«Поход на Сталинград» - Ганс Дёрр

5 января эти войска неожиданно натолкнулись на крупные силы противника, отбросившие дивизию в результате контрудара к Ниж.

Щербаковка и в Свою Очередь форсировавшие Сал в южном направлении. На рубеже р. Куберле сложилась критическая обстановка.

На южном фланге 4-й танковой армии обстановка также ухудшилась. Крупные силы противника, продвигаясь севернее р. Маныч на запад, прошли Ставрополь; 23-я танковая дивизия, сосредоточенная севернее Островянский, атаковала их и 6 января добилась полного успеха. Противник отступил на восток.[63]

В ночь с 7 на 8 января корпус отошел с рубежа р. Куберле на р. Бол. Куберле. На юге 23-я танковая дивизия захватила Ленине; однако здесь противник получил крупные подкрепления. Атака противника при поддержке танков в ночь на 9 января привела к захвату Орловская; были перерезаны все коммуникации. Возникла серьезная угроза для Пролетарская — важнейшей переправы через р. Маныч в тылу 4-й танковой армии.

Новая атака 23-й танковой дивизии на Веселый оказалась безуспешной. На северо-западе русские медленно продвигались за р. Сал на юг. 16-я моторизованная дивизия, подтягиваемая из района Степной, между тем, переправилась у Дивное через р. Маныч в южном направлении и продвигалась через Сальск в район Буденновская.

На южном фланге положение становилось все более угрожающим. 10 января противник овладел Островянский, Николаевский и вечером Красный Скотовод. 57-й танковый корпус не имел больше резервов, поэтому в ночь на 11 января дивизии СС «Викинг» и 17-й танковой дивизии было приказано отойти на линию Орловская, Красное Знамя, чтобы высвободить дивизию СС «Германия» для нанесения контрудара на юг. 11 января дивизия «Германия» начала наступление и снова овладела Николаевский и Беднота. В тот же день продвижение 16-й моторизованной дивизии до Новосадковский облегчило положение на северо-западном фланге. Но теперь противник переправился через р. Маныч на юг у Красный Октябрь. Для ликвидации угрозы охвата переправы у Пролетарская навстречу ему через Екатериновка была брошена вновь образованная боевая группа с батальоном танков типа «Тигр».

Когда 14 января превосходящие силы противника атаковали дивизию «Викинг» и 17-ю танковую дивизию, а восточнее Пролетарская в бой вступили свежие силы 28-й армии русских, командование 4-й танковой армии решило отвести свои части за р. Маныч, оставив в своих руках небольшой плацдарм в районе Пролетарская.

К 16 января группировка армии выглядела следующим образом: дивизия СС «Викинг» обороняла окраину Пролетарская;

23-я танковая дивизия обороняла южный берег р. Маныч северо-западнее Пролетарская;

17-я танковая дивизия переправилась через временный мост у Буденновская и сосредоточилась на правом берегу армии у Бараники, чтобы отбросить назад противника, переправившегося у Красный Октябрь;

15-я авиаполевая дивизия, действовавшая до сих пор в районе Пролетарская, получила задачу оборонять город Сальск и его аэродром.

В дневнике начальника штаба 57-го танкового корпуса говорится: «16 января — первый спокойный день, так как русские еще не подошли к новому плацдарму. Южнее р. Маныч они также ведут только разрозненные атаки небольшими силами пехоты».

Немецкие войска и командиры на фронте во время войны с Россией редко были на такой высоте, как во время арьергардных боев против все возраставших сил противника, которые начались после Сталинграда. «Безнадежное положение» — так можно было охарактеризовать обстановку на протяжении всего отхода танковой армии от р. Мышкова до р. Маныч. Приходится только удивляться, как ей удалось при помощи временных мер в течение ряда недель «выкручиваться», несмотря на то, что противник значительно превосходил ее в силах и имел на своей стороне все преимущества, связанные с выходом на оперативный простор.

Именно эти арьергардные бои показывали, какими возможностями обладала бы 6-я армия, если бы она получила свободу действий.

Необходимо все же сказать, что командование и войска противника — 51-я и 28-я армии русских — не использовали целый ряд выгодных ситуаций. При более энергичных и быстрых действиях такой значительно превосходящий нас силами противник, каким была 51-я армия русских, мог бы разбить 57-й танковый корпус уже 24 или 25 января между Котельниково и р. Аксай. Ни одна из непрерывных атак русских на открытых после ухода румын флангах 4-й танковой армии не велась энергично и смело, ни один из тактических успехов не был быстро использован; в контрнаступлении русских, последовавшем за неудачей деблокирующего наступления, не было видно ясного оперативного замысла, хотя эта операция могла принести богатые плоды.

