Кровная связь (ЛП) - Бри Джей

Я хочу еще. Мне повезло, потому что и они тоже.

Ни один из них не останавливается, чтобы подумать о презервативах или контроле над рождаемостью, что мне чертовски необходимо выяснить для себя, иначе у нас появится совершенно новая проблема, и когда Грифон подтягивает мои ноги немного выше, чтобы доставить меня туда, куда он хочет, я улыбаюсь ему. Это моя любимая часть, растяжение и давление его большого члена, заполняющего меня. Это похоже на гребаный рай.

Мы оба стонем, когда он входит в меня.

Один из черных усиков ловит мое бедро и широко раздвигает ноги, чтобы Норт мог видеть лучше, видеть каждый толчок Грифона в мою капающую киску, и его глаза становятся черными.

Бедра Грифона слегка подрагивают, но когда глаза Норта встречаются с моими, я не беспокоюсь о том, что его узы выйдут на сцену. Не после его заявления, сделанного мне ранее. Я хочу их так же сильно, как и человека, внутри которого они живут. Узы не выглядят злыми или ревнивыми, они выглядят голодными, пока ждут своей очереди обладать мной.

Больше, больше, больше.

Его пальцы проникают между моих губ, поглаживая мой язык. Я никогда раньше никому не отсасывала, но сейчас, кажется, самое время начать.

— Хорошая девочка. Хорошая, блядь, девочка с этой красивой киской.

Это доводит меня до предела, и я содрогаюсь от оргазма из-за его похабного рта, его губы касаются изгиба моего уха, когда он шепчет мне чистую грязь.

Я так и умру.

Пятеро из них делают это со мной? Я этого не переживу.

Я хнычу, когда Грифон перемещает меня, располагая так, что я оказываюсь на руках и коленях между ними, и стону, когда он снова толкается в меня.

Узы Норта гладят мои волосы, убирая их с лица, его пальцы нежны, пока он не берет их в кулак и не откидывает мою голову назад, чтобы я посмотрела на него. В черные пустоты его глаз так приятно смотреть, так легко потеряться в их глубине, и моя киска инстинктивно сжимается вокруг Грифона.

Я хочу кончить снова. Я хочу взять его в горло и попробовать его на вкус; я хочу проглотить все до последней капли его спермы и…

— Если ты не трахнешь ее горло прямо сейчас, она кончит без тебя, даже не думая об этом, так что поторопись, блядь, пока не пропустил.

Узы Норта улыбаются мне, темные и опасные, его глаза все еще мрак, неестественные пустоты, и он сжимает себя в кулак, чтобы направить свой член между моих губ. Наверное, лучше всего делать это в первый раз с моим Привязанным, которому нравится все контролировать, потому что он направляет каждое мое движение. Когда он, наконец, отпускает свой член, чтобы качнуть бедрами дальше во влажный жар моего рта, он властно сжимает мою челюсть. Даже его узы относятся ко мне с отчаянным видом обладания, что заставляет меня хныкать вокруг его члена.

Руки Грифона крепко обхватывают мои бедра, удерживая меня неподвижно, пока он входит в меня, так что все, что мне нужно делать, это сосредоточиться на том, чтобы не использовать свои зубы и не испортить всю эту чертову ночь. Моя челюсть немного болит от того, насколько широким должен быть мой рот, чтобы вместить член Норта, но звуки, которые он издает, заставляют меня хотеть большего, быть больше, только чтобы доставить ему удовольствие.

Я хочу, чтобы он хотел этого так же сильно, как и я.

И я думаю, что он хочет. Он ведет себя так, будто так и есть, и берет от меня все, что хочет, без вопросов. Он продвигается все дальше и дальше, проверяя мои пределы, а затем раздвигая их для меня, пока мне не приходится концентрироваться на своем дыхании, когда я глубоко вдыхаю его, как и хотела. Я думала, что мне понадобится больше времени, чтобы овладеть этим навыком, но Норт точно знает, как направить меня, чтобы я дала ему то, что он хочет.

