Мерцающий огонь - Джулиана Маклейн

может, и стара – но не слепа. Вижу, что у тебя на пальце. Выкладывай.

Очевидно, она хотела отвлечь нас от предыдущего разговора. Но, в конце концов, она только что рассказала нам всю правду о своей помолвке с первым мужем, и я не могла ответить ей молчанием. К тому же ее совет был вовсе не лишним.

Я протянула руку, чтобы она получше разглядела бриллиант.

– Он извинился за вчерашнее и сказал, что не может жить без меня. Затем он пообещал, что это больше не повторится, и опустился на одно колено.

Бабушка всмотрелась в кольцо:

– Потрясающе. Настоящий?

Я усмехнулась ее вопросу:

– Смею предположить, что да. Но для таких, как он, его цена – сущий пустяк, карманные расходы.

Бабушка фыркнула.

– Не одобряешь? – спросила я. – Пожалуйста, бабушка, скажи честно, как мне быть, – я сейчас чувствую себя так, словно меня подвесили вниз головой за лодыжки. Не понимаю, где верх и где низ. Не знаю, что правильно.

Бабушка повернулась к папе:

– А как по-твоему, Эдвард? Ты все-таки ее отец. Дай ей какой-нибудь мудрый совет.

Папа вытер рот салфеткой.

– Она взрослая и должна сама принять решение. Я поддержу его, каким бы оно ни было.

В этом был весь отец – он всегда предпочитал отойти в сторону, дать мне свободу выбора, не вмешиваться. Наверное, некоторые дети были бы благодарны своим родителям за такой подход, но я столько лет нуждалась в нем как наставнике! Когда мне было около двадцати, рядом не оказалось человека, который держал бы меня в узде. Я хотела чувствовать, что отцу не безразлична моя судьба.

– Даже не начинай, – отрезала бабушка. – Она хочет знать наше мнение – и мы должны его озвучить. Я уж точно это сделаю. Вдруг через десять лет она придет ко мне и скажет: «Бабушка, почему ты меня не предупредила? Почему не сказала, что думала на самом деле?» – Она похлопала меня по руке. – Сомневаюсь, что проживу еще десять лет, но кто знает? Я просто хочу донести свою мысль.

– Спасибо, бабушка. – Я повернулась к папе. – Что ж. Скажи честно. Я переживу. И не обижусь. Что ты на самом деле думаешь о Малкольме? Мне сказать ему «да»? Или «нет»?

Он покачал головой:

– Я не знаю этого человека так же хорошо, как ты, но, возможно, он достоин второго шанса. Мы все совершаем ошибки, и иногда добрые отношения стоят того, чтобы их сохранить, несмотря ни на что. В конце концов, все может пойти хорошо. Многие браки не распадаются из-за измен.

– А многие – распадаются, – возразила бабушка. – И вообще-то, они еще не поженились. Она даже не была помолвлена с этим мужчиной до сегодняшнего вечера.

– Я все еще не помолвлена, – поправила ее я. – «Да» ему пока не сказала.

– Возможно, тебе стоит рассмотреть этот вариант, – посоветовал папа. – Возможно, когда Малкольм осознает себя женатым человеком, он станет вести себя соответствующе.

– Но они жили вместе, – не согласилась с ним бабушка. – Кое-кто считает это формой брака.

Я потянулась за еще одним куском пиццы, довольная начавшимся спором. Меня вполне устраивало просто сидеть и слушать их.

Папа повернулся к бабушке:

– Хочу заметить, мама, что ты сейчас посоветовала мне сказать что-нибудь мудрое – выразить свое мнение, – но сама высказываться не спешишь. Только на кольцо и обратила внимание.

– Я думала, это очевидно, – ответила бабушка с оттенком обиды в голосе.

– Не для меня.

Взяв нож и вилку, она снова принялась резать пиццу.

– Я думаю, ты достойна лучшего, Джиллиан. Знаю, что он богат, но деньги – это не главное.

– Дело не в деньгах, – начала оправдываться я. – Я действительно была влюблена в него. С ним весело, и он понимает меня. И я вообще нахожу его очень привлекательным. Во всех смыслах.

Бабушка погрозила мне вилкой:

– Может, тебе с ним весело, потому что он катает тебя на шикарных яхтах, водит в свою ложу на лучшие спектакли Бродвея и может сорваться на Таити в любой момент? Так каждой женщине было бы с ним «весело». А что, если он окажется на мели? Что, если вам придется жить в крошечной квартирке в Бруклине и запасаться продуктами по скидкам? Он все еще будет казаться тебе привлекательным?

– Он такой очаровательный, бабушка. Умный, ироничный. Так что да, я все равно буду считать его привлекательным.

Она покачала головой:

– Ненавижу это слово. Очаровательный. Женщинам следует держаться подальше от мужчин, которые их очаровывают. Быть очарованной – значит находиться под каким-то заклятием, а женщинам нужно быть начеку. Реальная жизнь – не сладкое сновидение. Нужно держать ухо востро.

Вскинув брови, я покосилась на папу: мне стало интересно, почему бабушка так недолюбливала очаровательных молодых людей. Уж не из-за того ли, что ее сестру увлек красавчик немец в ладной офицерской форме?

– Запомню это, – пообещала я. – Мудрая мысль. – Я подняла руку, чтобы еще раз полюбоваться кольцом. Как же восхитительно оно сверкало в свете кухонной люстры! – Должна признаться, оно и правда завораживает. Я смотрю на него и забываю все ужасы этого мира, включая то, что видела прошлой ночью. Оно мне прямо-таки застит глаза – ничего хорошего это не предвещает.

Бабушка отложила вилку:

– Вот видишь? Бриллианты – зло. Выдумка хитрых маркетологов. Заставляют мужчин отдавать месячную зарплату за кольцо, которое якобы доказывает силу их любви.

– Вообще-то хорошее кольцо стоит две зарплаты, – заметила я. – Так говорят.

– О, ради всего святого! Бред какой-то. Не так мужчины должны доказывать свою любовь. Мне никогда не было нужно от дедушки Джека дорогое кольцо. Я и без него знала, как мне повезло встретить такого человека, как он, – порядочного мужчину, готового отдать за меня жизнь. Этого мне было достаточно. Более чем достаточно.

– В ваше время мир был совсем другим, – сказала я, откидываясь на спинку стула. – Вы знали, что по-настоящему важно в этой жизни.

– Еще как знали. Мы просто хотели выжить. И все. Наши дома бомбили – мы могли потерять все, что имели, за считаные секунды, но это не имело никакого значения, пока были живы любимые люди. Ни о каком другом богатстве мы и не мечтали. Так что не позволяй купить себя здоровенным кольцом. Подумай о мужчине, а не о бриллианте. Ты считаешь его порядочным и благородным? Как думаешь, он умер бы за тебя? Поставил бы твои интересы выше собственных?

Я на мгновение задумалась. В Малкольме меня всегда восхищала его филантропия и поддержка благотворительности. Но помогал ли он другим искренне – или просто старался выставить себя в выгодном