Грифоны Васильевского острова. Попаданец в альтернативное время - Юрий Григорьевич Корчевский

свою варварскую одежду?

Не хотелось Матвею – в его одежде карманы есть, а в туниках их не было. Однако в своей одежде на него обращают внимание местные жители. Когда шли по улицам, Матвей заметил к себе интерес.

– А можно?

Гален подозвал слугу, отдал распоряжение.

– Ступай с ним.

Для Матвея непривычно было снять портки и исподнее. А еще набедренную повязку нужно правильно завязать. Тунику накинуть проще простого. Сразу почувствовал, что телу приятнее, прохладнее стало, что для жаркого климата желанно.

Вернулся к беседке.

– Хм, уже на грека похож. Только бороду отрастить надо.

– Это вопрос времени.

На голове и лице у Матвея волосы русые, все равно отличаться будет от местных, они все жгучие брюнеты.

Тем временем слуги выставили яства: запеченная рыба, посредине блюдо с фруктами. Матвей сроду таких не видел и не пробовал. А еще кувшин вина и кружки. Слуга сразу кружки наполнил. Гален, как хозяин дома, поднял кружку:

– За знакомство!

Матвей отпил глоток, принялся за рыбу. Он руководствовался принципом: в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Делал то же, что и хозяин. Постепенно от рыбы остались одни кости, фрукты были съедены, а вино выпито. Гален произнес:

– Многих воителей стоит один врачеватель искусный! Знаешь, кто изрек?

– Прости, учитель, не знаю.

– Гомер. Великий поэт и философ.

Изречение Матвею понравилось. Убить просто, это большого ума и знаний не требует. А поднять на ноги раненого или больного требует времени, знаний, лекарств. Далеко не каждый на это способен.

Поскольку день уже плавно перешел в ночь и стемнело неожиданно быстро, Матвея по знаку хозяина отвели в комнату. Непривычное жестковатое ложе. В России пуховые перины, а здесь матрацы, набитые овечьей шерстью, но довольно тонкие. И дома Матвей спал в исподнем – холщовая рубаха и кальсоны, а тут набедренная повязка. Непривычно, но, покрутившись немного, уснул.

Все же слишком много волнений навалилось. И сама личность Галена впечатлила. О нем, о его открытиях, подходах в лечении будут говорить сотни лет после его смерти. Стало быть, заслужил, сыграл значительную роль, и Матвею повезло оказаться рядом, стать учеником.

Показалось, что только лег, а за окном уже светает, во дворе прислуга суетится. И надо вставать, хотя спать хочется. Но не дело, если ученик после учителя просыпаться будет. Встал, размялся немного, прогоняя сон. Поприседал, попрыгал на месте, сделал развороты, махи ногами и руками. От окна послышался голос Галена:

– Размять члены и разогнать кровь – очень правильно. В твоей стране так принято?

– Очень немногими, увы.

– Пора совершить омовение, завтракать и за дело.

Для Матвея удивительно. Судя по положению солнца, сейчас пять часов утра. Неужели у Галена такой распорядок? Наверное, да, ведь без великого трудолюбия ни один человек не станет именитым, первооткрывателем, известным.

Матвей надел тунику, вышел во двор. Тут же прислуга поднесла медный таз с водой, в которой плавали лепестки роз. А еще подали деревянную расческу. Матвей умылся, расчесал волосы. Пожалел, что в Петербурге не сходил к цирюльнику. Но Гален тоже имеет пышную шевелюру.

Позавтракали фруктами, выпили по бокалу легкого вина и отправились в гладиаторскую школу. Гален числился в ней, получал жалованье, а главное – набирался практики. У гладиаторов травмы и ранения бывали постоянно. А Галена в тот период именно этот раздел медицины интересовал.

Когда пришли, Гален спросил у Фламиния:

– Как там Крис?

– Если бы помер, мне б сказали.

Купить молодого раба стоит недорого для владельца гладиаторской школы. И жизнь его не ценится. Другое дело – опытный гладиатор, проведший не один победный бой. У такого уже поклонники и поклонницы есть. И стоит такой гладиатор дороже.

Гален и Матвей направились в большую комнату, где содержались бойцы. На сей раз осматривал Криса сам Гален, а Матвей наблюдал. И ничего нового для себя не увидел. Однако после осмотра в отведенной ему комнате Гален достал из шкатулки кусок какой-то темной массы, показал Матвею.

– Что это?

Матвей взял, попробовал помять, понюхал. В первый раз он видел такое вещество, похожее на смолу. Но не стал бы Гален держать у себя смолу.

Учитель усмехнулся:

– Это мумие. Европейские лекари с ним незнакомы. Мне привезли его из дальних стран, что на восходе от нас. И лучшего средства для того, чтобы кости срослись, нет. Стоит мумие на вес золота.

– Как же его употреблять?

– Смотри и запоминай.

Клавдий, ибо полное имя лекаря было Клавдий Гален Никон, прозванный позже Пергамским, ножом разрезал мумие на куски. Затем подогрел почти до кипения оливковое масло и бросил в плошку мумие, стал помешивать. Довольно быстро мумие растворилось. Плошка была отставлена в сторону, а когда содержимое остыло, Гален обмакнул в масло кончик ножа, протянул Матвею:

– Попробуй.

Вкус оказался своеобразным, слегка жгучим.

– Отнеси Крису, пусть принимает один раз в день утром на кончике ножа, пока не закончится варево.

Матвей поручение исполнил. Было интересно узнать что-то новое. Пель, как и другие петербургские провизоры и фармацевты, мумие не применял. Либо по незнанию, либо не верил в свойства. Но Матвей уже сделал для себя вывод, что знания лишними не бывают, не мешок за спиной носить. То ли здоровье у Криса было отменным, то ли мумие внесло вклад, а только гладиатор быстро пошел на поправку.

В короткие моменты, когда больных не было, Матвей смотрел, как сражаются гладиаторы. Поскольку бои устраивались учебные, первоначально оружие было деревянным, потом, по мере приобретения опыта, его заменяли на настоящее, но тупое. И только когда гладиатор овладел приемами боя и защиты, его выпускали на арену перед публикой. Поскольку богов было много, как и храмов, им посвященных, то и празднеств было много – в месяц не менее трех-четырех. И жертвы животных богам приносили, и жрецы принимали от граждан дары, и шествия по улицам проходили, и гладиаторские бои. Публика их любила. Еще бы, бои проходили с участием диких животных и людей. Хотелось пощекотать себе нервы, покричать, выпустить пар вместе со всеми.

С дикими животными, которых специально отлавливали, сражались бестиарии, вооруженные лишь кинжалами. Против гладиаторов выпускали львов, пантер, волков, даже крокодилов. Против льва у человека с кинжалом шансы невелики, но счастливчики были, ранения от когтей и зубов получали часто. Обычно гладиаторы подразделялись. Например, ретиарии были вооружены боевым трезубцем на длинном древке, имели кинжал и сеть, а на левом плечевом суставе доспех. Против них сражались секуторы, державшие в руках меч и большой прямоугольный щит. Шлем у секуторов был круглый, чтобы сеть ретиария не могла за него зацепиться, и имел