Скандальные наслаждения - Элизабет Хойт

Его рот… горячий рот.

– Я вам уже говорила, что не хочу обсуждать вчерашний вечер. Это в прошлом.

– И все забыто?

– Да.

– Странно. – Гриффин потер подбородок. – А мне вот трудно забыть. Ваши губы… мягкие, сладкие, когда вы раскрыли их и прижали к моим губам.

Геро охватил жар от его слов. Она была не в силах совладать с собой – желание вспыхнуло и прострелило ее насквозь. Ему ничего не стоит зажечь в ней этот огонь.

– Прекратите, – тихо попросила она. – Зачем вы это делаете?

Гриффин отвернулся:

– Честно говоря, не знаю.

– Я выхожу замуж за Томаса. Через пять недель. Если нам придется общаться как брату и сестре, то вы должны об этом забыть.

– А вы сможете? – с кривой усмешкой спросил он.

Геро подняла подбородок, но промолчала.

– Думаю, что нет, – пробормотал он. – Случилось чудо. И все.

Гриффин сунул руку в карман, извлек книгу и молча перекинул ей на колени, а сам уставился в окно.

Геро посмотрела на обложку. Это был томик «Истории Пелопоннесской войны» Фукидида. Она провела пальцем по выпуклому рельефу на кожаной обложке, и глаза у нее неожиданно наполнились слезами.

– О, миссис Холлингбрук, вам письмо, мэм! – Нелл Джонс вошла на кухню, помахивая конвертом.

Сайленс подняла глаза от теста для бисквита, которое она безуспешно пыталась раскатать. Вот уж чем она не блистала, так это кулинарными талантами.

Нелл бросила взгляд на тесто и сморщила нос.

– Дайте-ка мне, а вы сядьте и прочитайте письмо.

Сайленс с радостью отдала ей скалку, отряхнула руки и ополоснула в тазу, прежде чем придвинуть стул к кухонному столу.

Мэри Дарлинг играла на полу с кружкой и большой ложкой, но когда девочка увидела, что Сайленс села, то подползла к ней и потребовала, чтобы ее взяли на руки.

Сайленс подхватила ее и поцеловала в макушку. За последние семь месяцев волосы у Мэри Дарлинг отросли и превратились в густые чернильно-черные кудри.

Посадив малышку на колени, Сайленс показала ей письмо.

– Ну, как ты думаешь, от кого это? – Сайленс аккуратно сломала печать.

– От капитана Холлингбрука? – спросила Нелл.

Сверху послышался глухой стук, затем что-то похожее на скрежет пилы по полу. Предполагалось, что дети занимаются чтением под присмотром служанок, но почему-то этот ежедневный урок часто превращался в свалку.

Сайленс вздохнула и перевела взгляд на письмо.

– Да, это от Уильяма.

– Я рада за вас, мэм.

– А… да, – рассеянно пробормотала Сайленс.

Она читала письмо, ловко избегая проворных пальчиков Мэри Дарлинг. Уильям писал о «Зяблике» и о грузе, о шторме, который они выдержали, и о драке среди мичманов…

– Съешь лепешечку. – Нелл дала Мэри Дарлинг кусочек бисквитного теста.

…И о морской птице, которую подстрелили матросы, и о встрече с французским кораблем… Сайленс пробежала глазами страницы, исписанные четким почерком мужа, и остановилась наконец на его подписи – Уильям Х. Холлингбрук. Она уставилась пустым взглядом на лист, потом стала читать снова, медленнее и внимательнее, но не увидела в письме ни шуток, которые были понятны только им двоим, ни нежных слов, ни уверений о том, что он по ней скучает и хочет вернуться домой. Такое письмо могло быть написано кому угодно.

– Он здоров? – спросила Нелл.

– Да, здоров. – Сайленс подняла глаза и увидела, что Мэри Дарлинг запихивает в рот кусочки теста и старательно их жует. – Нет, милая, это нельзя есть – оно сырое.

Нелл улыбнулась, глядя на девочку.

– У нее не заболит живот? – забеспокоилась Сайленс.

Нелл пожала плечами:

– Это же мука и вода.

– Но…

Сайленс стала отлеплять пальчики малышки от теста. Мэри Дарлинг громко запротестовала.

Кто-то постучал во входную дверь.

– Я посмотрю, кто это? – спросила Нелл.

– Я сама. – Сайленс подхватила девочку и закружила ее. – Как ты думаешь, кто там? Король или королева? А может, просто мальчик-булочник?

Мэри Дарлинг захихикала и отвлеклась от лепешки из теста. Сайленс пристроила ребенка у себя на бедре и подошла к двери. Когда она выглянула, то увидела на ступеньке аккуратно завязанный платок.

Сайленс быстро оглядела улицу. Через дорогу женщина мыла лестницу, двое мужчин везли тачку, а несколько мальчишек спорили из-за собачонки. Никто, кажется, не обращал на нее внимания. Она нагнулась и подобрала платок. Узел она легко развязала даже одной рукой. Внутри платка оказалась пригоршня спелой малины.

– Га! – крикнула Мэри Дарлинг, схватила две ягодки и запихала в рот.

Под ягодами лежал кусочек бумаги – там было написано всего одно слово:

«Дарлинг».

Сайленс снова окинула взглядом улицу, а Мэри Дарлинг тем временем ухватила еще три ягоды. Странно, никто не смотрел в ее сторону, но тем не менее она чувствовала, что за ней наблюдают. Она вздрогнула и взялась за ручку двери.

С улицы послышался крик, из-за угла выбежали четверо мужчин – они тащили оборванную пожилую женщину, которая пыталась вырваться из их рук.

– Не трогайте меня, мерзавцы! – вопила она. – Я ничего такого не сделала, говорю вам.

– О господи, – прошептала Нелл, появившись в дверях.

Услышав шум, люди выглядывали из окон и дверей.

– Отойдите прочь! – закричал один из четверых, размахивая над головой палкой.

Из дома рядом на его голову вылили ведро грязной воды, и тогда все конвоиры быстро побежали по улице.

– Доносчики, – со злостью произнесла Нелл. – Бедная женщина. Они тащат ее к магистрату за продажу джина, а за это получат кругленькую сумму.

– Что с ней будет? – Сайленс питала отвращение к джину – она знала, во что превращает джин жителей Сент-Джайлза, но ведь те, кто продает это зелье, просто пытаются заработать, чтобы не умереть с голоду.

– Тюрьма. А может, еще хуже. Все зависит от того, сможет ли она заплатить свидетелям или нет. – Нелл покачала головой. – Пойдемте в дом, мэм.

Бросив последний взгляд на доносчиков, Сайленс захлопнула дверь и заперла ее на засов.

– Что у вас там? – спросила Нелл.

– Малина. – Сайленс показала ей содержимое узелка.

– В октябре? Это дорогое удовольствие. – С этими словами Нелл пошла на кухню.

Да, действительно дорогое. Сайленс сунула Мэри Дарлинг в рот еще ягодку. Месяц назад она обнаружила на ступенях детский поясок, а за месяц до этого – пакетик с леденцами. И каждый месяц с тех пор, как Сайленс нашла Мэри на пороге приюта, для девочки оставлялся маленький подарок от неизвестного.