Дарий Великий не в порядке - Адиб Хоррам

Что это? – Он достал баночку с дарджилингом первого сбора с кодом FTGFOP1 и потряс ею.

– Это вам подарок. За гостеприимство.

– Это чай? – Дед открыл крышку и посмотрел внутрь. – Но это не персидский чай. Я научу тебя готовить настоящий персидский чай.

Я уже знал, как проклинать персидский чай с добавлением ада.

– Э…

– Иди сюда, Дариуш. – Бабу взял почти пустой чайник и вылил остатки в раковину. – Сейчас мы с тобой свежий заварим.

Бабу один раз сполоснул чайник и с силой поставил его на стол передо мной. Я почувствовал покалывание в затылке.

Самым унизительным моментом в моей жизни стал тот, когда мою крайнюю плоть сравнили с тюрбаном. Но теперь, когда меня обучали завариванию персидского чая, который я дома завариваю уже примерно сто лет кряду, я испытывал весьма сходные чувства.

– Вот так мы кладем в чайник чай, – сказал дед и набрал чай из вместительной банки из матового стекла. Листья были черными, короткими и заостренными, но от них исходил очень мощный аромат. В основном он пах бергамотом, такой цитрусовый запах, но было в этом запахе что-то еще. Что-то, что я не сразу смог распознать. Такая землистая нотка, немного похожая на запах ступней (но не чипсов со вкусом соуса ранч), что-то вроде аромата влажного грунта на клумбах у входа в школу Чейпел-Хилл.

Я наклонился над чайником, чтобы получше принюхаться, но Бабу оттолкнул меня.

– Что это ты делаешь? Чай надо пить, а не нюхать.

– Ну…

Чай – по крайней мере хороший – нюхать тоже можно.

Когда я брал уроки чайного каппинга в «Роуз Сити Тиз», нам всегда советовали нюхать чайные листья и до, и после заваривания. Хотя, конечно, признаться в том, что я когда-то брал такие уроки, я так и не смог. Чарльз Апатан, управляющий магазина «Чайный рай» в торговом центре «Шоппс» в Фэйрвью-Корте, назвал бы это чистым «элитизмом».

– Четыре ложки, – сказал Бабу. – И потом добавляем hel. Знаешь, что это?

– Кардамон.

– Да. – Дед вытряс пять зеленых стручков из банки матового стекла, что была меньше размером. – Вот так мы их раскрываем и разминаем. – Он прокатил дно чайника по стручкам кардамона, отчего они раскрылись, потом собрал их и положил в чайник к чайным листьям. – Теперь заливаем водой.

Бабу взял с плиты чайник с кипятком. Крышка была снята, потому что только что сверху стоял заварочный чайник. Пар клубился вокруг руки деда, как обжигающее дыхание Смауга Вечно Кипящего, но кожа Ардешира Бахрами была чем-то средним между кожей человека и шкурой дракона. Он наполнил заварочный чайник, закрыл его крышкой и снова поставил чайник для кипячения воды на плиту.

– Пусть теперь постоит.

– Что называется dam.

– Да. Десять минут.

– Ясно.

– Не меньше. Иначе не заварится как следует.

– Хорошо.

– Теперь ты все умеешь. В следующий раз заваришь сам.

– Ладно.

Бабу вынудил меня простоять рядом с ним в Неловком Молчании Пятого Уровня, пока заваривались чайные листья.

Оно перешло на Шестой Уровень, когда в кухню, чтобы принять лекарство, вошел отец. Он перевел взгляд с меня на Бабу и обратно.

– Ты в порядке, Дарий? – спросил он, тем самым нарушив молчание, но не тронув неловкость.

Я кивнул.

Папа вытряс из пузырька свои таблетки и наполнил стакан водой.

У Бабу дернулись усы.

– Стивен, – произнес он. – Ты тоже пьешь эти лекарства?

Отец проглотил таблетки всухую, а потом выпил целый стакан воды залпом. Лицо его почти покрылось румянцем.

Почти.

– Да, – сказал он. А потом добавил: – Так. А чай готов?

Я посмотрел на таймер у себя на телефоне.

– Еще две минуты.

– Налейте мне чашечку? Я там в гостиной «Звездный путь» наладил.

– А как же цензура?

– У меня целый сезон на айпаде.

Чему тут удивляться. Сверхлюди всегда были известны своей предусмотрительностью.

Но я, честно, не ожидал, что Стивен Келлнер сам заведет об этом речь.

– А. Хорошо. Класс.

– Спасибо.

Папа кивнул Бабу и пошел обратно в гостиную.

Я остался ждать, пока заварится чай, подергивая край рубашки.

Когда я пришел в гостиную, капитан Пикард уже начал вступительный рассказ.

И папа сидел на диване, обняв одной рукой Лале.

– Э…

– Извини, Дарий, – сказал отец. – Ты уже эту серию видел. А твоя сестренка очень захотела посмотреть.

Я моргнул. Бессмыслица какая-то.

«Звездный путь» – наша с отцом фишка.

Чего он добивается, глядя его с Лале?

Я понимал, что Лале неизбежно должна была рано или поздно пристраститься к «Звездному пути». В конце концов, она моя сестра. И дочь Стивена Келлнера. Таков уж набор ее генов.

Но я надеялся, что в этом смысле папа будет оставаться моим чуть-чуть подольше.

Это единственная ситуация, в которой я полноценно чувствовал себя его сыном.

Титры угасли, и на экране появилось название серии. «Грехи отца». О том, как Ворф вернулся домой и ему предъявили обвинение в государственной измене, которую совершил его отец.

Странным образом, очень актуальная была серия.

– Садись, – сказал папа.

И похлопал ладонью по дивану.

– Ну…

Он хотел, чтобы в Иране мы ладили.

Но разве это означало, что мы должны отказаться от единственного времени, которое проводим вместе?

Видимо, да.

Я сел на край дивана, поставив чашку чая на коленку, но папа протянул руку и привлек меня ближе к себе. На секунду его ладонь легла мне на спину.

– Какие у тебя уже плечи широкие, – произнес он.

После чего отстранился от меня и, наклонившись к Лале, поцеловал ее в лоб.

И вот я сидел рядом со Стивеном и Лале Келлнер, пока они смотрели «Звездный путь».

Колинар, или Полное подавление эмоций

Еще не наступил рассвет, когда над городом понесся голос, читавший нараспев.

Далекий, немного металлический голос, как сквозь колонки в автокафе.

Слова звучали красиво, хотя я совсем не понимал их смысла.

Когда звук затих, я не смог заснуть, потому что в дверь постучалась мама.

Я натянул на себя одеяло по самую шею. На мне были трусы, но все равно.

– Кто там?

– А. Ты не спишь.

– Да. Меня разбудил голос. Это же призыв к молитве, да?

Мама улыбнулась.

– Да. Азан.

– Красиво. – Я слышал этот голос в последние пару дней, но шанса спросить о нем пока не выпадало. Просыпаться под него было совсем не то же самое, что слышать его, заваривая чай или обедая.

– Я и забыла, как сильно мне его не хватало.

– Правда?

Мама включила свет. Именно этот момент Танцующий Вентилятор выбрал для того, чтобы повалиться на пол.

На секунду мы оба задержались на нем взглядом.

Мама