Его пальцы сжимают мою челюсть в предупреждении прямо перед тем, как он врезается в меня в последний раз, кончая с ревом в мое горло так, что у меня не остается выбора, кроме как проглотить все, что он мне дает. Когда мое горло сжимается, его член проникает еще глубже, и мой нос мягко ударяется о его лобок. Я не думала, что это возможно — вогнать его до конца, но я сделала это.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В тот момент, когда узы ослабевают, рука Грифона обвивается вокруг моей груди и тянет меня вверх, пока я не оказываюсь на коленях перед ним, его член все еще погружен внутрь меня. Он кусает меня за плечо и кончает, его бедра продолжают двигаться внутри меня, и я кончаю вместе с ним в последний раз. Это почти больно, моя киска такая чувствительная, и я хнычу, когда он выходит.

Он хватает свою футболку с кровати, чтобы привести меня в порядок, вытирает свою сперму с моих ног, а затем осторожно перемещает меня, чтобы я снова легла между ними обоими. Узы Норта внимательно смотрят на нас обоих, все еще обнаженных и полутвердых, и я мягко улыбаюсь им. Я не уверена, что смогу выдержать больше, но я определенно не против отсосать ему снова, если он этого хочет.

Он наклоняется ко мне, не обращая внимания на то, как внимательно за ним наблюдает Грифон, и его пальцы осторожно проводят по моему лицу, прежде чем он целует меня, глубоко и уверенно, словно гонится за вкусом самого себя. Это горячо, как блядь, и мои руки погружаются в его волосы, когда я целую его в ответ с таким пылом, на какой только способна после того, как они оба выебали меня до полусмерти.

Я чувствую момент, когда узы ускользают и оставляют Норта позади, но он не отрывается от моих губ, пока не сделает свой ход. Я вздыхаю, когда он, наконец, отстраняется, вытягиваясь рядом со мной и закидывая руку за голову.

В течение одного блаженного момента между нами троими царит тишина, я полностью довольна, а затем Норт и его большой, властный рот все разрушают.

— Вставай и иди в ванную.

Я фыркаю на него и поворачиваюсь к Грифону, одаривая его холодным плечом в самом буквальном смысле этого слова. — Перестань беспокоиться о своих простынях, они уже испорчены. Я просто хочу спать, оставь меня в покое.

Он просовывает ладонь мне под мышку и приводит меня в сидячее положение, словно я сделана из воздуха, совершенно не слушая моих требований. — Ты пожалеешь об этом, когда у тебя будет мочекаменная болезнь. Просто сходи в туалет, а потом можешь раскинуться, как хочешь.

Я фыркаю на него и бросаю подушку ему в голову, в то время как мое лицо пылает. — Никогда больше не произноси при мне слово «моча», Дрейвен, или я пойду искать другое место для сна.

Грифон усмехается, наклоняясь, чтобы натянуть свои боксеры. — Ты должна радоваться, что он не настаивает на том, чтобы последовать за тобой туда, чтобы посмотреть.

Я тут же жалею, что трахнула их обоих, как по отдельности, так и вместе.

Как только я помочилась и вымылась, стараясь не морщиться от того, насколько измученной чувствует себя моя киска после того, как я кончила столько раз и принимала член Грифона, пока, черт возьми, не натерла его, я сделала небольшую паузу, чтобы отдышаться, прежде чем выйти обратно в темную спальню. Я хочу оставить свет в ванной, чтобы не натыкаться на все предметы мебели между этим местом и кроватью, но тут Норт поднимает ладонь, и появляется Август, рысью приближаясь ко мне во весь свой доберманский рост.

Я издаю неловкий пищащий звук, опускаясь на колени, чтобы дать ему всю любовь, которую он заслуживает.

— Собакам не место на кровати, даже тем, что сделаны из теней, — ворчит Грифон, и я насмехаюсь над ним.

Я говорю своим щенячье-любовным голосом, когда отвечаю: — И за это Август может спать на твоей стороне, а ты можешь обниматься с ним вместо меня. Ты ведь любишь обниматься, правда, малыш? Да, любишь. Давай вытащим и твоего брата, пусть он тоже пообнимается.

Когда я снимаю Брута с волос, он не огрызается и не борется с Августом за мое внимание, оба они теперь очень уверены в моей любви, потому что знают, что я буду давать ее одинаково им обоим.

Я выключаю свет в ванной и позволяю щенкам безопасно вести меня к кровати, их головы ударяются в меня, когда я подхожу слишком близко к острым краям и ботинкам Грифона. Ни Норт, ни Грифон не спорят о том, что эти существа обвились вокруг моих ног, а Август даже прижимается головой к бедру Норта в самом ласковом жесте, который я когда-либо видела между ними двумя.