодарности взгляд на мужчину. И как он ухитряется ответить сразу на несколько вопросов? Теперь ее жизнь точно будет легче. И можно будет поплакать в одиночестве, не беспокоясь, что ее слезы затронут Совенка.

Она бездумно смотрела на проносящийся за окном автомобиля утренний город. На спешащих по своим делам прохожих. Мысли были далеко, в другом мире, в неведомой академии, во дворце. Мыслями владели переживания: за Седьмую, с насекомым на животе под платьем, за тапунов — борются ли еще за независимость или смирились со своим подневольным положением, за незнакомого ей величество. Новый мир все сильнее проникал в сердце, маня и обещая новые чудеса. Отсюда, из салона Порша, даже скачки на ящерицах не казались такими уж страшными.

Глава 13

Юля достала мобильник — время подбиралось к девяти, скоро они домчатся до офиса и там уж точно будет не до личных звонков, но и звонить в присутствии чужого человека не хотелось. С другой стороны, если вспомнить слова Фильярга о том, что ассар входит в семью наравне с отцом и матерью ребенка, то что получается? Мозги офигели, но выдали-таки подтверждение, что вся эта безумная, помноженная на восемь, семейка ее новые родственники, включая сволочного дядюшку. Пальцы сдавили корпус телефона, и Юля с трудом заставила себя их разжать. Япона мама! Это сколько счастья-то привалило! И ведь каждая сволочь, гм, разлюбезный родственник не сочтет себе за труд поучить чему-нибудь новенькую и ускорить вхождение в семью.

— Что-то не так? — заботливо осведомились слева.

— Вы меня читаете? — с подозрением спросила Юля. Влиять-то ему запретили, а вот считывать нет.

— Как можно?! — оскорбленно взвился кузен. — Только легкий шлейф ваших бесподобных эмоций.

Демонстративно втянул носом.

— Прекратите, — рявкнула Юля, ощущая себя в одной машине с маньяком. И вообще… пусть бухгалтерию обнюхивает. Там все дамы бальзаковского возраста. Стеснятся не станут — сразу в глаз.

— Не могу, — повинился кузен, — но не беспокойтесь, ваши мысли мне недоступны, а эмоции — часть моего дара.

Маме Юля все-таки позвонила. Что теперь стесняться, когда «шлейф ее эмоций» доступен окружающим.

Та ответила быстро, точно ждала звонка, и после дежурных фраз Юля осторожно приступила к сути дела.

— Мам, тут такое дело, мне предложили кое-что интересное и даже взяли, то есть я прошла собеседование, — Юля запнулась, вспомнив нестандартный прием на работу, — но, наверное, придется отказаться. Работа не здесь, требуется переезд в другую страну.

Мама ответила не сразу, осмысливая. Потом спросила:

— Платят-то хорошо?

— В несколько раз больше, чем сейчас, — вот здесь можно было не врать, — по работе ничего сложного — мой профиль, только шире по обязанностям и интереснее.

И снова полуправда. Работа не по профилю, зато гораздо увлекательней прошлой, впрочем, и настолько же хлопотней, но Юля никогда не боялась браться за сложное.

— Так в чем дело? — удивилась мама. — Поезжай. Мир посмотришь, денег заработаешь.

— А как же ты? — тихо спросила Юля.

— Глупости, — рассердилась мама, — нашла, о чем думать. Скоро Сережка из армии вернется, мне одного его за глаза и за уши. На работу устроить, невесту приличную найти. И хорошо, что уедешь — за тебя душа спокойна будет, что пристроила. Пусть не замуж, но хотя бы на хорошую работу. Не вздумай упускать шанс, поняла?