Уже 4 января, когда 4-я танковая армия еще вела бои на рубеже р. Куберле, севернее Зимовники, русские находились у Островянский, всего в 40 км восточнее важной переправы у Пролетарская. Только 13 января они форсировали р. Маныч в южном направлении у Красный Октябрь; девять дней эта переправа находилась перед ними, не защищаемая немецкими войсками.

Еще 12 января, т. е. до того, как вступили в бой передовые части 28-й армии русских, перед фронтом 4-й танковой армии находились девять стрелковых дивизий, пять танковых бригад и одиннадцать мотобригад. Даже по осторожным подсчетам противник превосходил наши силы в три раза.

Только в районе севернее р. Маныч можно было разгромить 4-ю танковую армию. Теперь же она приближалась к отходившим с Кавказа войскам 1-й танковой армии, и ей нельзя было теперь нанести удар изолированно от других немецких войск. Противник не использовал предоставившиеся большие возможности.

Е. Снабжение 6-й армии по воздуху

Учитывая уроки последней войны с Россией, следует в будущем при подготовке офицерских кадров, а также в планах генерального штаба рассматривать снабжение в масштабах, выходящих за рамки ведения операции и боя. Если бы это было принято в германской армии, то утром 24 ноября начальник генерального штаба ВВС не доложил бы, что снабжение 6-й армии по воздуху возможно. Относительно проблем и возможностей стратегии и тактики можно придерживаться различных мнений, но на вопросы, связанные со снабжением, следует отвечать почти с математической точностью; поэтому здесь и легче установить, на ком лежит ответственность. Известно, что за ошибки при проведении операций, а также за тактические ошибки соответствующие командиры подвергались наказанию, однако неизвестно ни одного случая, когда бы военачальник был привлечен к ответственности за то, что его войскам нечего было есть. В этом отношении нам предстоит переучиться. В будущем следует считать предосудительным, если войскам будут ставить задачу, не обеспечив снабжение их всем необходимым для ее выполнения.

Безответственный доклад обоих высших военачальников германских ВВС был возможен и был встречен без возражений потому, что главное командование уже привыкло нарушать моральные законы заботы о подчиненных. Поскольку высокий боевой дух и способность быстро восстанавливать свои силы все время компенсировали ошибки главного командования, оно, вместо того чтобы исправить их в связи с неудачами на фронте, воспринять их как предостережение, побуждалось к новым безответственным шагам.

На вопрос о снабжении окруженной 6-й армии можно было ответить 24 ноября 1942 г. так же ясно, как и сегодня. Об этом свидетельствует записка командующего группой армий «5» от 22 ноября.[64] В этой записке ясно сказано, что обеспечить снабжение армии невозможно.

По подсчетам Г. Шрётера, 6-я армия 25 ноября 1942 г. насчитывала 284 000 человек, а 24 января еще имела в своем составе 255 000 человек. Так как в первую цифру вошли также войска, находившиеся вне кольца окружения, то мы в наших расчетах исходим из цифры в 250 000 человек.

24 ноября б-я армия имела еще около 8000 лошадей, около 1800 орудий и по крайней мере 10000 автомашин.

Исходя из этого, можно подсчитать ежедневный расход продовольствия, боеприпасов и горючего:

На 250 000 человек по 1,225 кг[65]306 т продовольствия

На 1 800 орудий при расходе в день 10 снарядов 540 т боеприпасов

На 10000 моторов при норме расхода горючего в день 10 л, причем предполагается, что бóльшая часть их не работает 100 т горючего

Всего 946 т

В этих подсчетах не учтены 8000 лошадей, боеприпасы для стрелкового оружия всех видов, инженерное имущество, материалы для ремонтно-восстановительных работ, санитарное имущество, обмундирование и полевая почта, хотя без всего этого нельзя обойтись. Если учесть все это, то итог возрастает до 1200 т в сутки. При этом не трудно убедиться, что расход боеприпасов и горючего предусмотрен минимальный. Возражение относительно того, что расход продовольствия в условиях окружения можно было бы еще сократить, так как войска почти совсем не передвигались, необоснованно, так как необходимо было сохранить, а частично и восстановить полную боеспособность 6-й армии. Она ведь должна была снова вести боевые действия, и поэтому, не говоря уже об обязательствах, вытекающих из требований человечности, было недопустимо сокращать ее паек наполовину. Кроме того, в любое время следовало ожидать наступления превосходящих сил противника с разных направлений; уже по одному этому 6-я армия должна была сохранить полную боеспособность, а также иметь резервы боеприпасов и горючего.[66]