За Камнем Жизни - Нюра Осинина

отцу. Подошёл к столу и ткнул в карту пальцем. Его одолела странная немота.

- Здесь? – спросил отец, но ответа не ждал, зная состояние сына. – Здесь у нас точка соприкосновения нашей границы и ещё двух королевств.

Король кинул взгляд на сына и замер. Сын смотрел на него так, будто прощался. Отец стал подниматься из-за стола, но сын выставил вперёд ладонь, в останавливающем жесте и отрицательно повёл головой.

«Я пошёл собираться», – чиркнул на обратной стороне какого-то документа Моррис. – «Зайду к матушке».

Склонил, прощаясь, голову и вышел, оставляя отца в полной растерянности.

Как и предвещала Ведунья, Моррис в сражении с исчадиями Изнанки получил множественные ранения. Но главное предательское ранение, почти не совместимое с жизнью, он получил кинжалом в спину. Почти. Окажись рядом целитель, то обошлось бы валянием в кровати не малый срок, так как кинжал был напитан ядом, но выжил. Но целителя не оказалось, и его утянуло в темноту. Сколько он пробыл в туманном плотном коконе, не знает, когда состоялся этот странный разговор.

Невидимка тихим, с хрипотцой голосом предложил поучаствовать в игре в другом мире. Студенты сдают экзамены. Им нужны помощники, называемые участниками. Его задача в паре с другим участником найти Камень Исцеления или Камень Жизни. Задача студентов сохранить участникам жизни. Найдёте Камень – исцелитесь полностью и вернётесь домой назад во времени с разницей в пять суток ваших миров. А пока ваше исцеление будет временным. Не справитесь, всё равно вернётесь, но в том состоянии, в каком вас забрали, и в то же время.

«Эх, была, не была! Где наша не пропадала! Может, об этом говорила Кассъяра?». И Моррис согласился.

֎ ֎ ֎

Моррис бежал из последних сил. Он бежал от погони непрерывно третьи сутки. Ему казалось, что он бежит целую вечность.

Лапы его, изрезанные крошащейся снежной коркой, намерзающей за ночь и подтаивающей днём, кровили. Снег. Проклятый снег забивался в шерсть и подтаивал. Казалось, что шкура состоит из снега. Может это и хорошо, если бы не было так плохо. Он не так заметен на снегу, особенно в ночи. Но ночью ветер прекращался и метель стихала. Тогда усиливалась слышимость. Скрип когтей по оледеневшей каменистой поверхности, выступающей местами на его пути, и хруст снежной корки оглушительно раздавались на всю округу.

Но и погоню тоже было слышно. Если только они не догадаются взлететь. Они тоже устали. Если вздумают взлететь, то всё равно не ускорятся. Зато их не будет слышно. Днём они лететь не могли – слишком сильным был ветер и метель слепила глаза.

Он бежал почти не глядя, интуитивно чувствуя препятствия в виде скальных столбов и валунов и огибая их. Провалов пока не попалось ни одного, но они должны быть. Хватая на бегу снег, чтобы пропустить влагу по пересохшему горлу, продолжал бежать.

«Ещё немного, осталось самую малость и будет граница снежной зоны, – уговаривал он своего зверя, с трудом переставлявшего израненные лапы и готового упасть в любой момент. – Надеюсь, у меня хватит Силы пробить магическую завесу. Только бы не нарваться на блуждающий портал».

От долгого бега на пределе сил перед глазами мелькали красные круги. Ноздри промёрзли до такой степени, что он не чуял запахов. Когда прямо перед ним вспыхнул блуждающий портал, лапы зверя подкосились, и он рухнул в неизвестность и черноту.

֎ ֎ ֎

Очнулся Моррис от того, что ему было жарко. «Нужно определиться, где я, в каком секторе», – подумал. Глаз открывать не хотелось. Запустил лёгкую магическую волну, определяя наличие враждебности. Опасности не выявилось. Зверь внутри него безмятежно спал. Погоня вымотала. «Меня она уже не достанет. Они не могли попасть в блуждающий вместе со мной. Не должны были успеть. Этот портал кратковременный. Повезло. Повезло? Насколько повезло? Надо осматриваться. Какие странные запахи и ощущения».

- Наконец-то очнулся болезный, – женский голос прозвучал неожиданно, как гром среди ясного неба.

Моррис резко нажал на браслет, призывая меч, и распахнул глаза. Над ним склонилась старуха с безобразным лицом.

- Спрячь игрушку-то, я не ем оборотней, – с усмешкой проговорила старуха.

Её шутку поддержали смехом двое, похоже, дети. Моррис послушался, убрал меч. Старуха сильно смахивала на лесную ведьму, что жили в его мире, но здесь таких не было. Да и глаза её смотрели с иронией, по-доброму. И дети. Они сидели по ту сторону костерка, что горел в снежном убежище, на низеньких стульчиках без спинок. Два мальчишки разного возраста и разной масти. Полная противоположность друг друга. Старший – очень смуглый, чернявый, крепкий паренёк лет пятнадцати-шестнадцати, по исчислению этого мира. Младший – светленький, лет десяти-двенадцати. В убежище было настолько тепло, что мальчишки были в рубашках, штанах и меховых сапогах. Старуха одета была тоже в штаны того же качества, что и на них. Сверху на ней была надета туника, застёгивающаяся впереди на одну пуговицу. Вещи были серого цвета.

Морис продолжил осматриваться. Снежное убежище было почти круглым, кувшинообразным. Стены подтаяли от тепла и оледенели. Над костерком небольшое отверстие, куда уходил дым. Имелся вход, занавешенный куском войлока. Вход не большой. Пройти можно, только согнувшись. Под ним тоже был войлок. И сам он накрыт тонким мягким войлоком.

- Сколько я здесь? – спросил Моррис и сел, обнаружив, что одет.

- Трое суток, – ответила Лукерья. – Спал мертвецки. Даже не реагировал на перемещения и обработку ран.

- Я… – осекся Моррис, наткнувшись взглядом на крепкую металлическую клетку, в которой он с трудом разглядел что-то чёрное, упакованное в сеть. Это было живое существо. И, кажется, знакомое. Или… не…кажется…

Мужчина поднялся. Высота убежища не позволяла выпрямиться в полный рост. Только ближе к костру он смог встать свободно. На нём были штаны странного кроя, застёгивающиеся спереди на пуговицу. Далее он не стал разбираться, как их можно расстегнуть. Рубашка того же кроя и цвета, что на мальчишках. На ногах надеты носки. Но не сшитые, как здесь носят, а связанные из тонких нитей. Пол сплошь покрывало стелющееся хвойное растение. И только в центре земля была расчищена под кострище.

- Сапоги надень, не морозь ноги, – сделала ему замечание старуха. –Вон, стоят. От земли морозом тянет. Не смотри, что зелень.

Моррис посмотрел на меховые сапоги, как у ребят и старухи, и решил, что, пожалуй, стоит надеть их, а не призывать свои. Эти, по виду, теплее. Сапоги были странного вида. Кожаный ботинок с высоким меховым голенищем.