Девочки с большой дороги - Марина Серова

Мои мысли активно закрутились вокруг этого предположения. Я старалась выстроить логическую цепочку, хватаясь, как говорится, за соломинку. Анатолий Степанович молчал, не решаясь высказывать собственных мыслей.

— Нужно проверить, откуда родом эти двое, — заключила я.

— Не имеет смысла, я вам и так могу сказать. Я же присутствовал при их допросе. Следователь Уваров надеялся, что, оказавшись лицом к лицу с пострадавшими, ребятки раскаются и выложат всю правду. — Зубченко усмехнулся. — Но те даже не испугались и вообще делали вид, что впервые нас видят. Мерзавцы…

— Вы упомянули, что знаете, где они родились, — напомнила я клиенту, посчитав это более важным. — И где же?

— В Маховке. Кажется, это такое село…

— Это Оренбургская область?

— Не знаю, я не слишком силен в географии, — признался Зубченко.

— У вас есть атлас?

— Где-то был, нужно поискать.

Я попросила Анатолия Степановича найти мне атлас прямо сейчас. Он заспешил в свой кабинет. А я продолжила размышлять дальше:

«А что, если окажется, что это даже не рядом с Оренбургской областью? Получится, что парни и впрямь не имеют отношения к покушениям на Зубченко. С другой стороны, Анатолий Степанович прав, утверждая, что радиоактивные осадки могли выпасть и в любом другом районе и даже области, за много километров от эпицентра. Боже, насколько огромна площадь заражения!»

— Вот, я нашел атлас, — вернувшись в кухню, протянул мне нужную книжицу Анатолий Степанович.

Я принялась листать страницы, пытаясь отыскать карту Оренбургской области. Наконец мои поиски увенчались успехом. Я буквально нависла над картой, тщательно всматриваясь в названия деревень и городов, расположенных в Оренбургской области. Смущало меня только одно: если деревенька слишком мала, ее название на карте может быть даже не отмечено. Тем временем Анатолий Степанович куда-то вышел.

Мелькали названия: Ивановка, Александровка, Павло-Антоновка, Андреевка… Маховку я так и не нашла. Решив, что это поселок из соседствующей с Оренбургской области, я занялась просмотром других карт, но результат оказался тем же: ни в Самарской области, ни в Башкирии населенного пункта с нужным мне названием не оказалось. Я даже просмотрела карту Казахстана, который граничил с южной частью Оренбургской области, после чего начала потихоньку впадать в отчаяние. В этот момент вернулся Анатолий Степанович и возбужденно сообщил:

— Я только что нашел в Интернете упоминание об этом селе. Сейчас оно существует под другим названием — «Березовое», но в эпоху советской власти называлось именно так. Это рядом с поселком Каганович. И вы правы, это Оренбургская область. На карты после пятьдесят четвертого года название этого села уже не наносили, так как в тот год село было стерто с поверхности земли… Восстановили его лишь недавно.

— Получается, что…

— Вячин и Дементьев заодно с организаторами покушений, — закончил за меня мою мысль Анатолий Степанович.

— Похоже, что так, — согласилась я. — Только вот сами ребятки вряд ли сознаются, как бы нам того ни хотелось.

— Мы должны туда съездить, — неожиданно заявил Зубченко. — Я хочу сам увидеть те места и поговорить с людьми, которые, возможно, что-то знают про семьи Вячина и Дементьева.

Я попыталась образумить своего клиента:

— Но ведь это очень далеко!

— Знаю, но вы же сами сказали, что милиция будет искать слишком долго, а у меня уже лопается терпение! Я хочу, чтобы все это закончилось как можно быстрее! Мы должны туда поехать. Вдруг удастся установить личность преступника?

В принципе рассуждения моего клиента не были лишены здравого смыла. Кто знает — вдруг именно там, в Маховке, мы найдем наконец недостающее звено в цепочке? Немного подумав, я согласилась:

— Ладно, если вы так хотите, мы отправимся туда рано утром. А пока нужно хорошенько отдохнуть.

— Да, да… вы, пожалуй, идите, а я тут еще немного посижу.

Я не стала возражать и поплелась в свою комнату.

* * *

— Знаете, я сейчас вот о чем подумываю: Вячин с Дементьевым могли знать о том, что вас кто-то запугивает, и решили этим воспользоваться, похитив вашего сына. То есть, рассудив вполне здраво, они пришли к выводу, что похищение Егора свяжут с покушениями на вас. Если найдут организатора покушений, ему же предъявят обвинение и в похищении. И в убийстве… Ведь они собирались убить вашего сына, как вы помните.

