Начало пути - Кай Майер

Держась за руки, дети перелезли на противоположный скат, в конце которого выстроились в ряд кирпичные дымоходы, а за ними — водосточный жёлоб. Они добежали до южного края дома. В лунном свете серыми и фиолетово-чернильными пятнами расплывался парк.

— Нам туда! — Фурия указала на последний дымоход, быстро оглянулась, но не заметила ни одного преследователя, который перелез бы на эту сторону.

Скоро они будут здесь. Есть ли у чужаков пистолеты?

Пип побежал с ней к краю крыши. Он доверял ей во всём. Фурии вдруг показалось, что брат в шоковом состоянии.

— Погоди! — Она остановила его в двух шагах от края, а сама проползла последний участок на четвереньках.

Дул мягкий ветерок, он не мог сорвать детей с крыши.

Девочка перегнулась через водосточный жёлоб и поглядела вниз — между первым и вторым этажами простиралась ровная площадка крыши, там находилась пристройка, которая вела в кухню. В пристройке располагалась холодильная камера. Её достроили не так давно. Это был простой кирпичный блок без окон и украшений.

— Ты должен спуститься по жёлобу, — сказала она Пипу. — Я уже спускалась по нему, так что и у тебя получится.

Фурия не уточнила, что слезала по жёлобу днём, когда никто её не преследовал, а целую неделю до того её мучили сомнения: отважится ли она на это. Но сейчас у них не было выбора.

— Я постараюсь тебя поддержать, — пообещала она. — Силой библиомантики, как это сделал бы папа.

— Но у тебя ведь нет сердечной…

— Я знаю. Но, может, всё-таки получится.

Голоса за фронтоном[6] стали громче. Наверное, на крышу выбрались уже все кавалеры и все они направлялись сюда.

— Когда ты слезешь, меня не жди. Ни в коем случае! Слышишь? Беги во весь дух к краю пристройки. Она невысокая, всего один этаж, а к стене примыкает решётка, по которой вьётся плющ. Можешь слезть по ней. Если вдруг потеряешь равновесие, просто прыгай и постарайся не сломать ноги. Если всё получится, беги в парк мимо развалин и вверх на холм. — Она обхватила его за плечи. — Я догоню тебя через несколько минут. Хорошо?

Ничего хорошего, конечно, не было. Пип ещё ребёнок. Задание, которое она ему дала, было не по плечу и взрослому. И как он поступит, если они схватят Фурию? Побежит дальше? Ему ведь всего десять лет! Возможно, он кинется обратно в дом и тогда они его схватят.

Но Пип лишь кивнул, скользнул по краю жёлоба и повис, держась руками и ногами за трубу, как маленькая обезьянка в клоунской маске. Фурия легла на живот и подползла к жёлобу, протянув Пипу обе руки. Она попыталась сосредоточиться, во всех деталях представляла себе, как её пальцы обхватывают руки Пипа и крепко держат его. Девочка закрыла глаза и отключилась от шума за спиной. Она схватила брата за плечи и почувствовала, как он спускается быстро и ловко, будто проделывал это уже много раз. Может, он и вправду давно искал тайные лазейки, чтобы в случае опасности скрыться от клоунов?

Фурия по-прежнему чувствовала его тонкие ручонки в своих ладонях, когда Пип закричал:

— Порядок, я внизу!

Девочка открыла глаза и увидела, что руки её пусты, а Пип стоит внизу, на плоской крыше пристройки. Фурия не знала наверняка, действительно ли она поддержала его с помощью библиомантики или ей это всего лишь привиделось. Но теперь это уже не имело значения.

— Беги! — крикнула она ему. — Делай, как я сказала!

Пип полез дальше вниз. Фурия проводила его взглядом, а потом обернулась на конёк крыши. Трое кавалеров уже перелезли на её сторону, четвёртый их догонял. Мужчинам, очевидно, с большим трудом удавалось удерживать равновесие на шаткой и хрупкой черепице, но действовали они всё равно быстро. Фурия понимала, что надо исчезнуть, и как можно быстрее.

Недолго думая она лёжа развернулась, свесила ноги через край крыши и уцепилась за водосточную трубу. Крепление немного расшаталось, но тем не менее держалось довольно крепко. Фурия стала медленно спускаться, а ржавый металл заскрипел под её весом.

Она спустилась на несколько метров, когда голоса преследователей стали слышны совсем отчётливо.

— Девочка, лезь обратно! — кричал один из кавалеров. — Не заставляй нас за тобой спускаться.

— Посмотрим ещё, как это у вас получится… — выдохнула она, едва разжимая губы, и тут же пожалела, что не удержала язык за зубами, — металлическая труба закачалась, будто сверху кто-то колотил по ней изо всей силы.

Она была как раз посередине трубы.

Внезапно её нога соскользнула. Внутри похолодело. Она потеряла равновесие и полетела вниз. Через мгновение Фурия почувствовала сильный удар о черепицу, но боль была вовсе не такой сильной, как она ожидала. Хуже всего вело себя сердце: оно бешено стучало, будто хотело выскочить из груди.

— Фурия!

Голос Пипа вывел её из оцепенения. Девочка ещё раз поглядела на преследовавших её мужчин, потом пошатываясь, встала на ноги и нетвёрдыми шагами двинулась по плоской крыше вслед за братом. Она успела увидеть, как Пип присел на край, спрыгнул и исчез за последним козырьком крыши.

Подойдя к краю, Фурия увидела, что брат стоит на металлической коробке вентиляционного отверстия, которая крепилась к стене на высоте примерно двух метров от земли. Изгородь находилась дальше и правее.

И как она сама до этого не додумалась?

Пип снова прыгнул и благополучно приземлился в траву.

На крыше за их спинами кто-то истошно завопил. Наверное, все кавалеры, находившиеся в доме, ринулись в парк. Но куда подевалась Интрига?

— Вперёд! — закричала Фурия. — Не останавливайся!

Пип повиновался. Громкие крики и гневные голоса раздавались уже не только на крыше. Первые ловкачи были уже внизу, поджидая детей где-то в темноте.

Фурия приземлилась на шаткую коробку вентиляции, чуть не сорвав её со стены. Ещё прыжок, последний, и она снова ощутила под ногами твёрдую почву.

Пробегая мимо чёрного хода на кухню, она заметила, что дверь открыта. В лунном свете девочка увидела два безжизненных тела, лежавших между плитой и столом. Руки их соприкасались.

Фурия узнала Паулину по халату. Девочка споткнулась и упала, но, собрав всю энергию, побежала дальше. Ей хотелось кричать, но она душила крик, не давая ему вырваться на волю, — он бы её выдал. Если враги найдут её, они схватят и Пипа. Кричать было нельзя. Скорбеть было нельзя. Надо было думать о Пипе. Только о нём.

Через шагов двадцать она догнала брата. Дорожки парка она знала как свои пять пальцев, здесь у неё было много секретных убежищ и тайников.

— Пип… — прошептала она.

Он обернулся — и тут же его фигура осветилась ярким огнём, будто в доме зажгли сразу всё электричество. Это был тот же магический свет, который выдал их на чердаке. Сейчас он струился изо всех окон резиденции. Казалось, лучи света доставали до каждого, даже самого отдалённого, уголка парка. На какой-то момент свет выхватил из темноты силуэты детей, затем лучи исчезли, и парк снова погрузился в темноту.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});