Замок Белого Волка - Андрей Белянин

– Вплоть до самого замка, – напряглись воины. – Что будем делать, лорд Белхорст?

– Возьмите с собой двух лучников, обыщите всё. След должен быть, – приказал я и, подумав, добавил: – Седрик? Иди сюда!

– Вы меня звали, сир?

– Звал. Ты ведь всё слышал, не так ли?

– Хотите, чтобы я возглавил поиски?

– Да. Четырёх человек тебе хватит?

– Не будет ли наглостью попросить ещё двух?

– Пожалуй, – согласился я. – Бери под начало шестерых и чешите перелесок частым гребнем вплоть до стен замка. Мне необходимо знать, кто к нам проник на спине тролля и чего он хочет…

– Смерти? – логично предположил Седрик, кивком головы подзывая к себе ещё двух всадников.

– Согласен. Он хочет смерти. Но чьей?

Вопрос отнюдь не праздный. Из-за Граней порой выползает совершенно обезумевшая нечисть, мерзкие существа, для которых убивать или быть убитыми – без разницы, лишь бы видеть кровь! Я запрыгнул в седло, тихо сетуя про себя на всё обостряющуюся боль в пояснице, и развернул коня. Седрик махнул рукой воинам, наши отряды разъехались, и я повёл оставшихся людей навстречу Хельге.

Мы опоздали буквально на несколько минут…

– Несмотря на кажущуюся крепость и непроницаемость этих стен, открыть проходы в Гранях не так уж сложно, – издалека вещал, увлёкшись ролью лектора на кафедре истории, её милый дядюшка. – Любой бог, светлый или тёмный, да, собственно, почти любой колдун достаточно высокого уровня может на короткое время открыть проходы. Тем более я.

– Ух ты… а это как?

Приотставшая на пару шагов Хельга остановилась и с эдакой застенчивой улыбочкой несмело ткнула указательным пальцем в ближайшую ледяную плиту. Раздался очень тихий «здынь», но все почему-то его услышали и отлично поняли, что это значит…

– Па-а, – беспомощно обернулась бедняжка на стук копыт наших скакунов.

– Эд! – заорал я, пуская Центуриона в галоп. – Чтоб тебе попалось в супе тридцать пять волос из бороды Одноглазого и ты утомился их выплёвывать! Куда ты смотришь, китайский рагнарёк тебе в копчик?!

– Не ори на меня-а, мне и так страшно! – испуганно взвизгнул Эд, потому что прямо на его глазах в Гранях раскрылся проход такой величины, что по нему могли ехать рядком десять всадников. Предположить, что сейчас будет, оказалось очень несложно…

– Цверги! – крикнул кто-то из моих людей, и все, не дожидаясь команды, заняли боевую позицию.

Прямо на нас неслась огромная толпа оголтелых чёрных карликов в меховых одеждах. Они испускали боевые кличи и размахивали длинными узкими ножами.

– Эд, закрой проход! – приказал я, левой рукой на скаку подхватывая Хельгу, а правой выхватывая меч.

– Я пытаюсь, пытаюсь…

По лицу северного бога катился пот, проход становился всё уже и уже, но первая волна нападавших уже выбегала к нам. Двое лучников по флангам стреляли, не останавливаясь ни на минуту.

– Па-а, а чё делать теперь?

– Закрыть проход.

– Но они сюда уже прибежали!

– Главное, не пускать остальных, – прорычал я, свешиваясь с седла и срубая двух слишком шустрых. – Ты можешь помочь Эду?

Хельга отрицательно помотала головой, потом пнула ногой лезущего под брюхо Центуриона карлика и, сдвинув брови, хлопнула в ладоши! В тот же миг Грани захлопнулись, словно двери в метро, под чавкающий звук орды не успевших повернуть цвергов…

– Мать мою северным сиянием по башке с разбегу, – выдохнул дядя Эд, оглядываясь по сторонам и шаря по ледяной стене руками. – Как ты это сделала, малышка?

Хельга зажмурилась и спрятала лицо в шерсти волчьей шкуры у меня на плечах. Вокруг нас ещё суетилось с пять-шесть уцелевших карликов, но воины привычно отбивали все атаки, хотя, может быть, пара штук успела прорваться в лес. Ничего, местные быстренько переловят их позже. Крестьяне, живущие в этих землях, умеют бороться с нечистью, а вилы и топор у каждого есть.

– Предлагаю вернуться в замок, – бросив меч в ножны, сказал я. – Все живы? Раненых нет?

– Есть один, но легко, – откликнулись лучники.

– Посадите его на коня. Кстати, а где Ребекка? Ребекка-а!

– Она здесь, о любовь моя! – Дядя Эдик бросился к выходящей из кустов белой лошади и замер с распахнутыми объятиями – умненькая кобылка крепко держала зубами за пояс чёрного карлика. Тот, видимо потеряв нож, размахивал кулачками и грязно материл её на древнескандинавском наречии.

– Забирайте пленника и возвращаемся в замок!

