Афганская война Сталина. Битва за Центральную Азию - Юрий Тихонов

Военный лагерь в Размаке был возведен на высокогорном плато, неприступность которого позволила англичанам не строить каменных стен для защиты от нападений масудов. Главный лагерь, где находилось 10 тыс. солдат и офицеров, был окружен стеной из колючей проволоки, вдоль которой располагались пулеметные точки. Вся артиллерия и транспортные средства находились внутри этих укреплений. На расстоянии 7 километров от Главного лагеря были построены небольшие каменные форты с гарнизонами до роты в каждом{13}. Вана была укреплена еще более тщательно: она была окружена двойным рядом каменных стен, по всей длине которых находились пулеметные вышки. Для усиления гарнизона Ваны там была размещена крупнокалиберная артиллерия. И в Размаке, и в Ване дислоцировались также части бронетанковых войск. Поддержку обоих фортов с воздуха обеспечивали авиачасти, базирующиеся на аэродромах в Миран-Шахе и в Танке{14}.

Вместо распущенных после третьей англо-афганской войны старых формирований племенной милиции англичане создали в каждом агентстве из пуштунов подразделения вспомогательных войск (скаутов). Их задачей, как пишет американский историк Д. Спейн, было «укреплять политический контроль Великобритании над зоной племен и поддерживать минимальный порядок для предотвращения рейдов в глубь административных округов»{15}. Общая численность скаутов составляла 7285 человек. Большая часть из них была сосредоточена в Вазиристане. Так, в Северном Вазиристане англичане сформировали отряды «Скаутов долины Точи» (1846 человек), а в Южном Вазиристане были созданы формирования «Южновазиристанских скаутов» (2006 человек){16}.

Скауты находились под командованием британских офицеров и были вооружены винтовками. Чтобы избежать повторения событий весны 1919 г., когда в частях племенной милиции началось массовое дезертирство, англичане изменили систему набора в отряды скаутов. Теперь в зоне пуштунских племен вербовалась незначительная часть рядового состава этих формирований. Категорически было запрещено принимать на службу афридиев и масудов.

Для охраны северной части административной границы от набегов патанов британские власти еще до Первой мировой войны создали особую пограничную полицию численностью 2,4 тыс. человек. В последней войне с Афганистаном ее личный состав доказал свою верность англичанам, проявив при этом высокие боевые качества. В связи с этим численность этой полиции была увеличена до 4547 человек{17}. Рядовой состав пограничной полиции был вооружен только стрелковым оружием. Но он проходил специальную подготовку, очень похожую на тренировочный курс нынешних пограничников. Задача этих элитных подразделений: отбивать рейды горцев, охранять дороги и производить аресты в полосе «независимых» племен. Специально для частей этой полиции вдоль административной границы было построено несколько фортов.

Британские власти Индии осознали, что без поддержки населения ни одна армия в мире не сможет надежно защитить столь специфический район, как индо-афганская граница. Лояльность пуштунов зоны племен англичане постарались обеспечить с помощью системы хассадаров – замаскированной формы подкупа племен. Чем неспокойнее был район, тем более горцев принимало к себе на службу английское правительство. Так, в Вазиристане в рядах хассадаров насчитывалось 3,5 тыс. пуштунов, а в относительно спокойном Кохате только 1400{18}. Рядовой хассадар получал за свою службу гораздо больше, чем прекрасно подготовленный боец пограничной полиции. Главной задачей хассадаров было не пропускать участников набегов через территорию своего племени и охранять дороги, которым, кроме них, никто не угрожал. Нанимая племена на службу, Великобритания тем самым просто откупалась от них.

Все рейды горных племен сопровождались грабежом местного населения. Грабеж для них был не средством обогащения, а способом выжить в суровых условиях. Конечно, населению Правобережья Инда от этого было не легче. Веками оно считало горных патанов своими врагами. Эту вражду англичане попытались использовать в своих интересах. Для отражения набегов горцев в населенных пунктах на административной границе британские власти создали отряды самообороны. Для их вооружения населению было роздано около 10 тыс. винтовок{19}.

В дополнение к этим отрядам колониальные власти предоставили крупным ханам в административных округах деньги и оружие для формирования наемных отрядов, призванных не только охранять владения ханов, но и оказывать содействие британским войскам против рейдов горцев. Хотя формально главой этих отрядов считались ханы, фактически ими руководили английские офицеры, выполнявшие при ханах роль военных советников{20}.

