Как истинный джентльмен - Эйлин Драйер

Он нахмурился:

— Мне казалось, ты предпочитаешь остаться здесь.

Грейс постаралась скрыть обиду.

— А ты бы хотел поскорее от меня избавиться?

Он долго молчал. Ее сердце замерло.

Наконец Диккан натянуто улыбнулся:

— Откуда нам знать, чего мы хотим? Мы по-прежнему чужие. Может, каждый день нам по часу рассказывать друг другу о себе? Что мы любим, не любим, любимые люди, еда и тому подобное. Тебе нравится синий цвет? Ты плачешь, читая Шекспира? А на каком боку предпочитаешь просыпаться? Нам потребуется несколько месяцев, чтобы выяснить все эти вопросы.

Грейс склонила голову, словно раздумывая. Она не могла понять, шутит Диккан или нет. Она надеялась на лучшее, потому что в противном случае их брак будет самой большой ошибкой. К тому же она вдруг осознала: что бы ни произошло между ними, она не хочет быть вдали от него долгие месяцы или даже годы. Даже рискуя утратить свой дом и все мечты об уединении, Грейс хотела прикоснуться к полнокровной жизни с этим человеком.

Ей казалось, она и без того была испугана, но мысль о возможной разлуке просто ужаснула ее. Она заставила себя улыбнуться.

— Я знаю, ты не хотел этого брака, Диккан, — начала она. Он собрался было возразить, но Грейс остановила его. — Не стоит спешить говорить правду, возможно, потом ты не сможешь взять свои слова обратно. Я хочу сказать, что попытаюсь стать достойной тебя. Правда, я пока еще не знаю, как устроить светский ужин, но могу гарантировать тебе самое лучшее жилье где-нибудь в Бангкоке.

Грейс не знала, какой реакции ожидать. Но в одном она была уверена точно: ее слова не обрадовали Диккана. Ей показалось, что тот даже побледнел.

— Мне кажется, было бы разумнее подождать пару недель, прежде чем принимать решения относительно будущего, — заметил он, слегка отодвигаясь, словно боялся заразиться.

Грейс обругала себя за поспешность. Она знала, что мужчины не любят, когда на них давят, и Диккан, конечно, посчитал именно так. Будто соглашаясь с ней, он забарабанил пальцами по краю стола.

— Пока мы не узнаем друг друга получше, — сказал он странно сдавленным голосом, — думаю, будет разумнее воздержаться от физической близости.

Грейс казалось, будто у нее под ногами разверзлась бездна. Нет! Ей хотелось кричать. «Не забирай у меня и это…»

— Я не хочу, чтобы ты снова пострадала из-за недоразумений, — продолжил Диккан, не дав ей возможности задавать вопросы.

Грейс хотелось спорить с ним. Почему он решил, что она страдала? Но все слова замерли при одном взгляде на его обеспокоенное лицо. Она лишь неуверенно кивнула, притворяясь, будто он высказал ей нечто само собой разумеющееся.

Диккан не стал ждать ее ответа. Он взял газету и поднялся.

— Боюсь, следующие несколько дней я буду занят, — объявил он. Правда, ему хватило такта принять удрученный вид. Грейс надеялась, что он по крайней мере чувствует себя не в своей тарелке. — Просто у меня слишком много неотложных дел. И еще два бала в посольстве…

И снова он замолчал, поняв, что оскорбил ее. Он собирался на балы, на которые не хотел брать с собой Грейс. Потому что она скорее всего опозорит его. Потому что она никогда не будет достойна быть его женой, как бы она ни старалась замаскировать свои недостатки.

Не глядя в ее сторону, он отвесил неловкий поклон и ушел. Но очевидно, Грейс чем-то разгневала судьбу, потому что не успела она собрать свои списки, как в дверях снова показался Диккан со странно болезненным выражением на лице.

— Нам не повезло, мадам, — сказал он, держа двумя пальцами визитную карточку, словно это была дохлая крыса. — У нас гость. Прибыла моя святейшая мамаша.

Грейс стало трудно дышать.

— Она такая же, как твой отец?

Диккан отрывисто рассмеялся.

— Нет. Намного хуже.

Грейс собралась с духом. Оглядела свое практичное серое платье. Она знала, что ее волосы почти незаметны, стянуты узлом на затылке, чтобы не падали на лицо. Нога по-прежнему болела после проведенной в кресле ночи. Как же в таком виде встречаться со свекровью?

— Она ведь не захочет увидеть тебя одного, — со слабой улыбкой проговорила Грейс.

В ответ Диккан протянул руку.

— Идем, моя девочка. Она всего лишь старуха. Я всегда могу положиться на мою Боадицею.

Грейс взглянула на его лицо и не могла поверить его словам. Правда, у нее не было выбора, поэтому, опершись на руку Диккана, она позволила ему провести себя через весь холл в одну из гостиных.

Леди Ивлин стояла у камина, в таком месте, где утренний свет не мог выдать ее возраста. Среднего роста, она не могла похвастаться ни особенной красотой, ни белокурыми волосами. Но было в ней что-то царственное. Любой сержант позавидовал бы ее выправке. Юные девушки на балу робели под взглядом этих холодных серых выпученных глаз. А самодовольной улыбке позавидовал бы сам дьявол. В обманчиво неброском кремовом платье из индийского шелка, зеленом жакете и шляпке она являла собой воплощение элегантности.

Было очевидно, что Диккан унаследовал черты своей матери, хотя угловатые линии лица и широкий лоб более естественно смотрелись у темноволосого мужчины. Глядя на выражение леди Ивлин, Грейс поняла, что мать неплохо научила своего сына притворству. Она поняла это, как только дама взглянула в ее сторону. Призрачно-серые глаза блистали острым умом, в них читалось выражение превосходства. Привычная презрительная усмешка.

— Ясно, — протянула леди, медленно и безжалостно поднимая монокль, как это умел делать Диккан, — значит, твой отец не преувеличивал.

Она не предложила им сесть. Грейс подумала, что так она еще больше подчеркивала собственное превосходство. Должно быть, это производило удручающее впечатление на юных девушек. К несчастью для матери Диккана, Грейс общалась с генералами, которые могли бы преподать старой женщине хороший урок. Она возвышалась над ней, и леди Ивлин было не так-то легко сохранять презрительное выражение лица.

Диккан безупречно вежливо поклонился матери.

— Не сомневаюсь, что лорд епископ поставил тебя в известность, как мне повезло. Мама, я рад представить тебе твою сноху, Грейс Фэрчайлд Хиллиард. Грейс, это моя мать, леди Ивлин Хиллиард. Как мило, что ты решила повидать нас. Полагаю, поэтому с тобой нет Уинни и Чарли. Это мои сестры, — объяснил он Грейс, которая не сводила глаз с матери Диккана.

Реакция леди Ивлин была в точности такой же, как у ее сына: многозначительный вздох, правда, лишенный иронии, которая смягчала его самые резкие выходки.

— Уинифред и Шарлотта, — кротко ответила она, — в школе, как тебе прекрасно известно.