Дерзкие сердца - Шерил Биггз

– Трэйнор… пожалуйста… помоги…

Все замороженные чувства мигом ожили. Он поспешил в пещеру, пытаясь унять бешеное биение сердца, сжимая кулаки, чтобы остановить дрожь в руках. Взгляд перебегал от одной кровати к другой, выискивая знакомое лицо.

– Белла! – громко звал он. – Белла! Где ты?

Легкое движение и слабый стон откуда-то из глубины убежища подсказали Трэйнору, где она.

– Я здесь, здесь!

Она приподнялась на локте. Длинные пряди золотистых волос рассыпались по спине и плечам. Белла тихонько рассмеялась, и в этом слабом звуке послышались и облегчение, и радость.

– Слава Богу! – прошептала она, когда Трэйнор присел около нее на корточки и взял ее руку в свою.

В глазах ее стояли слезы. Одна слезинка соскользнула с пушистых ресниц.

– Слава Богу!

Страх крепко держал Трэйнора в своих костлявых лапах, не позволяя расслабиться. Почему же она здесь, в Виксбурге? В госпитале! Что с ней случилось? На лбу повязка, закрывавшая левый висок. Сквозь повязку проступила кровь. Левая рука забинтована от запястья до плеча.

– Что случилось? Почему ты в Виксбурге и в госпитале?

Уголки губ Беллы приподнялись в слабой улыбке. Она привстала, опершись спиной на подушку.

– Я пыталась…

Она казалась Трэйнору совсем другой – не такой, какой он раньше знал ее: лицо приобрело какое-то неземное отрешенное выражение. Они не виделись уже больше года.

– Извини. Иногда, когда я двигаю головой, мне кажется, что там сидит какой-то крошечный человечек и молотком стучит по черепу, пытаясь выбраться из темноты на волю.

Трэйнор фыркнул:

– Совсем как у меня, когда я хвачу лишку. Правда, тогда у меня в голове целая армия таких человечков.

Белла слабо улыбнулась.

– Когда я узнала о Трэкстоне, то не могла больше ни о чем думать – только о том, как бы пробраться к нему. Немедленно выехала из Шэдоуз Нуар, но… – Она снова сморщилась от боли, а потом продолжала: – Пыталась добраться до Бриджпорта. Надеялась, что поговорю с ними, добьюсь отмены казни…

Из груди ее вырвалось рыдание, но ей удалось подавить его:

– Думала, что сумею…

Она залилась слезами.

– Но я так и не добралась туда. Чуть-чуть не добралась. Я…

– Успокойся, Белла, – мягко попросил Трэйнор. – Мы займемся этим. Все будет хорошо.

– Меня нашли солдаты. Я была без сознания. А лошадь подо мной убита. Шрапнель. Мне повезло – я осталась жива… во всяком случае, так сказал доктор.

Она схватилась за отворот рубашки:

– Но я вовсе не чувствую себя удачливой, а тем более счастливой, Трэйнор. Зачем мне жить, если Трэкстон… если Трэкстон…

Трэйнор крепко сжал ее руку ладонями.

– Я же здесь, Белла. Обещаю, что с Трэкстоном ничего не случится.

– Но…

– Обещаю, – повторил он.

– Я… я не помню, что случилось, – снова заговорила Белла, отрывая Трэйнора от размышлений. – Очевидно, ядро разорвалось в нескольких ярдах от меня. Очнулась я уже здесь. Доктор сказал, что почти неделю я пролежала без сознания. Нужно помочь ему, Трэйнор! Они повесят его! Надо что-то срочно делать!

– Послушай меня, Белла! Он снова взял ее за руки:

– Послушай меня!

Неожиданно она напряглась, глаза расширились от ужаса:

– Нет! Нет!

Она покачала головой, потом снова взглянула на него, дрожа:

– Трэйнор, а вдруг уже поздно? Пожалуйста, ну пожалуйста, скажи, что они еще не успели повесить его!

В голосе ее послышались истерические нотки.

– Нет же, Белла, нет!

Трэйнор обнял ее, прижал к груди.

– Все в порядке, милая! Все в полном порядке! Трэкстон жив!

Он начал качать ее, словно маленького ребенка.

– Они не повесят его, Белла, – тихо шептал он, прижимаясь губами к ее волосам. – Ни за что! Я найду его, поверь! Не важно, что мне придется делать, но я спасу его, и все снова будет хорошо! Мы снова будем вместе, вот увидишь!

Он так и держал ее в своих объятиях, продолжая укачивать и шепча какие-то наивные обещания, в которые и сам-то не очень верил.

Он мог только молиться о том, чтобы не было слишком поздно.

Все это время Марси внимательно наблюдала за встречей и разговором двоих. Она вовсе не хотела подсматривать, прислушиваться, но просто не в состоянии была сосредоточиться на раненом, за которым сейчас ухаживала.

Она заметила в госпитале эту женщину и решила, что она жительница города, раненная при обстреле. Доктор сказал, что недавно сменил ей повязки, и поскольку больная все время спала, Марси решила не беспокоить ее. Сейчас девушка горько жалела об этом. Как только она увидела, что Трэйнор обнимает незнакомку, ее охватил острый приступ ревности. Кто она такая? Судя по всему, Трэйнор относится к этой особе с нежностью. Неужели это его невеста? Или, может быть, просто возлюбленная? Он собирается жениться на ней? Горячие слезы подступили к глазам девушки. Что с ней, черт возьми, случилось? Она вынула из миски с водой кусок ткани, который только что полоскала, и сердито сжала его. С какой стати она так беспокоится о делах и чувствах Трэйнора Брэгета? О его женщинах? Ей до него нет никакого дела. Марси уронила тряпку в воду, снова вытащила ее и начала выжимать.

Он ей безразличен. Просто она хочет увидеть, как он расплачивается за то, что вынудил ее добираться вместо с ним в это ужасное место. Выкрутив наконец тряпку, Марси расправила ее и приложила к пылающему лбу раненого. Тот был без сознания и невнятно бормотал что-то. Она едва слушала, сосредоточив все внимание на Трэйноре и женщине, которую он все еще держал в своих объятиях.

Марси не находила себе места от ярости. Он взял ее в плен и намеревался, при необходимости, использовать как заложницу. А чего еще можно ожидать от человека, подобного Трэйнору Брэгету? Он южанин, и одно это все объясняет. Она знавала южан – еще до войны, в Вашингтоне. Тех, кто служил вместе с ее братом. Они все одинаковы. Все думают, что обязательно должны получить то, чего им хочется. Поэтому они и ведут эту ужасную, нелепую войну. Странно, однако, что он не пытался навязать ей свое внимание.

Марси скорчила гримасу, повернувшись к Трэйнору и его подруге.

Невольно память вернула ее на борт «Королевы Вайю». Всего несколько мгновений Трэйнор вот так же прижимал к себе и ее, Марси. Она вспомнила ощущение силы и теплоты его рук, вкус его губ на своих губах, его прикосновение, не оставляющее в покое ни одной клеточки во всем теле.

Раненый на койке пошевелился, и это движение вывело Марси из задумчивости.

Далеко же завело ее воображение! Она даже испугалась.

– Я просто… удивилась, – едва слышно пробормотала она. – Наверное, чувства оказались бы такими же, будь на его месте кто-то другой.