«Новая наступательная политика», разумеется, привела к резкому ухудшению англо-афганских отношений. Сразу же после начала строительства британского лагеря в Размаке и последовавшим за этим восстанием масудов афганское правительство 31 января 1923 г. выразило протест против действий Великобритании в Вазиристане. Ссылаясь на статью 11 англо-афганского договора 1921 г., Кабул потребовал прекратить бомбардировки вазиристанских населенных пунктов{21}.

Одновременно с этим дипломатическим демаршем Аманулла-хан лично выехал в Джелалабад, где созвал джиргу вождей приграничных племен, включая маликов из полосы «независимых» племен Британской Индии. На ней афганский эмир вручил вождям крупную сумму денег и намекнул на возможность будущей совместной акции против англичан{22}.

Отрядам восточных пуштунов Аманулла разрешил использовать афганскую территорию для борьбы против британских войск. В Джелалабаде был даже сформирован полк афганской армии из афридиев{23}. Для противодействия Великобритании в Вазиристане эмир также создал там свои отряды хассадаров. Военный министр Афганистана Надир-хан, в свою очередь, всеми возможными способами оказывал помощь патанам Британской Индии. Он считал, что полоса «независимых» пуштунских племен является надежной защитой для Афганистана от новой английской агрессии{24}. Британский посланник в Кабуле Френсис Хэмфрис был уверен, что «афганское правительство денонсирует договор (1921 г. – Ю.Т.) в кратчайшее время»{25}. Великобритания и Афганистан были на грани новой войны.

Речи Амануллы-хана в Джелалабаде о возможности джихада против Англии до предела накалили обстановку в зоне племен. Количество рейдов пуштунов в глубь британской территории вновь возросло. В глазах всего мира Великобритания была виновата в новом кровопролитии на северо-западной границе Индии, а не Афганистан. Политическая обстановка в Англии и Индии не позволяла британскому правительству начать новые карательные операции против приграничных пуштунских племен только под лозунгом обеспечения безопасности населения Правобережья Инда. Выход из этой ситуации был найден колониальными властями благодаря инциденту с похищением 17-летней английской девушки Молли Эллис.

Похищение девушек и молодых женщин было типичным явлением для СЗПП. Но случай с Молли Эллис был представлен британским правительством как национальная трагедия{26}. По всем законам театра англичане талантливо разыграли политический спектакль, который позволил им оправдать в глазах общественности боевые действия против пуштунов.

Похищение этой девушки произошло при следующих обстоятельствах: 6 февраля 1923 г. в Кохате афридиями из английского кантомента было украдено 47 винтовок. Британские власти довольно быстро установили, что оружие спрятано в горном селении, принадлежавшем Аджаб-хану. Так как он сам со своими воинами находился в очередном набеге, английская пограничная полиция быстро без боя захватила эту деревню. Во время поисков винтовок полицейские подвергли обыску не только все строения, но даже жен Аджаб-хана, чем нанесли ему, как мусульманину, страшное оскорбление. Мстя за свою поруганную честь, он в апреле 1923 г. похитил М. Эллис из того же военного городка в Кохате. Родители девушки во время похищения были убиты. Саму же Молли целой и невредимой доставили в одно из горных селений в Тирахе{27}.

Семья Эллис имела обширные связи в колониальной администрации. Сам Д. Мэффи был в хороших отношениях с ее отцом. Поэтому английские власти приняли все меры для освобождения девушки. Ее без особого труда можно было выкупить, но Д. Мэффи решил не упускать удобного повода для акции устрашения афридиев.

Под угрозой прекращения выплаты английских субсидий они вернули Молли Эллис, но англичане все же сровняли деревню Аджаба с землей, а поля вокруг нее засыпали солью и перепахали. Далее Д. Мэффи потребовал выдачи Аджаб-хана британским властям. После отказа афридиев выполнить это требование английская авиация превратила в руины три горных селения в Тирахе{28}. Тогда афридии прибегли к старой хитрости приграничных пуштунских племен и помогли Аджаб-хану бежать в Афганистан. После этого 12 мая 1923 г. джирга афридиев дала согласие на его выдачу англичанам.