— Все выяснится, когда мы доберемся до места, — заметил Зубченко, разглядывая мелькающую за окном местность.

Мы уже около трех часов ехали на моем «Фольксвагене» по трассе, но не достигли еще и середины пути. На улице было немного пасмурно, но погода еще могла измениться к середине дня. Искать Маховку отправились мы вдвоем с Анатолием Степановичем. Егор напрочь отказался от этой поездки, заявив, что не собирается тратить время на бесполезные поиски и подождет преступника в городе. Похоже, парень решил сам расправиться с невидимым врагом семьи, несмотря на все запреты отца выходить из дома. Я сильно сомневалась, что Егор выполнит его требование, но это меня уже не касалось: я являлась телохранителем отца, а не сына. К тому же мне почему-то пришло в голову, что после недавнего взрыва преступник или преступники должны сделать хоть небольшой перерыв — нужно же им придумать и спланировать что-то новенькое. А нам, собственно, больше суток и не требуется.

Чтобы не ехать в тягостной тишине, я включила радио. Салон наполнился приятной музыкой. Она длилась недолго, так как ее почти сразу сменила популярная песня из «Ночного дозора». Затем Фоменко процитировал какое-то изречение, и вновь заиграла музыка.

Притормозив возле развилки, я обратилась к Анатолию Степановичу:

— Посмотрите по карте, в каком направлении двигаться дальше.

Мужчина кивнул и зашелестел листами.

— Сейчас направо. Там должна быть деревня Ковыловка, за ней еще две, а потом Маховка. Или Березовое, как ее теперь называют.

— Отлично, — порадовалась я, сворачивая на щебенчатую дорогу.

Асфальта за поворотом не было. Радовало хотя бы то, что имелась насыпь. Жаль только, что и та очень скоро кончилась и пошла самая обычная накатанная грунтовка. С обеих сторон ее окружали злаковые поля.

Через пару минут мой «Фольксваген» нырнул в колдобину. Машину начало кидать из стороны в сторону. Скорость была не более двадцати километров в час. Одна ухабина сменяла другую. Машина начала чихать и скрипеть. Казалось, она не проедет и более десяти метров, но я все же не останавливалась и упорно ехала дальше.

— Застрянем, — забеспокоился Анатолий Степанович. — Может, стоит вернуться назад? Вдруг мы ошиблись дорогой и свернули не туда, куда нужно, — по этим картам ведь ничего не разберешь…

— Нет-нет, видите, немного дальше дорога становится лучше.

Я указала вперед, где прямо за пригорком виднелась трасса. И сравнительно приличная. Спешно вырулив на нее, я покатила немного быстрее. Анатолий Степанович облегченно вздохнул и тихо заметил:

— А здесь мило и уютно. И так спокойно. Вы только посмотрите, какая здесь замечательная природа, какие великолепные поля, леса!

— Ну так после радиации все значительно лучше растет, — напомнила я ему.

— Это верно, — вздохнул Зубченко и снова смолк.

Мы проехали еще пару километров, прежде чем впереди показалась какая-то деревенька. У края дороги стоял знак с надписью: «Село Каганович». Следовательно, Маховка должна быть чуть дальше.

Не останавливаясь, я проехала по центральной улице деревеньки и, выехав за ее пределы, помчалась дальше. Судя по тому, что других накатанных дорог нигде не наблюдалось, ошибиться в маршруте было невозможно.

— А вы заметили, что здесь в основном везде степь? — вдруг спросил у меня Анатолий Степанович.

— Ну почему везде, встречаются и лесополосы.

— Ну да, со щупленькими, какими-то страшными деревцами. Знаете, Женя, я ночью долго не мог уснуть и снова полез в Интернет. Старался найти статьи и публикации об этой местности. И знаете, там написано, что все деревья, все дома недалеко от эпицентра взрыва выгорели дотла. Долгое время здесь ничего вообще не росло…

Я в ответ промолчала, прекрасно понимая, что Анатолию Степановичу сейчас и так тяжело. К тому же все это я уже слышала от старика Канавина. Ничем новым Зубченко меня не удивил. Еще около часа мы слушали музыку, пытаясь таким образом отвлечься от тяжелых мыслей.

Впереди показался поселок. Вывеска гласила, что мы находимся прямо перед селом Березовое. Именно так теперь называлась бывшая Маховка, стертая с лица земли и с географической карты. Волнение нарастало. Я сбавила скорость и пристальнее стала всматриваться в очертания видневшихся впереди домов. Аккуратненькие домики стояли ровными рядками, окруженные ухоженными палисадниками. Центральная дорога села была асфальтированной, а от нее к каждому дому тянулись выложенные где камнем, где кирпичом тропинки.