Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

уткнулся взглядом в пол и смущённо сощурился.

— Кто-то ж должен был напомнить о технике безопасности! И про «не давал» ты зря. Или путаешь меня с Кененом. Он, и правда… м-да, с ним вы так и не сработались.

Гедимин поморщился.

— Гварза пусть сидит на Равнине. Ты про себя говори. Ты сейчас меня тянешь в работу. А потом опять начнётся — «это не трогай, сюда не лезь»?

Айзек возмущённо фыркнул.

— Гедимин! Я бы тебя не позвал, если б хотел тебе мешать. Я как раз и хочу, чтобы ты всюду залез. И туда, куда я не додумаюсь.

Он криво ухмыльнулся.

— А отвечать за это будет Маккензи. Вот он пусть и командует. Если сил хватит.

Гедимин недоверчиво покачал головой.

— Всюду залезть, говоришь… Вы-то об этом… явлении что-нибудь знаете? Пробовали изучать?

Айзек потупился.

— Сам знаешь, сколько на Равнине странных явлений. Тащить их на Землю и ждать, что сработает… Нет, кое-что мы делали. Но телепортация… У меня есть только наметки от Исгельта. Ещё с той вашей работы в «Гекате». И… — он щёлкнул себя по запястью. — Когда вы с Вепуатом работали, рядом очень не хватало кого-то со сканером.

— Я сканировал, — буркнул Гедимин, недовольно щурясь. — И замерял фон.

— Знаю, знаю, — Айзек пару раз кивнул. — Я говорю о микросканировании. Попробовать изучить то пространство. Досадно, что сканер туда не пролезает. Но — если разобрать процесс по микросекундам, возможно… Так, ладно. Нам сначала нужен сам прибор. Я могу сам их собрать, но — хотелось бы, чтоб для начала с ирренцием работал ты. Это может быть существенным.

«Микросканирование? Как Хольгер тогда…» — в груди заныло, и Гедимин отвернулся и склонился над помятым ящиком. Повреждённой выглядела только верхняя крышка; дальше шёл толстый слой золотистого «реакторного» рилкара. Гедимин покосился на упрочнённые направляющие — обычные под весом экранированного ящика давно бы треснули. «Образцы по двадцать граммов?» — микроскопические количества ирренция сармат давно научился «взвешивать» на глаз. «Один из них придётся делить на два. У меня было тридцать граммов — пусть так и будет. С количеством потом поэкспериментируем.»

…Гедимин выбрал для корпуса трубку толщиной с палец. Айзек, недовольно хмыкнув, полез в ящики и достал вторую, чуть толще.

— Будет корпус в два слоя. Может, не треснет так легко.

— Я его случайно раздавил, — пробормотал Гедимин, примеряя внутреннюю трубку к внешней. «Пусть так. Так и держать удобнее.»

Айзек усмехнулся.

— Ну, от этого второй слой не защитит. Но вот я его случайно уже не раздавлю.

Он оглянулся на второй, ещё разобранный, телепорт и полез за новой парой трубок. Гедимин, соединив слои, взвесил предмет на ладони. «Вот тут сделать неровности, чтоб из пальцев не выскользнуло. А тут закрепить переключатель.»

— Что-то оно у тебя всё наружу свисает, — Айзек заглянул через плечо. — Сделай уже пару прорезей, а концы запаяй!

— Пусть свисает, — отозвался Гедимин. — После испытаний — посмотрим.

— Потроха бы ему случайно не выдернуть, — покачал головой Айзек. — Может, из-за них и были проблемы с управлением?

Гедимин открыл было рот, но передумал отвечать и только дёрнул плечом.

— Сам попробуешь.

…Два телепорта легли в экранированный ящик. Айзек, уже забыв о них, изучал показания дозиметров — повторяющиеся пульсации «сигмы» и «омикрона».

— Вот это ты задал, как базу… И на Равнине была такая же?

Гедимин кивнул.

— А это — излучение на выходе. Я думаю, там всё-таки «читаются» координаты…

— Угум, — отозвался Айзек; он рассматривал незнакомые Гедимину пульсации — мелкие зубцы поверх изменчивого фона. — В городе тоже есть дозиметры. Тебя записали… но — станции, считай, всё забили. Вот это их излучение. А эта дерготня поверх… может, ты, а может, и не ты. Чья-нибудь «ирида» или сканирующий пучок. Из этого много не вытянешь.

«Значит, в Лос-Аламосе помучаются с расшифровкой,» — Гедимин криво ухмыльнулся. «Так и знал, что Маккензи не может не сбрехать.»

— Но я всё же попробую, — Айзек задумчиво сощурился и тронул экран смарта. — Гедимин, ты иди спать. Любой отсек, хоть справа, хоть слева. Испытывать будем завтра, на свежую голову.

«Спать?» — Гедимин покосился на часы. «Верно. Вечер. Никак не привыкну к коротким суткам.»

В узком отсеке с непрочными переборками лежали вплотную друг к другу два свёрнутых матраса. Гедимин, хмыкнув, щёлкнул по стенке — та загудела. «Интересно, Айзек спать будет в скафандре? Или у него передвижной стапель? Тут из арматуры ничего не соорудишь. Переборка потрескается.»

Свет он погасил, но спать не хотелось. Гедимин перевернулся на спину, достал сигма-сканер. Луч ушёл сквозь перекрытия, опоры и широкий пустой колодец на двадцать метров вверх и упёрся в непроницаемую черноту. «Экран под станцией,» — сармат едва заметно ухмыльнулся. «Значит, теперь „Налвэн“ никого отсюда не слышит. Не посоветуешься… ну, с другой стороны — станции так спокойнее.»

Он «посветил» в сторону колодца. Шахта не заканчивалась на двадцатиметровой глубине; там, где не было защитных полей, Гедимин различал очертания спускных механизмов. «Если надо, „Налвэн“ уйдёт сюда со всеми мачтами,» — сармату вдруг стало не по себе. «И сверху сомкнутся… ага, вот верхние экраны Маккензи ещё не доделал.» В стенках шахты чернело много экранированных отверстий — то ли её расширяли, то ли рыли боковые туннели. Гедимин нашёл пару вертикальных подземных «бараков». «Ага, работают посменно,» — думал он, наблюдая за шевелением на экране. «Сейчас поднялись те, кому в ночь… Автономный преобразователь энергии, понятно… а это очистные сооружения. Рециркуляция воды… и воздуха тоже. Всё-таки Маккензи замкнул эти системы. Хотя… пока тут потребление небольшое, а пустого места много — сама шахта работает воздухохранилищем. А вот когда в неё впихнут станцию и перекроют…»

Гедимин оборвал бестолковые мысли и перевернулся набок. «Завтра проверим телепорт. Главное — снова в город не вылететь.»

08 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити