Остаться в живых - Юлия Коверзнева

на тебя.

– Здесь. Тут металл проржавел и истончился, стал слабее.

Фред вытащил руки из решетки и, машинально сунув ладони под мышки, бросился к Еве. Увидев ржавые прутья, он ухватился за них обеими руками и потянул изо всех сил. Решетка нисколько не поддалась, зато его ладони окрасились в рыжеватый оттенок.

Потом Фред напрягся и потянул изо всех сил.

С громким лязганьем решетка сломалась, и в ней образовалось отверстие, достаточное широкое для того, чтобы в него мог протиснуться человек.

Ева отошла в сторону.

– Лезь! – приказала она. – Быстро.

– Фред пролез между прутьев и, ковыляя, пошел в машине его мамы – Роуз. Она его обняла, при этом плача.

* * *

– Как вы меня нашли? – Фред проговорил своим друзьями эти слова шепотом, так как его тело ныло от боли.

– Нам гадалка помогла. Она была в трансе и вывела нас на тебя… но это неважно. Мы нашли тебя! – воскликнула Джесси.

– Какая гадалка? – недоуменно спросил Фред, немного приоткрыв глаза.

– Которую я встретила в торговом центре с Евой. Мы тебе все полностью расскажем, когда ты поправишься. А теперь поспи.

Джесси и Ева встали, выйдя из комнаты, где находился Фред. Роберт и Кевин все еще были на футболе, не зная, что Фред нашелся.

– Может, позвоним им, скажем про Фреда? – предложила Ева Джесси.

– Да, пожалуй. – Джесси взяла мобильный телефон и начала ждать. Пока были слышны только гудки.

– Алло! – трубку взял Роберт, так как девушка звонила именно ему.

– Домой едьте, вас ждет сюрприз.

– Какой? – радостно спросил Роберт.

– Увидите! Очень хороший.

– Ладно, мы поехали. Все равно футбол закончился, и мы сидим в баре. Кстати, «Юнайтед», как всегда, выиграл!

– Поздравляю. Жду! – Джесси бросила трубку. – Все, Ева, они скоро будут.

– Ну вот и хорошо. Все начинает налаживаться.

– Все только начинается. Еще осталось попасть в беду… мне, Роберту и Кевину. Мы же все слышали это заклинание, и так нам сказала гадалка.

– Ладно, будем надеяться на лучшее… – разочарованно сказала Ева.

* * *

– Кто звонил? – спросил Кевин Роберта, выходя из бара и допивая колу.

– Джесси. Сказала, что нас ждет какой-то сюрприз, – ответил Роберт, глядя в экран телефона.

– Меня уже начинает разбирать интерес, – засмеялся Кевин, – как вспомню, что нам последний раз под предлогом сюрприза они сделали. Припоминаешь? Сгоревший омлет. Я его и есть, если честно, не хотел, но из-за уважения съел. И под конец мне понравилось!

– О-о-о, Кевин, ты теряешь свой безупречный вкус! – улыбнулся Роберт.

И тут произошло неожиданное: из-за угла внезапно выехал темно-красный джип с затемненными окнами и поехал прямо на друзей. На всей улице было слышно скрип колес. Ребята не успели обернуться, как…

* * *

Кевина и Роберта удачно оперировали, и теперь им ничего не грозило. У них после сотрясения мозга остались лишь небольшие шрамы на лице, но самое страшно было позади. В палате была Ева.

– Привет, ребят. Джесси не смогла прийти, она осталась с Фредом, так как у тети Роуз появились какие-то неприятности, – сказала Ева, доставая из сумки еду для парней.

– Спасибо, Ева, – сказал Кевин, беря компот в руки и целуя девушку в щеку, – Роберт, угощайся.

Роберт взял еду из рук Кевина и начал есть. Ева, Роберт и Кевин провели вместе около получаса, после чего Ева попрощалась и ушла домой.

15

Через неделю после того, как Кевин и Роберт попали в аварию, у Джесси был день рождения.

– Ну, вот и наступил мой дерьмовый день рождения, – сказала Джесси своей кошке Мэри.

«Строго говоря, это не она моя кошка, а я ее недолетка. Вы же знаете кошек – хозяев у них не бывает, только слуги. Впрочем, будем считать, что я не в курсе», – подумала Джесси.

Мэри речи Джесси были, конечно, по барабану, но девушка обращалась с ней так, будто она внимала каждому ее слову.

– Вот уже в семнадцатый раз ровно двадцать четвертого июня наступает мой чертов день рождения. И каждый год все семнадцать лет происходит одно и то же. Впрочем, ладно, плевать. Я уже привыкла.

В первую очередь Джесси пыталась убедить в этом себя. Мэри ворчливо мяукнула и принялась вылизывать хвост, демонстрируя свое истинное отношение к Джессиным заморочкам.

– Сделаем так, – сказала Джесси, слегка подводя глаза. Действительно слегка, подводка а-ля «озабоченная енотиха» Джесси не идет. Она вообще никому не идет. Когда Джесси от чистого сердца будут дарить всякие отстойные деньрождественские подарки, потому что всем почему-то хочется объединить ее день рождения и Рождество, а получается ни то, ни другое… – через зеркало Джесси уставилась в большие зеленые глаза Мэри.

– Мы с тобой будем улыбаться, прикидываясь, что так и надо. Что ж поделаешь, если не каждый способен понять, что эти события ни в коем случае нельзя смешивать.

Мэри чихнула.

– Полностью с тобой согласна. Выступать не имеет смысла, лишь усугубим проблему. Мало того, что надарят всякой муры, так еще придется что-то делать с толпой обиженных и недовольных.

Не сумев убедить даже Мэри, Джесси сосредоточилась на своем отражении. На миг ей показалось, что с подводкой она переборщила, однако при близком рассмотрении стало ясно: ее глаза выглядят такими большими и темными вовсе не из-за нее.

Пробежав кончиком пальцев по лазурной спирали, Джесси бессознательно оттянула вниз и без того широкий ворот черного свитера, оголив левое плечо, и резким движением головы отбросила назад свои, теперь короткие черные волосы.

– Ты ни на кого не похожа, – прошептала Джесси своему отражению. И, прочистив горло, нарочито бойко произнесла привычную мантру: – Здорово быть не такой, как все! – и зажмурилась: – Плевать.

Подняв глаза к потолку, Джесси даже удивилась, ничего не обнаружив над своей головой. Последний месяц ее не отпускало чувство, будто над ней зависла гигантская хмурая туча.

– Странно, что даже не каплет. Говорят, от дождя волосы лучше растут, – язвительно заявила Джесси своему отражению. Потом с тяжким вздохом подняла брошенный на стол конверт. Над сверкающим обратным адресом блестело золотое тиснение «СЕМЬЯ ХЕФФЕР».

– К слову о грустном…

Мэри снова чихнула.

– Опять соглашусь. Не будем тянуть резину, – нехотя открыв конверт, Джесси вытащила открытку. – Черт. Не ожидала, что все так плохо.

На открытке красовался здоровенный деревянный крест. Прямо в его центре был приколочен (окровавленным гвоздем, разумеется) свиток под старину, на котором (естественно, кровью) было начертано: «Христов праздник».

Красные буквы на внутренней стороне открытки гласили: «СЧАСТЛИВОГО ДНЯ РОЖДЕНИЯ». А ниже мама приписала от руки: «Надеюсь, в эти благословенные дни ты вспоминаешь о своей семье. Поздравляем с днем рождения! С любовью.