– А где дядя Седрик? – тихо вспомнила Хельга.

– Дядя у тебя один, вот этот, – напомнил я, указывая на обнимающегося с лошадью бога. – А старина Седрик повёл вторую колонну отряда по свежему следу. Похоже, к нам подослали шпиона. Напомни мне приказать усилить часовых. Всё. Все готовы? Тогда за мной!

На обратном пути кони шли гораздо резвее, предчувствуя дорогу домой, в тёплые стойла, к воде и ячменю. Мои люди тоже спешили, знали, что в замке всех ждёт вино и горячий ужин. Мы не потеряли ни одного человека в сражении с цвергами, а убили их больше полусотни. Карлики смогли бы быть настоящим бедствием, вырвись они такой массой из-за Граней.

В старые времена цверги строили дома, были искусны в ремёслах – чего стоит одна лента, выкованная ими для пленения Фенрира. Но увы, их душам всегда была присуща подлость, зависть и злоба, а после сумерек богов оставшиеся единицы окончательно деградировали. Одичали, расплодились, перешли на первобытный образ жизни. Впрочем, каннибализм они практиковали и ранее. Так что, не захлопни Хельга открытый ею же проход, у нас тут могли быть очень большие проблемы.

Надо бы, кстати, дома ненавязчиво поинтересоваться, как это так легко у неё получилось. Она ведь всего лишь дочь богини. Нет, разумеется, и это значит немало, но Эд – полноценный бог, а способен открывать лишь маленькие, узкие проходы. Создавалось впечатление, что Грани приняли Хельгу за свою и были готовы покориться любому её желанию. Поэтому разговор будет серьёзный, но не здесь…

– Девочке пора спать, – по возвращении в замок прошептал мне на ухо Эд. – Шли бы вы оба домой.

– Мне нужно дождаться Седрика.

– Я его дождусь.

– И леди Мелисса…

– И леди Мелиссу успокою. Не волнуйся за своих людей и замок. Отведи Хельгу, заставь принять душ, покорми и уложи спать, ей завтра в школу.

– У неё карантин.

– Ну тем более, пусть пользуется возможностью полноценно отдохнуть за это время. Слушай, что ты со мной споришь? Не доверяешь, что ли?

– Доверяю, кому тогда ещё доверять. – Я пожал ему руку и, забрав дочь, никому ничего не объясняя, повёл её коридорами замка.

Примерно через полчаса мы были в нашей уютной трёхкомнатной квартире. Пока в ванной шумел душ, я ушёл на кухню, раскрыл планшет и попытался полностью отрешиться от этого сумасшедшего дня, с головой уходя в аукционные торги чёрных джунглей антиквариата.

– Купальщица ЛФЗ, по оригинальной модели скульптора Матвеева, пять тысяч рублей. Редкое клеймо. Брать. Не знаю, когда сыграет, но брать в любом случае. Чиновничья шпага, без ножен, Германия, девятнадцатый век, ваша ставка перебита. Да бог с ней. Что по моим лотам? Кинжал с рукоятью из слоновой кости, серебро, дамаск, конец восемнадцатого века. Сколько до окончания торгов? Ещё два дня, хм… ну, в принципе ставки могут поднять до сорока – сорока пяти тысяч. Мне достался даром, наёмники сняли с убитого гота. Потому какой там дамаск, какой восемнадцатый век, всё махровая лажа, но «экспертное свидетельство» стоит от ста долларов, так что… – бормотал я себе под нос, подтверждая участие, снимая ставки, отсылая свои банковские реквизиты покупателю и отмечая галочками собственные покупки.

Принцип любой торговли остаётся неизменным уже тысячелетия: покупай дешевле, продавай дороже. В антикварном мире действуют те же незыблемые законы. Мне ещё было достаточно легко определиться с «начальным капиталом», как оказалось, даже кованый наконечник стрелы может стоить тысячу рублей, а у нас в Средневековье этого барахла, сами понимаете, немерено. И дабы окончательно не скатиться в банальное торгашество, приходится предпринимать серьёзные усилия по поддержанию имиджа. Папа-бизнесмен звучит скучно. Папа-антиквар – куда более романтично, по крайней мере, Хельге гарантированно нравились предметы старины и она ещё ребёнком охотно лезла мне помогать…

– Николаевский рубль тысяча девятьсот пятнадцатого года, цена, согласно каталога, двадцать четыре тысячи рублей, висит уже неделю за пятнадцать, и ни одной ставки. Шашка с клеймом «Османъ» в серебре, старый раритет, традиционный орнамент, восемьдесят четвёртая проба. Подтверждаю. Уйдёт в любом случае. Два топора с золотой всечкой ушли? Оба сразу? Отлично. Ещё пятьдесят тысяч как с куста. Кто купил? Ап…

Я замер, вглядываясь в пять букв ника Nekro. Минуточку, если память мне не изменяет, а это тоже запросто, тогда… Да! Это тот же тип, что купил тот нож! Ну-ка, парень, все твои данные, будь любезен…